Сегодня в белом платье не приду…
В давно притихшем вишневом саду взыграла лютня серебристо-плачево.
Кромешной ночи плащ из лун и звёзд зиждителем искони был предназначен.
Муарово-смущённо вкраплена лилея в грёзы искр пруда капризно-дачного.
Сегодня в белом платье не приду к скамейке у мостка в переплетеньях призрачно-прозрачных,
Чьё одиночество у ели сравниться может с изумлением…
С изумленья утра бирюзово-колокольного уплыли сны корабликами орхидеи.
Полёт шмеля пленит капризно-палевым видением
В давно притихшем вишневом саду взыграла лютня серебристо-плачево.
Ромашек скромных вздох укрыт ещё зарёю алою заманчиво–
Чьё одиночество обманчиво: лишь пасторальное с хрустальным…
Хрустальное признание твоё лишь озадачит горе:
Крапивой цепкой, маревом желаний из уст усталых прольётся морем.
Посланник неба, василёк – отшельник, взорвёт незыблемость горизонтали,
Разбив о кромки льда покров из льна нежнейшей пасторали,
Чьё одиночество...
В давно притихшем вишневом саду…
Сегодня в белом платье не приду…
|
