(Верлибр – произведение смешанного жанра)
"Вера – высшая страсть в человеке. Пожалуй, в любом поколении найдется много людей, которые даже не дошли до нее, но не найдется ни одного, который мог бы уйти дальше нее. Не берусь решать, много ли найдется в наше время людей, которые еще не дошли до нее, могу в этом отношении только сослаться на самого себя: я не скрываю, что мне еще далеко до веры, но я не пытаюсь на этом основании осквернять великое или обманывать себя, превращая веру в детскую болезнь, в безделицу, которую желательно поскорее оставить позади. Впрочем, и тому, кто еще не дошел до веры, жизнь ставит достаточно задач, и при честном к ним отношении и его жизнь не останется бесплодной, хотя бы и не уподобилась жизни тех, кто понял и обрел величайшее – ВЕРУ".
[C. Кьеркегор. Страх и трепет]
Каждый стоящий на распутье между верой и неверием хочет понять, что же такое вера.
О вере сегодня много говорят и много пишут. Ее основанием одни полагают чувство, другие – разум, иные – волю. Чувство, потому что предмет веры должен быть дан в опыте. Разум, потому что верующий должен знать предмет своей веры. Волю, потому что она претворяет явленное в опыте и знаемое разумом. Ясно, что вместе с этими своими человеческими основаниями вера должна быть опровергаема. А то, что опровергаемо, не может быть прочной ступенью, ведущей к Богу.
Поэтому с точки зрения христианского понимания вера не может иметь своим основанием ни чувства, ни разум, ни волю человека. Истинная вера безосновна. Будучи данной от Бога, она не нуждается в каком-либо ином основании. Здесь она – сама себе основание. Вот почему наше исповедание Бога должно покоиться только на вере.
Правду Веры я Сердцем приму,
Не взыская иных оснований,
Даже если безгодно [1] живу,
Даждь мне с Верой Молитву Твою.
Даждь мне прежде конца покаяние.
Се в сомнениях Сердце стужу –
На Земных возложих Упование.
Если Здесь я Тебя не найду,
Даждь мне прежде конца покаяние.
Если Веру отверг я Твою,
Ослепленных земных сих страданием
И поскольку еще я живу.
Даждь мне прежде конца покаяние.
Грех познав свой, Главу Преклоню,
Не взыская себе оправдания.
Если Суетной Славе служу,
Даждь мне прежде конца покаяние.
В день последний Тебя призову:
Не презриши Твое бо создание.
И поскольку еще я живу,
Даждь мне прежде конца покаяние.
Приготовьте мне Чашу Сию… [2]
Ко кресту мной приимите лобзания.
Даже если безгодно живу,
Даждь мне с Верой Молитву Твою.
Даждь мне прежде конца покаяние.
[К празднику Светлой Пасхи от Феофила «Даждь ми,
Господи, прежде конца покаяние…»]
Всякое обоснование предмета веры или, напротив, опровержение его есть напрасный труд, ненужное мудрствование («солома»), т.е. пища для Огня. Веру невозможно опровергнуть. Самым сильным аргументом против всех доказательств, что Бога нет, будет простой ответ: «пусть даже это весьма убедительно, но я в это не верю». Таков закон вмещения: «Нельзя принять без веры, как и нельзя отдать без Любви» [3].
Вера отличается от убеждения, которое всегда обусловлено, и живо тем, что оно видит, слышит или удостоверяет собственным размышлением. Истинное достоинство веры составляет нечто прямо противоположное: имеющий веру верит в то, что и око не видело, и ухо не слышало, и что не входило в разум человека («блаженны невидевшие и уверовавшие» [Иоан.20:29]). «Верующий не тот, кто думает, что Богу все возможно, но кто верует, что получит от Него все, чего просит» [прп. Иоанн Лествичник – курсивы мои].
Святые отцы учат, что «вера – крыло молитвы» [прп. Иоанн Лествичник]. Но вот то, во что верить или не верить зависит от состояния нашего сердца [4]. Поэтому мы молимся: «сердце чистое сотвори во мне Боже, и дух правый обнови внутри меня» [Пс.50:12]. Поскольку источником благодатной веры является Бог [5], то именно так мы можем получить просимое. Верующий получает и то, на что даже не смеет надеяться, «как показал сие пример благоразумного разбойника на кресте» [прп. Иоанн Лествичник].
Судьба наша заключена в нашей свободе, а свобода заключена в Любви, т.е. в Боге, потому что «Бог есть Любовь» [1Иоан.4:8]. Поэтому нужно иметь решимость («дерзновение») приблизиться к Богу. И смирение, чтобы просить Его. Только молитвой мы можем что-то изменить к лучшему в нашей жизни. Но это происходит тогда, когда молитва наша обращена к Тому, Кто все может, к Господу всех. Если она обращена не к Нему (к «природе», к «мировому разуму» и т.п.) или «сам не знаю к кому», то останется без ответа. Молящийся должен знать к кому он обращается и кого просит. Он должен верить, что есть Тот, Кто выше всего сущего, Кто все может. Но вот хочет или не хочет Бог дать тебе то, о чём ты просишь, узнаешь по ответу. Мне кажется, иногда даже просить не надо, ибо Господь знает о том, чего ты хочешь. Если желание твоё достойно исполнения, то оно, несомненно, будет исполнено по вере твоей, даже без особого прошения. Во всяком случае со мной такое случалось. Особо припоминаю моё решение креститься. Были внешние препятствия материального свойства. Тогда это были весьма трудные времена. Моя семья могла остаться без материальных средств… Но они, как только я принял окончательное решение, в тот же день были весьма необычно разрешены моим же деланием [6]. Резюмируем словом святого Апостола: «Просите, и не получаете, потому что просите не на добро, а чтобы употребить для ваших вожделений» [Иак. 4:2-3].
Вера не нуждается ни в чем материальном, не уповает на чудеса и не ищет зна́мений [7] и новых пророчеств [8]. Она – чисто духовное явление, в отношении которого самая очевидная действительность и материальная необходимость не имеют никакой власти. Все сие лежит мертво. Она – среда, или, выражаясь иносказательно, вода духовной жизни, о которой первый христианский писатель говорит: «Животворно таинство нашей воды [9], ибо, смыв ею грехи вчерашней слепоты, мы освобождаемся для жизни вечной!» [10].
Верою мы очищаемся от земных привязанностей и страстей, обретая нравственную чистоту и совершенство. Как мера возможного для человека, она есть все и ничто из всего [11]. Имеющий ее, согласно христианским представлениям, – все имеет, т.е. имеет все необходимое для своего спасения. Поэтому верующий принимает все выпадающие на его долю обстоятельства «как благо, зная, что без Бога ничего не происходит» [Учение двенадцати апостолов], следуя Слову Божьему – «без Меня не можете делать ничего» [Иоан.15:5].
Вера есть род любви, так как верим мы больше всего в то, что любим, причем любим всецело, безусловно, иногда безрассудно, безотчетно – самозабвенно. Скажи мне, во что ты веришь, что ты любишь, – и я скажу тебе, как ты живешь.
Вера как род любви (вера-любовь) делает человека свободным. Именно такую любовь (веру) и именно такую веру (любовь) называет святой Апостол путем превосходнейшим [1Кор. 12: 31] [12]. Она есть жизнь сердца. Это о ней слова Песни песней: «Положи меня, как печать, на сердце твое, как перстень, на руку твою», т.е. запечатлей образ мой в сердце твоем, обручись со мной в жизнь вечную [Песн.8:6].
Вера в Бога – это особая мудрость, мудрость, сокрытая под покрывалом несообразности. Это сила в бессилии [13], надежда в безумии, любовь, доведенная до самоотречения и обратившееся в ненависть к самому себе (С. Кьеркегор) [14]. Такая вера не есть то, что человек может поставить себе в заслугу. Она – благодатная сила, действующая в человеке. Ее источником является Бог [Иер. 24:7; Иез. 11:19]. Это – дар Божий человеческому сердцу для возвышения его способности любить [2Кор. 1:22].
В своем деятельном проявлении вера нередко противоречит всему разумному, всякой человеческой мудрости, основанной на разуме [15]. И тогда она как некая необъявленная мудрость попирает земную мудрость, «ибо мудрость мира сего есть безумие пред Богом» [1Кор.3:19]. Она жизнь, ведущая в смерть, и смерть, ведущая в жизнь. Как говорится в трактате «Пиркей Авот» («Поучения отцов»): «Человек рождается для смерти, а умирает для жизни». Вера подобна руке, которая, подавая – отнимает, а отнимая – подает.
Христианское учение о вере неразрывно связано с представлением о спасении человека. Само же спасение предполагает веру, т.е. личное участие спасаемого, выражающееся в его определенном умонастроении – уверенности, искреннем сердечном расположении [Рим.12:12; Плач.3:25-31]. Спасение верующего, кем бы он ни был, носит личный характер: «...Сын человеческий! если бы какая земля согрешила предо Мною, вероломно отступив от Меня, и Я простер на нее руку Мою, и истребил в ней хлебную опору, и послал на нее голод, и стал губить на ней людей и скот; и если бы нашлись в ней сии три мужа: Ной, Даниил и Иов, – то они праведностью своею спасли бы только свои души» [Иез.14:13-14] [курсив мой – авт.].
Высшим проявлением веры согласно христианским представлениям является Любовь [1Кор.13:13]. Вера открывает врата неба и дает силы. Надежда возносит душу. Без надежды, нет крыльев, так что, даже имея веру, душа не способна восходить, остается как бы привязанной к земле. В надежде человек способен возвыситься над «непреодолимой» силой обстоятельств, вверяя себя Богу. Но только в любви познает он истинную глубину своей веры и все возвышение своей надежды. Без любви нет свободы. Только любовь освобождает человека от рабства миру и соединяет его с Богом. Но эта любовь, есть та, которая всем жертвует и все отдает. Это она «все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит» [1Кор.13:7]. Именно такая Любовь делает человека свободным. Сила такой Любви уподобляется в Священном Писании силе смерти («сильна как смерть любовь»), поскольку именно смерть отнимает у человека все, что он имел в этом мире. Смерть уносит все земное, плотское. То же делает и христианская Любовь. Так поймем и не отречемся: кто имеет Любовь, тот все имеет, и, хотя ничем не обладает, – обладает всем.
Что есть вера и каково ее отношение к общечеловеческой морали? Вот вопросы, которые оказываются первостепенными, когда мы пытаемся понять поступок человека, пренебрегающего тем, что обычно называют нравственными устоями общества. Как мы должны относиться к этим устоям? И так ли это важно быть такими, как все, особенно если это противоречит нашей любви или (что по существу одно и то же) нашей вере? Как нам относиться к тому, что отнимает у нас нашу свободу?
Вся правда человеческой индивидуальности заключается именно в том, чтобы жить в согласии с самим собой, с тем, что ты любишь и во что веришь.
В этом смысле вера – это состояние души человека. Поэтому она всегда персонифицирована, личностно значима и в этом отношении вполне определенна. Так называемая общечеловеческая мораль, напротив, – общезначима и, следовательно, не персонифицирована. Она может быть и, чаше всего, бывает тем, в чём личностное (единичное, индивидуальное) упраздняется или нивелируется общим, подчиняется ему.
Вера предполагает абсолютную, то есть никем и ничем не ограниченную свободу быть с Богом. Общечеловеческая мораль ограничивает свободу человека, не позволяя ей выходить за пределы того, что предписывает государство, общество, общественная или групповая мораль. Жить в обществе, скажут вам, и быть свободным от общества нельзя. Поэтому нам нет дела до того, во что ты веришь. Противоположное воззрение встречается редко.
Между тем как одна из самых замечательных особенностей религиозной веры состоит именно в том, что она ставит единичное (отдельного человека как личность) в непосредственное отношение к Богу [16]. Вспомним как великий Авраам решился принести в жертву Богу своего сына Исаака вопреки заповеди "не убивай". Вспомним, наконец, удивительные слова Христа: "Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч, ибо Я пришел разделить человека с отцом его, и дочь с матерью ее, и невестку со свекровью ее. И враги человеку – домашние его. Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня; и кто любит сына или дочь более, нежели Меня, не достоин Меня; и кто не берет креста своего и следует за Мною, тот не достоин Меня. Сберегший душу свою потеряет ее; а потерявший душу свою ради Меня сбережет ее" [Матф.10:34-39]. Ясно, что при таком делании для верующего исчезает обычное размежевание признаваемых обществом противоположностей добра и зла. Так, например, то, что с точки зрения общечеловеческой морали является злом, для меня оказывается добром, а то, что считается добром, может оказаться злом, причем злом абсолютным. Ведь в обычном общечеловеческом смысле абсолютного зла как такового не существует: если еще вчера общество признавало злом одно, то вполне возможно, что завтра признают то же самое добром [17]. Где найти подтверждающие примеры? Вся человеческая история состоит из них. С теологической точки зрения абсолютное зло есть реальность. Оно равноисходно всякому разлучению человека с Богом – Творцом всего сущего [18].
Таково размышление о вере, засвидетельствованное также и Тем, Кто дал нам веру.
Сноски и литература:
[1] Здесь "безгодно" – не считая времени, беззаботно.
[2] Здесь "Чашу Сию" – Чаша Святого Причастия.
[3] «Еще́ мно́го и́мамъ глаго́лати ва́мъ, но не мо́жете носи́ти ны́нѣ» (Еще многое имею сказать вам; но вы теперь не можете вместить» [Ин.16:12].
[4] Слово «сердце» [древнеевр. – leb; древнегреч. – kardia] – часто встречается в Священном Писании. Его основное значение – «внутренний человек», «ум», «середина», т.е. внутреннее в живом существе или даже средоточие всей его нравственной жизни.
[5] «… дам им сердце, чтобы знать Меня, что Я Господь, и они будут Моим народом, а Я буду их Богом; ибо они обратятся ко Мне всем сердцем своим» [Иер.24:7].
[6] И нет в этом никакого чуда. Вспомним как спасался благочестивый Ной: он просто делал то, что сказал ему Бог.
[7] Зна́мения и чудеса – не для верующих, а для неверующих [1Кор.14:22]. «Иисус сказал ему: вы не уверуете, если не увидите знамений и чудес» [Ио-ан.4:48]; «… род лукавый и прелюбодейный ищет знамения; и знамение не дастся ему, кроме знамения Ионы пророка» [Матф.12:39; 16:4]; «... восстанут лжехристы и лжепророки, и дадут великие знамения и чудеса, чтобы прельстить, если возможно, и избранных» [Матф.24:24].
[8] Святой Апостол Павел предрекает о тех временах, когда «и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится», а любовь (вера) пребудет вовеки [1Кор.13:8].
[9] Наша вода – т.е. вода крещения, любая вода, применявшаяся при совершении таинства. Ср. ниже, гл. 4-5: Зрел. 4. См. также Дидахе («Учение двенадцати апостолов») о крещении.
[9] Тертуллиан. О крещении. Гл. 1-3.
[11] «… истинно говорю вам: если вы будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе сей: "перейди отсюда туда", и она перейдет; и ничего не будет невозможного для вас» [Матф.17:20].
[12] «Ревнуйте о дарах больших, и я покажу вам путь еще превосходнейший». Далее после этого стиха вся тринадцатая глава возглашает о любви.
[13] Вера – это когда Воля Божья побеждается нашей покорностью Ей («не как я хочу, но как Ты хочешь»).
[14] Кьеркегор С. Славословие Аврааму // Страх и трепет. – М., 1990.
[15] «… Бог избрал немудрое мира, чтобы посрамить мудрых, и немощное мира избрал Бог, чтобы посрамить сильное» [1Кор.1:27]; «уловляет мудрых в лукавстве их» [1Кор.3:19].
[16] Все мы будем держать ответ пред Богом, а не перед так называемой общепринятой человеческой моралью и правом.
[17] Например, содомию. См. мою заметку «Содомизм как духовная болезнь нашего времени» на этом сайте.
[18] Хорошо сказал святитель Григорий Палама: «Ибо как отделение души от тела есть смерть тела, так разлучение души с Богом есть смерть души». |
