Ненастное утро. Болит поясница.
Закатной порой до рассвета не спится.
Ещё до полуночи выстыла печка.
Кот зябко пристроился в ноги колечком.
В газету завёрнуты хлебные крошки.
Дни долги. И ночи. Вздремнуть бы немножко.
Всё вытрепав, выплюнул деда "торнадо".
А жить, для чего – непонятно, но – надо.
События били, сгибая колени,
Но он выпрямлялся всегда постепенно,
Пока не почувствовал: нет больше силы,
Пока не пронзило, что всё уже – было…
Дрожат в поле зренья размытые точки…
А сколько ещё не вписал между строчек…
Зачем, для кого экономил чернила?
Засилье прошедшего времени – было…
Не то, чтоб один. Прикипела Усталость.
Вдвоём коротают всё то, что осталось.
|
Едва ли стилистически уместным с точки зрения читателя, ожидающего некоей "сообразности" (Пушкин), будет сравнение дыма фабричных труб с боа, или упоминание клаксона в описании крика какой-нибудь вологодской птицы, или именование поселковой пивнушки где-нибудь в Псковской области - пабом и т.д. Всё это возможно, конечно, но скорее в ироническом контексте, ну или в некоей авангардной поэзии, к коей, насколько я понял, знакомясь с Вашими произведениями, Вы особой склонности не питаете - Ваш почерк всё-таки больше тяготеет к традиции, нежели к разрушению её.
Стихотворение "На закате" описывает грустную картину раздумий, как я понял, всё-таки нашего российского человека (по всей видимости - из глубинки), а не жителя Арканзаса. Хотя я вполне могу представить себе в роли описанного Вами старика, например, выдающегося российского поэта Геннадия Айги, который в последние годы жил на подмосковной станции "Рабочий посёлок" и так же (правда, с чуть бóльшим трудом) могу представить в роли этого персонажа Роберта Фроста, мне всё-таки сдаётся, что в Вашем стихотворении речь идёт о российских реалиях, а не о каких-либо иных.
Аналогично - с цунами из предыдущего стихотворения. Я там не стал разворачивать свою аргументацию, но здесь, думаю, это будет уместно. Речь в том стихотворении идёт о вальсе. Цунами же вызывает ассоциативное представление о той стране, откуда родом этот термин. Вальс и Япония вступают в некий диссонанс в моём читательском воображении. Хотя, да, есть и "Амурские волны" и "На сопках Маньчжурии" (т.е. нечто, если не конкретно связанное со страной восходящего Солнца, то, по крайней мере - близкое). Но опять-таки повторюсь: мне кажется, некоторое специфические слова не воспринимаются как чужеродные для стиля произведения только при использовании их автором в том контексте, с которым они преимущественно (и, как правило, очень устойчивыми ассоциациями) связаны у читателя.