В суровый зимний век
стонала вьюга злая,
Вода как будто камень,
а земля стальная.
И падал снег, и снег на снег,
и снег на снег,
Давным-давно
в суровый зимний век.
Земле не удержать
и небу не вместить
Всевышнего, чья власть
всё может изменить.
Но обходился хлевом
в суровый зимний век
Наш Всемогущий
Богочеловек.
Кому слагают херувимы
гимн смиренно,
Хватает молока в груди,
охапки сена,
Тепла от коз и от овец
Ему хватает,
Кого архангелы
все почитают.
Все ангелы, все серафимы
были там,
Летали и хвалу
трубили небесам,
Но только мать с Ним счастье,
благодать делила,
Возлюбленному
поцелуй дарила.
Я не богат,
но что же подарить Ему?
Будь я пастух -
ягнёнка принести смогу,
Мудрец поэмы будет
для Него слагать,
А я хочу лишь
сердце всё отдать. |
Послесловие:
Christina Rossetti
A Christmas Carol
In the bleak mid-winter
Frosty wind made moan
Earth stood hard as iron,
Water like a stone;
Snow had fallen, snow on snow,
Snow on snow,
In the bleak mid-winter
Long ago.
Our God, heaven cannot hold Him
Nor earth sustain,
Heaven and earth shall flee away
When He comes to reign:
In the bleak mid-winter
A stable-place sufficed
The Lord God Almighty —
Jesus Christ.
Enough for Him, whom cherubim
Worship night and day,
A breastful of milk
And a mangerful of hay;
Enough for Him, whom Angels
Fall down before,
The ox and ass and camel
Which adore.
Angels and Archangels
May have gathered there,
Cherubim and seraphim
Thronged the air;
But only His Mother
In her maiden bliss
Worshipped the Beloved
With a kiss.
What can I give Him,
Poor as I am? —
If I were a Shepherd
I would bring a lamb;
If I were a Wise Man
I would do my part, —
Yet what I can I give Him, —
Give my heart.
