268
Едва лишь закончилась смута в Колхиде,
Как в Понт прилетела печальная весть:
Шатается трон властелина в Тавриде —
Под скифской угрозою царская честь.
Страдал Херсонес от набегов бесстыдных,
Беднея от них, хоть и был он богат,
Немало погибло воителей видных,
Которых сразил из засады сармат!
269
Приплыли посланцы тирана оттуда,
К царю Митридату с горячей мольбой:
«Не ждём от богов мы великого чуда,
И царь наш ведёт нескончаемый бой:
То с моря подходят разбойников лодки,
То воры селенья сжигают дотла,
Врагом обездолены наши сиротки,
У коих теперь нет родного угла.
270
Сосед наш, правитель Боспорского царства,
Лишь горько сказал, что беспомощен он,
Мол, нет у него от разбоев лекарства,
Сам слушает с болью страданья и стон.
Тиран, помоги нам, тебе же не внове
Оказывать помощь мечом и щитом –
Краснеет наш берег от пролитой крови,
А ты пригрозить можешь властным перстом!»
271
Подобный призыв позабавил тирана,
С улыбкой сказал он: «Смотри, Диофант:
Ещё не отведал у колхов барана,
Как звание дали мне – мира гарант…
Что делать-то будем, скажи, воевода!
По слухам, ты жил там, воитель, я прав?»
Тот молвил: «Я чувствую запах похода,
Как ты – ароматы загадочных трав!
272
Коль ныне с войной не пойдёшь на сармата,
То завтра он будет у наших ворот,
Ему нужно всё: мясо, женщины, злато –
Ведь сытым недолго бывает живот!
Бесстыдны в набегах и алчные скифы —
До злата охочи всегда степняки,
О них повествуют суровые мифы,
Что совесть и честь от таких далеки!
273
Да, памятны мне все тревоги Боспора,
Коль в юности жил там при царском дворе,
Вернулся по просьбе Асклепиодора,
Поскольку отец был на смертном одре.»
«Но как бы там ни было в прошлом неблизком,
Боспорское царство знакомо тебе.
Защита его будет связана с риском
Остаться без войска в тяжёлой борьбе.
274
Шесть тысяч клинков против скифов – немало,
Но более дать – неразумно пока!
Ведь я не хозяин коня Букефала –
По свету не собраны мною войска.»
И прибыло вовремя войско в Тавриду:
В осаде томился большой Херсонес,
Чинили там скифы народу обиду,
У них был значительный сил перевес.
275
«Да тут муравейник вокруг цитадели –
Изрёк воевода, сходя с корабля. –
Понтийские стрелы отыщут здесь цели,
Военную славу с копьём не деля!»
Такого не ждали враги Херсонеса,
Чтоб стрелы летели уже с кораблей!
И стали опаснее молний Зевеса
Летящие копья, как тучи шмелей.
276
Так снял Диофант с Херсонеса осаду,
Разбив возле города скифов орду —
Бежали враги, уподобившись стаду,
Спешили в столицу, почуяв беду!
А войско понтийцев помчалось по следу,
И Скифский Неаполь был доблестно взят!
Тогда Диофант одержал там победу,
За что удостоился многих наград!
277
Оставили Таврию в страхе сарматы,
Широкая степь приняла беглецов,
Вдыхали полыни густой ароматы,
Уже не имея богатых дворцов.
Но кто их отвадит от частых набегов,
Заставит их строить свои города?
Приятней кочевникам степь для ночлегов,
Оседлая жизнь им издревле чужда.
278
«Избавиться трудно от старых привычек
И разных традиций без долгой борьбы!
Сарматы не жили спокойно, без стычек,
Гонимые страстью безмерной алчбы. –
Так думал Евпатор, взирая на море,
Где бились о скалы волна за волной. –
Кочевникам мало еды на просторе,
Они в Херсонес возвратятся с войной!
279
Армения, Понт, Херсонес и Колхида,
Боспор и Неаполь… Что далее там?
Спасителем быть выпадает планида,
Ужели судьба не подпустит к мечтам?
А много ль потомков даруют мне боги,
Чтоб правили в странах мои сыновья?
Хотя бы десяток должно быть в итоге,
Не хочется мне, чтоб царили зятья…
280
Две пары детей – небольшая награда
За шесть с Лаодикою прожитых лет,
Но с ней не чарует на ложе услада,
И прежних желаний к соитию нет.
Хочу ли вернуться я в юные годы,
Гореть непрерывно от страсти мужской,
И ждать с нетерпеньем грядущие роды,
Входить со смущением в женский покой?
281
Но, нет! Что ушло от меня безвозвратно,
Пускай сохраняет во времени Крон –
Ведь юность нельзя пережить многократно,
Чтоб вновь убегать, оставляя свой трон…
Кто смотрит назад, тот не видит дороги,
А топчется скучно на месте одном,
Он в вечных сомненьях, во власти тревоги,
И смысла не зрит в пребыванье земном.
282
Пусть будет, как есть, не хочу я иного,
Имея супругу и кучу забот!
Ведь я не наметил пути запасного:
Есть царство, наука и дальний поход.
А нежные чувства к прекрасной супруге
Из сердца уходят по ряду причин:
Я знаю, как ею унижены слуги,
И как Лаодика глядит на мужчин.
283
Всё чаще я вижу в жене мать-царицу…
Случайно ли те же у них имена?
Но надо ль винить мне родную сестрицу,
Что с матерью схожа во многом она?
Изящностью стана и строгостью лика,
И резкостью речи с прислугой своей
Становится той, что ушла Лаодика,
Как матери, нравится властвовать ей!
284
Она равнодушна к певцам и поэтам,
Совсем избегает прочтения книг,
Однако, активна супруга при этом
В делах царедворцев, где много интриг.
Не сходятся наши с женой интересы –
Наряды и роскошь ей больше нужны,
Но любит разыгрывать женщина пьесы,
Как будто радеет о благе страны!
285
Она навевает вопросами скуку,
От них за три моря бежать я готов,
Но я не бегу, а бросаюсь в науку,
Которая мужу учёному – кров…»
Давно царь не видел такого заката –
Лучами пронизан был весь горизонт,
И это встревожило вдруг Митридата:
«Не боги ль пугают знамением Понт?»
286
…Прекрасная Эос, сестрица Селены,
Вонзила в край неба златые персты,
И отсвет их лёг на высокие стены,
Добавив надёжным камням красоты.
Открылись царю городские ворота,
И выехал в лес просвещённый тиран –
Так им о себе проявлялась забота,
Вошедшая с юности в жизненный план.
287
Он ехал неспешно и думал о многом:
Вчерашнем закате, жене и стране —
За годы правленья привык к диалогам,
Которые вёл сам с собой в тишине.
В дороге никто не мешал размышленьям,
Как это бывало в покоях дворца,
Поездка такая была избавленьем
От мыслей, не понятых им до конца.
288
Вдруг голос слуги услыхал повелитель,
Нещадно тот гнал вороного коня:
«Постой, Митридат, к нам явился проситель!
Сойди в размышленьях своих до меня!»
«Никто нарушать мой порядок не вправе:
Ни странный проситель, ни личный слуга,
Поскольку я мыслю всегда о державе,
Чтоб та сокрушила любого врага!
289
Что в царстве случилось, коль ты не на месте,
Ведь было всё мирно и тихо вчера?»
«О, царь, появились тревожные вести –
Посол из Боспора приехал с утра!»
«Беда не сегодня случилась, не так ли?
Пускай подождут и гонец, и Боспор!
Не вижу себя я в заморском спектакле
И был в стороне от него до сих пор!»
290
К слуге Митридат повернулся спиною,
И к дальней дубраве направился вскачь:
«Мне надобно думать, как править страною,
А тут предлагается выслушать плач…»
В лесу властелин находил упоенье,
В суму собирая траву и грибы,
Глазами искал насекомых роенье,
Стараясь забыть все дела и мольбы.
291
Грибов ядовитых собрал он немало,
Взирая на их необычный наряд,
Злых ос наловил, чьё острейшее жало
Имело особо болезненный яд.
Но был неспокоен правитель в стараньях —
Его волновал недалёкий Боспор
И, больше не видя охоты в исканьях,
Вернулся к делам, чтоб вести разговор.
292
«Послушай властитель, заступник народов! –
К царю обратился заморский гонец. –
Не слышал ли ты от правдивых рапсодов,
Что скоро окрасит нам царство багрец?
Упрямые скифы и следом сарматы
Пытались опять захватить Херсонес,
Но их напугали понтийские латы,
На коих оставил знак власти Арес.
293
А ныне бродяги грозят Перисаду
Боспорское царство взять в вечный полон!
Наш царь обещает любую награду
Тому, кто спасёт пошатнувшийся трон!
Нам помощь навязывал Рим ненасытный,
Но царь отказался от жадной руки.
А ты, Митридат – властелин самобытный –
Без умысла злого направишь полки!»
294
Евпатор, услышав о Риме коварном,
Насмешливым тоном ответил послу:
«Власть Рима узрить в сновиденье кошмарном
Пускай достаётся слепому ослу!
Царь тотчас направил письмо Диофанту:
«В Боспоре есть дело как раз, для тебя,
Опять ты найдёшь примененье таланту,
Порядок и правду в деяньях любя!
295
Страна Спартокидов тебе будет рада –
От диких племён ей спасения нет.
Беречь надо трон старика Перисада.
Надеюсь, что станет победным ответ!»
Опять Диофант не подвёл Митридата,
Обрушась на скифов всей мощью своей!
Была рать степная понтийцами смята,
И царь Перисад оказался мудрей –
296
Престол властелин завещал Митридату,
Хотя тот не ждал за спасенье наград,
Но принял он весть, как достойную плату
Без лишних восторгов и долгих тирад.
Уже поутру, отправляясь в дубраву,
Подумал Евпатор о вести ночной:
«Боспорское царство дарует мне славу,
Но лучше б идти к ней дорогой иной!
297
В той распре Боспорской не видно финала,
Возможно, грядёт продолженье её,
И, войско готовя, дождусь я сигнала,
Что снова слетелось в Боспор вороньё…»
Глоссарий к главе:
Аре́с — законный сын Зевса и Геры— бог войны. Входит в состав двенадцати олимпийских богов. Этот красивый, могучий воин жесток, быстр в решениях и грозен.
Боспо́р или Боспо́́рское царство — античное государство в Северном Причерноморье на берегу Керченского пролива. Столица — Пантикапей. Образовалось оно около 480 года до н. э. в результате объединения греческих городов на Керченском и Таманском полуостровах. Позднее было расширено вдоль восточного берега Меотиды (Азовского моря) до устья Танаиса (Дона). С конца II до н.э. Боспор находился в составе Понтийского царства.
Букефа́́л (Буцефа́л, букв. «быкоглавый»; лат. Bucephalus)— имя знаменитого любимого коня завоевателя Александра Македонского. История гласит, что Александр Македонский в возрасте 12 лет (по Плутарху), стал единственным человеком, которому покорился своенравный огромный конь.
Евпатор — эпитет Митридата VI, который означает: «сын славного отца».
Диофант — Диофант Синопский (II в. до н. э.) — полководец и дипломат правителя Понтийского царства Митридата VI Евпатора, воевавший со скифами и способствовавший расширению владений Митридата за счет присоединения Крыма.
Зеве́с (Зевс) — верховный Олимпийский бог и царь богов Эллады. Громовержец и повелитель молний.
Митрида́т VI Евпа́тор — понтийский царь. Он вел свою родословную по отцу от Ахеменидов, а по матери — от Селевкидов. Это был энергичный и способный человек, обладавший громадной физической силой. Он не получил систематического образования, но, по свидетельству современников, знал 22 языка, был знаком с лучшими представителями эллинистической культуры своего времени, написал ряд сочинений по естественной истории и считался покровителем наук и искусства. Имя Митрида́т (греч. Митридатис) в переводе с персидского означает «дарованный Митрой», а прозвище «Евпатор» — «сын славного отца».
Неа́поль Скифский — (греч. Neápolis — новый город) — древний город, одна из скифских царских крепостей в Крыму, столица позднескифского государства (III век до н. э. — III век н. э.).
Периса́д V — царь Боспорского царства, последний представитель из династии Спартоки́дов, правивший в 125 г. до н. э. — 109 г. до н. э. Сведения о Перисаде V крайне скудны. Известно, что он чеканил свою монету. царя.
Сарма́ты (лат. Sarmatae) — древний народ, состоявший из кочевых ираноязычных племён, с IV века до н. э. по первые века н. э. населявших степную полосу Евразии от Дуная до Аральского моря. Геродот сообщал, что сарматы происходят от амазонок, которые выходили замуж за скифских юношей, переселившимися вместе с жёнами «к востоку от Танаиса на расстояние трёх дней пути в направлении северного ветра»
Ски́́фы ( самоназвание: Skolotoi) — древний кочевой ираноязычный народ, существовавший в VIII в. до н. э. — IV в. н. э.. Скифы не имели письменности, из их скифского языка известны всего несколько слов.
Спартоки́ды — династия правителей Боспорского государства (438—109 до н. э.)
Херсонес Таврический — полис, основанный греками еще в 400-х годах до н.э. на Крымском полуострове.
Э́ос — богиня зари, дочь Гипериона и титаниды Тейи, сестра Гелиоса и Селены.
|
