надо сделать, чтобы снять черное заклятие?
- Главное не то, чтобы вы были вместе, а то, чтобы проклятие не легло на плечи твоих мужчин, - удрученно сказала гадалка.
Отрубленные от курицы свежие ножки она привезла к ней уже вечером. А наутро получила их обратно обмотанными нитками разных цветов, как произведение искусства.
- Сожги их в течение этой недели, а потом ко мне.
Она жгла их всю неделю на костре, обливала бензином, но сжечь так и не смогла, даже нитки не горели.
Когда она привезла их гадалке, то та даже не удивилась.
- Я именно этого и ждала. Ведунья, у которой была его жена, сильная и нам ее не преодолеть. Иди к его жене и все расскажи. Пусть она сама все исправит.
Она, естественно, к ней не пошла.
С ним она еще перезванивалась какое-то время. И даже несколько раз встречалась. Потом она попросила его не звонить никогда, ссылаясь на то, что им нужно сохранить свои семьи. Он сам очень страдал и не понимал, что же происходит. Винил ее. Рассказать ему обо всем она даже не пыталась. Хотя, наверное, надо было бы.
Расставаясь, она знала, что навсегда останется в его жизни, он никогда не сможет забыть ее.
Прошло время. Говорят, сорокалетие не отмечают. Она, вопреки всему, отметила, причем очень хорошо.
А буквально через несколько дней, когда она вошла в кабинет к коллеге по редакции и подруге, та попросила ее присесть. Перед ней легла газета с некрологом. Она только прочла его фамилию. Сердце больно сжалось.
- Этого не может быть.
Он умер в ночь после ее дня рождения. Причем в этот день он собрал всех родственников и знакомых, мужчин, которые знали ее, и предложил выпить за ее день, а ночью, приняв огромную дозу снотворного, наутро не проснулся. Самоубийство. Поступок, осуждаемый всеми религиями. Как он, такой энергичный, темпераментный и жизнелюбивый, мог прийти к такому решению?
Оказывается, за месяц до случившегося, во время операции он дважды терял зрение. Как врач он понял, что болен. Срочно вылетел в Москву, где ему поставили диагноз - рак мозга. Зная последствия этой коварной болезни, он сам вынес себе приговор, не хотел на глазах родных и близких превращаться в овощ.
За несколько дней до этого он звонил. Она не хотела с ним говорить и бросала трубку. Нет, не потому, что не любила, она любила его всегда, ежеминутно, а потому, что эта любовь стала ее болью, болью сильной, нестерпимой. И эта боль могла ее подкосить. И при встрече она его больше не отпустила бы. А он перезванивал и просил о встрече, умолял...
- Этого не будет никогда, - сказала она, бросив трубку, словно обожгла руку.
- Пожалуйста, я должен тебе сказать что-то очень важное.
- Нет, прощай.
Звонки продолжались, и она отключила телефон.
Что же он ей хотел сказать, что? Это мучает ее все это время. Этот вопрос она будет задавать себе до конца своих дней. И почему так категорично отказала ему во встрече, не поймет до сих пор.
Впрочем, возможно, он хотел сказать то, что они друг другу так и не сказали, - заветное слово ЛЮБЛЮ. Время придет, и они обязательно встретятся там, потому что в прошлой жизни они любили друг друга.
