Куда как страшно нам с тобой, товарищ большеротый мой!
Ох, как кроши́тся наш табак, щелкунчик, дружок, дурак!
А мог бы жизнь просвистать скворцом, заесть ореховым пирогом,
да, видно, нельзя никак...
(Осип Мандельштам)
как соловей лета
Ни звоночка, ни цветочка и не весточки совсем…
Утром кочет напророчил: едет с новостью кузен.
Он посланье – добиваньем! –
о тебе, родной, привёз,
что не будет нам свиданья…
Рассердил меня до слёз!
Год, как о́тбыл. Где же отпуск?! Может поиск учинить?
Подслащали обещаньем: едешь, мол, как ученик, –
только как понять безмолвье?
Мать от страха высохла,
как "пришёл" соседский Коля
с актом — с экспертизами.
Криком выли! Подтвердилось. А мужик-то был атлетом…
Мы в садочке тут хлопочем... яблок ва́лом этим летом.
Урожай — на удивленье,
и крыжовника полно́...
Нету сил варить варенье, –
без тебя на кой оно?!
Плачет Машка над ромашкой: пусть калека, лишь бы жив! –
как сынов рожать отважных, чтоб им го́ловы сложить?
Как хозяйство нам наладить,
чтоб потомкам процветать,
чтобы каждый обитатель
был богат — на первый взгляд.
Россиянин, как хозяин, до зарезу нужен в дом!
Как сельчане, исчезаем, вдруг не сдюжит агропром?
Помню: в школе про надо́и
объясняла преподша…
Вдруг, как станут все герои,
мало будет хлебушка?
Му́чат страхи с прибабахом, и грызут меня сомненья, –
гложут "ахи" так, что чахну... донимают сновиденья.
От тоски строчу памфлеты,
сидя на скамеечке, —
жду ответа, словно лета
соловей на веточке!
Послесловие:
Smash Into Pieces — All Eyes On You (Все Смотрят На Тебя)
Терентий Травник. Nota Pacific
В**НА — особо тяжкий случай,
когда невесть откуда вдруг
в среде сплошных благополучий
рождается желанье мук.
Откуда это в человеке:
достигнув М**А, в том же веке
пойти от достижений вспять,
забросить и не продолжать...
Быть может, юное не может
на камне прошлого стоять,
мечей не вынимать из ножен
и букв из текста не терять?
Пишу… Пишу, как разумею.
Кто знает, только вдруг строка
хоть в чём-то убедить сумеет
неоспоримые века.
