У рам оконных удивительные свойства.
Не так давно на улице стояли,
Теперь стоят в избушке у меня,
Избавив нас от беспокойства,
О том, что скоро снег повалит.
На озере замёрзла полынья
И планы искупаться нарушает.
Давно глаголил нам об этом вития.
А между рамами град утонувший, Китеж.
Мороз нарисовал не просто так, не зря –
Его ж воочию никто не видел.
Посконным зельем трубки набиваем
И уши паклей затыкаем.
Не слышать чтоб, как боровы визжат,
Когда их режут в ночь под Рождество,
Паяльной лампой шкуру опаляют
И подают к столу на закусь. Волшебство!
Куски во рту нежёваные тают,
В телах играет силы естество.
Сосед приходит с синяком под глазом,
А так культурный с виду - ничего.
Под маму клинья подбивает (вот зараза),
Её каким-то жупелом пугает.
Он вроде прокурора. Выпивает.
Из бывших. Непонятна речь его.
Таперича груздья под самогон жуёт
И спьяну потихоньку напевает.
Но не споёт, а только так, пугает.
И бровью, сволочь, не ведёт.
Жара от печки, потом все исходят.
Кальсоны впору снять, Но всё проходит.
Пройдет и это Рождество. |
