когда нибудь
пройдет и это время
и эта боль
и эта пустота
нас вытошнит словами на бумагу
в стихи о незапятнанном солдате
который никогда не убивал
я буду на снегу и на деревьях
читать навзрыд собачьих писем песни
о преданности и святой любви
и забывать
расстрельный выпад марта
на грани
где расписки о лечении
заменой жизни в карточку легли
там розы в ванне тонут цвета беж
а ты там старым клоуном из книжки
с Никулиным о записях в тетрадке
сквозь дым уколов пробуешь писать
морзянку о последующей свободе
за эту несвободу отвечать
пока еще горит свеча любви
и музыка моя а не чужая...
ты мне на тех решетках и стекле
прорезал крылья из оконных рам
раскинув перед взглядом снегопад
как чистую постель и скатерть роли
за нами
легионы возвращенцев
с той грани
где душе не нужно слов
да мы на дне
но наш Титаник жив
а остальное медленно плывет
и как давно замечено народом
не тонет
и поэтому все деньги
здесь вечно отмывают как белье
когда-нибудь
я снова напишу
пять строчек о серебряном дожде
в предгориях седого Карадага
и время кончится
меня простит бумага
и ты
за всю немыслимую боль
мы встретимся как осень и зима
на чьих-то лицах тая первым снегом
который небом бредит улетая
но любит
любит только на земле |
