Вот и день прошёл и чьи-то тени
Молча бродят в полутёмной комнатёнке.
Рип Ван Винкль, испив вина́ забвенья,
Засыпает, улыбаясь, как ребёнок.
Он быстрей, чем я, дошёл до точки,
За которой больше нет путей обратно.
И, наверно, нет ни дня, ни ночи,
И меня, что, впрочем, маловероятно.
Лишь одни осколочные рифмы —
Образ мамы, детство, дома пахнет хлебом...
Сауроний глаз глядит на Рипа
С грязно-серого прокуренного неба,
Но напрасно. Выбелены стены,
Рассмотреть что-либо — нет ни шанса,
И во всех углах его вселенной
Пустота в многообразии нюансов,
Я-то к ней давно уже привыкла,
Хоть и помню про совсем другие краски...
Не будите спящего Ван Винкля,
Он не хочет возвращаться в эту сказку.
Не звоните и не шлите телеграммы,
Пусть он спит на шкуре чёрной антилопы,
Видя сон, как мама моет раму,
В ярких стёклышках цветных калейдоскопов.
|