и поймала меня на крючок,
как наивную рыбку сачок,
положила к себе под бочок,
а пристрастия под каблучок,
узы брачные, словно броня,
тяжким грузом легли на меня,
гробовое молчанье храня
тихо тлею, как шнур без огня,
видно участь - страдать и терпеть,
выносить заточения клеть,
и сопеть, как в берлоге медведь,
в унисон хриплым голосом петь
надоело: сорвался к другой;
одноглазой, безногой, рябой,
ликом схожею с бабой Ягой,
зато талия, брови дугой,
выставлял, как янтарь, напоказ,
пели суры, справляли намаз,
изменил ей нечаянно раз -
костылём ловко стукнула в глаз,
слава Богу остался живой,-
глаз алмаз, как протез под ногой,
"Пиндолол", "Гепатромбил" горой,
волкодав на пороге смурной,
на любви и свободе - быльё,
постоянство - несчастье моё,
я налево теперь не ходок,-
крепко держит крючок-поводок.
|
