Зайди в оранжерею. Немного посиди.
Солнце садится. Веранда обрамляет
светящийся итальянский лист .
Золотой, зелёный, синий, штрих за
штрихом.
Говорят о том, на что способны
природа с человеком сделать
из него.
Если бы их брак был заключён
на небесах.
Но глянь, пока держим картину,
цвета уже бледнеют, рушатся
линии.
Впадая в обморок во сне, которыми
они вновь станут.
Опять? Опять мы сбиты с толку,
искавшие так долго в тающей
теперь формуле.
Всегда.
Нет быстрых красителей.
Всегда?
Это слово в песне сирен.
На острове костей.
Эй, заткните уши и прекратите
глядеть тщеславно сквозь дымку,
счастливую дымку, в которой
мы меняемся и созреваем.
Неважно для чего.
Давайте даже обнимем тени,
уносящие наши счастливые
дни.
Опять, опять, опять
к пруду скачут лягушки
за лилиями.
Слушаю!
Вторю им: обрести,
обрести, обрести.
Да разве можем мы заставить
крупицу исчезающего мира
отдать свой призрак золотой,
утрата станет обретением.
И обнажённая любовь
выйдет из оболочки
заблуждения.
Если бы мы только посмели
увидеть, что это всё для нас.
Ты для меня, мы друг для друга,
стоим в этой обнажённой
силе прощания.
|