Поставит «Гамлета» нам осень наша,
Зал зрительный заполнен до предела,
Он запоет как переполненная чаша
Волной на океане светлом, белом.
А у меня характер словно каменный,
И свеж, пленяет снова точно всех,
В пространстве нашем пламенном
Тех чувств, которые несут успех.
Сугробы снега спрятались, не тают,
Морозы лютые толпой идут к нам,
Скуют всех сразу, точно это знаю,
Чудесно мое сердце, и оно как храм.
Поставлен «Гамлет» нам на нашей
Открытой сцене, а он точно чаша. |
Послесловие:
Томас Эрнест Хьюм
Осенью
Осенней зябкой ночью
Околицей я брел,
И над плетнём предстала мне румяная луна мне раскрасневшейся предстала вдруг луна -
была та словно краснорожий, пышущий румянцем фермер.
Лишившись дара речи,
от удивления ей только смог кивнуть,
Поскольку во все стороны вокруг
раскинулись в задумчивости звезды
С их личиками бледными
как у городских детишек.
Thomas Ernest Hulme
Autumn
A touch of cold in the Autumn night -
I walked abroad,
And saw the ruddy moon lean over a hedge
Like a red-faced farmer.
I did not stop to speak, but nodded,
And round about were the wistful stars
With white faces like town children.
