Я устала писать переводы.
За стихи не заплатит никто.
Переводы идут подводами,
А стихи – не скажу, за что.
От безденежья плачет звонко
Моя муза – моя сестра.
Нет иного больного ребенка,
Чем поэт, что пишет с утра.
Эта муза пришла с «Жемчугами»
И Шекспиру она своя,
И не плакать ей надо с нами.
Но прекрасней речей, говоря
Между кровель и стен, не надо.
Синеокий больной простор.
И в Сибири великой громадой
Возвышается дней позор.
Сумасшедшая, злая девка,
Что пошла со мной на союз,
Пропоет просто так распевку,
Что богаче греческих муз.
И с тобой, моя новая жрица,
Про любовь говорить погодим.
Я лишь скрипка, а ты – артистка.
- Я люблю Вас. - Сиди один.
В одиночестве страшном скитаясь,
Я пойду и открою вам дверь.
Вы, гречанки, роскошная стая,
С музой что ж не творить теперь.
Про любовь захотел читатель?
Что тебе, мой друг, рассказать?
Про большую льняную скатерть,
Что белее снегов? Не видать
Мне тебя, дорогой мой товарищ,
Господин хороший такой.
Это наледь, зимняя наледь,
И конфетка одна за щекой.
Перечеркнут, разбит, провален
Рок моей бесконечной судьбы.
Но со мною лес не повален
И прошли далеко гробы.
Вот веселая звонкая стая
Кораблей, воробьев и муз.
Этих весен зима улетает,
Это мой ковчежный союз.
И от Ноя до Николая,
От Марии и до Христа,
Я смотрю и вижу, что знает
Все вселенская пустота.
И от этой Марий-Магдалинской
До последней моей черты
Буду я писать по старинке,
А фотограф – щелкать листы…
До 9 декабря 2010 года |
