завихрения на дворе

* хардбасс (от англ. hard bass) — производный жанр пампинг-хауса, направления современной танцевальной музыки, возникший в Санкт-Петербурге в 2000-е годы; под него танцевали даже те, кто не особо любил электронную музыку.
** Petit Julien (фр. "Пи́сающий мальчик" или нидерл. "Manneken Pis") — миниатюрная бронзовая статуя-фонтан в виде нагого мальчика, писающего в бассейн, — одна из наиболее известных достопримечательностей Бельгии.

        1917 год. Владимир Ульянов (Ленин) возвращается в Петроград из эмиграции. Прямо на вокзале он выступает перед собравшимися с броневика. Весной он декларирует свои «Апрельские тезисы»: план по трансформации «буржуазно-либеральной» революции в «социалистическую», в ходе которой власть должна перейти в руки пролетариата и беднейшего крестьянства. Размежевание в составе Госдумы "правых" и "левых", оформление двух источников власти и их конфликт в ходе октябрьского переворота завершается свержением Временного правительства и арестом его состава; берёт начало формирование нового мирового порядка, связанного с итогами Первой Мировой войны, а также Гражданской войны, которая привела к созданию нового государства — СССР, начались процессы коллективизации и индустриализации. По городам и весям звучит победным маршем гимн революции «Интернационал»:
        Весь мир насилья мы разрушим — до основанья! А затем
        Мы наш — мы новый мир построим, кто был ничем, тот станет всем!
Серьезные изменения происходят в живописи и архитектуре. Появляются следующие направления: конструктивизм, авангард, футуризм, абстракционизм… Советская наука становится непосредственным атрибутом молодого Советского государства в отношениях с мировым сообществом…
        В 1925-ом году Михаил Афанасьевич Булгаков пишет социально-философскую сатирическую повесть «Собачье сердце», произведение создаётся быстро – за три месяца, и расходится в самиздате, — на родине повесть будет опубликована только в 1986-ом году в период перестройки. Фантастическое содержание книги отражает вполне реальные исторические события; повесть представляет собой кольцевую композицию, основанием которой является образ главного героя:
      ...Россия, 20-е годы ХХ века, разруха. Профессор Преображенский осуществляет уникальную операцию по пересадке гипофиза человека обыкновенной беспризорной дворняжке... И, о чудо! — пёс начинает принимать облик человека! Но в конечном итоге почтенный профессор убеждается, что собаке лучше оставаться собакой...

кадры из полюбившейся всеми экранизации повести Михаила Афанасьевича
… …
— Так растрогали, так растрогали... Спасибо вам, – говорил Филипп Филиппович, – голубчик, я иногда на вас ору на операциях. Уж простите стариковскую вспыльчивость. В сущности, ведь я так одинок...  "От севильи до гренады..." … … Если бы кто-нибудь, – сладострастно продолжал Филипп Филиппович, – разложил меня здесь и выпорол, –  я бы, клянусь, заплатил бы червонцев пять! "От севильи до гренады..." … … Чёрт меня возьми...  Ведь я пять лет сидел, выковыривал придатки из мозгов... Вы знаете, какую я работу проделал — уму непостижимо. И вот теперь, спрашивается — зачем? Чтобы в один прекрасный день милейшего пса превратить в такую мразь, что волосы дыбом встают. Можно привить гипофиз Спинозы или ещё какого-нибудь такого лешего и соорудить из собаки чрезвычайно высокостоящего. Но на какого дьявола? — спрашивается. Объясните мне, пожалуйста, зачем нужно искусственно фабриковать спиноз, когда любая баба может его родить, когда угодно… …
      Борменталь вдруг засучил рукава и произнёс, кося глазами к носу:                                       
— Тогда вот что, дорогой учитель, если вы не желаете, я сам на свой риск накормлю его мышьяком. Чёрт с ним, что папа судебный следователь. Ведь в конце концов — это ваше собственное экспериментальное существо.   
      Филипп Филиппович потух, обмяк, завалился в кресло и сказал:                                             
— Нет, я не позволю вам этого, милый мальчик. Мне 60 лет, я вам могу давать советы. На преступление не идите никогда, против кого бы оно ни было направлено. Доживите до старости с чистыми руками.               
— Помилуйте, Филипп Филиппович, да ежели его ещё обработает этот Швондер, что ж из него получится?! Боже мой, я только теперь начинаю понимать, что может выйти из этого Шарикова!                                   
— Ага! Теперь поняли? А я понял через десять дней после операции. Ну так вот, Швондер и есть самый главный дурак. Он не понимает, что Шариков для него более грозная опасность, чем для меня. Ну, сейчас он всячески старается натравить его на меня, не соображая, что если кто-нибудь в свою очередь натравит Шарикова на самого Швондера, то от него останутся только рожки да ножки. 
— Ещё бы! Одни коты чего стоят! Человек с собачьим сердцем.                                             
— О нет, нет, – протяжно ответил Филипп Филиппович, – вы, доктор, делаете крупнейшую ошибку, ради бога не клевещите на пса. Коты — это временно... Это вопрос дисциплины и двух-трех недель. Уверяю вас…
… …
                                                                                                             (Михаил Булгаков. Собачье сердце)