Мужская дружба

коньяка. Вязин находился в грустной задумчивости. Но вот он встал и отправился к камерам с заключёнными.  Подойдя к дежурному, он сказал:
- Слушай, братец, а открой мне «Хромого», хочу с ним ещё раз переговорить.
-Есть товарищ майор, но не слишком ли поздно? – спросил дежурный.
- Никогда ещё не поздно – задумчиво ответил Вязин.
И вот они с Павлом снова сидят в его кабинете.
- Значит так, - говорит майор, - сейчас выслушай меня, пожалуйста, и не перебивай. Мы сейчас с тобой находимся  на втором этаже. Окна моего кабинета выходят на улицу. За углом дома стоит такси, которое отвезёт тебя на вокзал. Вот билет на поезд до Архангельска, деньги и твои новые документы, – с этими словами Вязин протянул другу небольшой конверт, - в Архангельске, в порту, найдёшь начальника порта, некого Лисицына Петра Андреевича. Скажешь ему, что от меня, и он устроит тебя матросом на любое судно, которое выберешь. Но прежде, чем ты выпрыгнешь в окно, ты  должен мне поклястся всем, что тебе дорого, всем святым, что для тебя ещё осталось, что ты никогда больше, слышишь, никогда не возьмёшься за старое, что ты порвёшь все контакты с блатными. Ну как, клянёшься?
- Коля, это же должностное преступление, ты этого не сможешь скрыть, тебя посадят, – сказал вместо ответа Павел.
- Начхать, – ответил Вязин, - меня, как посадят, так и выпустят. А тебя к стенке поставят, и вот этого я себе точно никогда не прощу.
- Коль, я же тебе уже говорил, что я уже с жизнью распрощался. Так оно может быть и лучше. А вот тебя я подставлять не буду.
- Значит вот так, – задумавшись, сказал майор.
- Так, – ответил «Хромой».
- То есть, жизнь тебе не дорога? – не унимался майор.
- Не дорога.
- Ладно, – сказал Вязин и приставил табельный пистолет к виску,- свою жизнь не бережёшь, побереги мою.  Ты же знаешь, у меня духу на курок нажать хватит.
- Не дури Коля, – закричал Павел.
- Бери пакет, и в окно.
- Хорошо, хорошо, - сказал Венчиков, беря пакет, - давай, что ли выпьем на прощание.
- Иди Пашка, не доводи до греха, – ответил ему майор, всё ещё держа пистолет возле виска.
- Ну, прощай дружище, – сказал Паша и протянул ему руку,- спасибо тебе за всё.
- Не за что Пашка, я просто плачу по счетам, – сказал Николай и горячо пожал руку друга.
Павел на минуту задержался в проёме окна, он смотрел на друга, и скупая мужская слеза катилась по его щетинистой щеке. Но вот он развернулся, бесшумно, словно кошка спрыгнул на землю и, прихрамывая, побежал за угол к ожидавшему его такси, к новой жизни, к самому себе. А Вязин стоял у распахнутого окна и смотрел вслед удаляющемуся другу. За окном стоял октябрь, моросил мелкий противный дождик, в окно задувало прохладу, город спал, а майор, 47 летний майор милиции Николай Вязин стоял у раскрытого окна и вспоминал годы своей юности выпавшей на тяжёлые годы Великой Отечественной войны. Когда майор сказал другу, что платит по счетам, это были не пустые слова, тогда в августе 44-го, именно Павел Венчиков двое суток тащил на себе раненого Николая. Двое суток они пробирались к своим из вражеского тыла. И тогда Павел спас его, и только сейчас, спустя двадцать четыре года Николай смог вернуть другу старый должок.
   На следующий день Майор Вязин был арестован. Суд приговорил его к 10 годам заключения.  Но в тюрьму Николай шёл с лёгкой душой, поскольку опасного преступника и рецидивиста «Хромого» милиции поймать так и не удалось.
   Прошло 10 лет. И из тюрьмы вышел уже не мужчина полный сил и энергии, а самый настоящий дедушка. У ворот тюрьмы его встречал коренастый мужчина  небольшого роста, с седой бородой и такими же седыми усами, одетый в флотский костюм, с капитанской фуражкой на голове. Мужчина представился:
- Старший помощник капитана Иван Алексеевич Озёров.
А на Вязина в этот момент смотрели голубые, полные энтузиазма и жизни глаза, точно такие же, как и тридцать четыре года назад.