Вспоминать смешно и горько,
Жизнь полна была причуд.
Не сочти за отговорку,
Что уж мы о грустном тут.
... Мы курили у дежурки.
Он пришёл. За ним - друзья,
Отмороженные "урки".
Отказать ему нельзя.
"Для свиданки время дали,
Да кобенится жена.
Напиши ей - трали, вали,
Чтоб приехала она...
Приседай давай конкретно,
Вешай на уши лапшу,
Будь конфетно весь букетный...
Я потом перепишу.
Если вдруг она приедет
И себя отдаст, любя,
Будешь вечно при обеде...
Если нет - мне жаль тебя..."
Я, в поджилках дрожь почуяв,
От волнения словно пьян,
Сдав повинность трудовую,
Сел творить большой роман...
Написал про злую долю,
Как кружится вороньё,
Расцветает тут, в неволе,
Чувство нежное моё...
Вьюга воет над запреткой,
Замерзают воробьи,
И в час отдыха, столь редкий, -
Мысли только о любви...
Контролёры все рыдали,
И овчарки, и конвой,
От надрыва в мадригале,
Ставшем болью головной...
... Дни летели как минуты,
Шёл отчаянный отсчёт.
Обезумевши как будто,
Загудели все: "Идёт!"
"Кобелиная натура!" -
Слышал сам я под конец. -
"Я поверила же, дура...
Ты писал-то как, подлец..."
И пошло... Да что ж такое?
Русской не понять души...
Нет от страждущих отбоя:
"За меня ты напиши..."
Всё не кончилось печально...
Это к лучшему всегда.
Вызвал как-то сам начальник:
"Письма пишете вы?" "Да..."
"Понимаете, вот штука...
Между нами, да? Так вот!
Масти редкой эта сука,
Что замыслила развод...
Не ко времени досада...
Деньги все в её горсти!
Месяц выиграть мне надо,
И - трава хоть не расти...
Вы, я понял, обладатель
Дара женщину пронять?
Ну, давайте, приступайте.
Мол, прости, прошу понять..."
... И шагаю я по зоне,
Заключённый имярек.
Я теперь навек в законе
И живу, как человек.
"Эй, сержанты! На пуанты!"
Все вокруг потрясены -
Обладаю я талантом,
Не имеющим цены... |
