| «па-Ра-иванов» |  |
Предисловие: Завтра его День Рождения. Совершенно не понимая почему, сел и стал набирать в памяти, что есть самое ценное у русского человека: родители, дети, родина... Взаимосвязь поколений через память, которой нет, оборвётся с русским языком. Такие понятия, которыми мы все живём: любовь, совесть, душа, судьба - в Конституции нет, но есть суд. То есть некая система ценностей, навязана извне, она ещё не успела разрушить сознание и образ мышления россиянина. Русский стал иностранцем россиянином у себя дома, с затухающим и неосознанным инстинктом победителя, оказавшись в крепостном праве. С правом пронести портрет погибших предков. Что с ним было три века назад, сам не помнит, а государь молчит. Наука «дурака валяет». А тысячу лет назад мытничал по всему белу свету. Мытня, это таможня. Однако в летописи народа нет. Есть история церкви, потому и писал монах, судьбы царей и королей, да век золотой сменил серебряный, а поэты гибли молодыми. Они что-то знали и хотели сказать... Страх воспитывает в человеке совесть, особенно в колонии. Он остался и, потому, мы продолжаем писать какими-то загадками, полунамёками, шёпотом. А может, от незнаний? Или система колеблется, её маятник имеет плавный и длинный ход от деда к внуку, а на конце секира? Не проще ли, такие часики починить и, начиная со школьной скамьи, объяснить, что есть Родная Речь? Сразу поймём всю летопись (от лето плюс пись через кружок), и почему, подобно шагреневой коже, ужалась Родина.
Пьеретта увлеклась… Пьеретта позабылась…
И крынка с молоком… увы!..
С её упала головы,
И вдребезги разбилась...
А теперь сверху вниз: ПИСИ. Так французы шутят, сверкая интеллектом. А теперь попробуйте среди десятков посвящений этой басенке, отыскать что-нибудь вразумительное, так не найдёте. И о чём писал «Мудрец простосердечный, Ванюша Лафонтен», соответствует стиль А. С. Пушкина. У них нет буквы Я, есть Ж, у испанцев нет Ж, у церковников не Ё, посему жана – яна, жанейро – январская, жорож (ян, хуан, гоша) – ваня. И какая связь? Между Георгиями и оргиями, есть перевод: «по Хуану ли сомбреро?», что в переводе «шапка манамаха»... Язык, он один остался из прошлой жизни, да ещё Пушкин. Потому его и убили. Рекомендую читать письма, а не комментарии к ним. «Пушкин против Петербурга (Александров) или последняя дуэль».
Три стихотворения, и по мере вхождения в дух памятника, последующее всё веселей и веселей... О СИСТЕМЕ ЦЕННОСТЕЙ
Храня с былым таинственную связь,
хитросплетений нимф и таицкую вязь:
вода воспета, урна, ключ из серебра,
телёнок рыночный и всякого добра;
цыплятки и корова, аппетиты лиса;
размер в размер, Поэта экфрасиса!
Продать в сто су намеревалась мило,
ещё свинья. - А молока сколь было?
Утёс не позабыт, не главное. Исток!
что тол-сто-су-мы? вспять рождая ток,
окончив связь, земли и материнства?
Меня ж волнует строгое единство.
Меня давно, журчание не глючит:
ключ серебра? от золотого ключик,
в суть извиваясь вечностью до рая,
ужом сливаясь, - адом уж из края...
Пробит сосуд, и камнем? где же оды?
Кипень народный, не иссякнут воды!
Приди весной, а хоть зимой и летом,
и зацени, - фантазия творца раздета:
Скорбящая, так дивно взором в крест,
не тронутых суровыми веками мест,
багряным ликом солнце провожает
за елью тень, ей Лизонька сажает...
Родник смиренный и скорбящий путь,
скупой по новому, ведёт куда-нибудь...
Мудрец простосердечный, просто Ваня,
какой бы Жорж, да Дурня оболванил!
Унылый лик склонившейся красотки,
и под лежачий? мифом камень соткан,
ей летний взор томительно прекрасен,
и баснописцу скульптор не напрасен:
Вода скатилась, ей природный склон
был устлан камнем роднику в поклон.
Чудо - «не сякнет»! словно по персту,
скользнув по обветшалому кресту...
Так не ищите, в баснях нет морали,
какой защите? всё давно украли.
Система есть, она бесценной ношей,
тема народ? не оценён и брошен.
Читаю, на душе светло и грустно,
не от того, листвой усыпан густо,
её печальный полустёртый крест,
кувшин на урну с молоком невест;
и не утёс, не черепок разбитый,
в печали дева, прелестью увита,
и поделом, за что и будет бита;
а неприметный камень не воспет,
валун из мест, где жил и был Поэт,
народ и землю глубиной проник,
ещё ни слова за святой родник...
ЦАРСКОСЕЛЬСКАЯ СТАТУЯ
По аллеям садика мысли кочевали
маменьке любимой Лиза начинала,
ель заветную сажала, навести порядок,
тень и флигель уважала и не надо грядок!
Если только украшала, ну и, пользы для,
что поделать, расплодилась царская семья.
Ах, источник света, а пусть себе беспечно,
призрак лета и вода, струящаяся вечно...
Красота лепная! вдоль пруда бреду я,
неземная и простая, сельская статуя,
вижу, вот она! литая, только не стоит,
пригорюнилась у края и вода бежит.
А бережок под горочку, тайская вода,
бережёный в лодочке, а была молода.
И пусть моя надежда скупо влюблена,
сей под сенью клёна тайна скреплена.
И не грусть моя в одежде, я обнажена;
коль палило б солнце, была б сожжена.
Вовсе не раздумья праздным черепкам,
ей струились думы, к вечности и вам.
Что же мне приснились, грядки с огурцом,
по весне явились, не венец чепцом?
И чего дороже, - были русских бед,
и кувшин разбитый, а осколка нет...
ПРАЗДНЫЙ ЧЕРЕПОК
Жарит Ваня Лафонтен, его не унять!
жаль не русский, не фонтан, как его донять?
Путь далёк вокруг кусты, ей бы до рассвета,
прочь, наивные мечты и вещие куплеты.
Не поспеть на рынок, буду без коровы,
а махну я крынкой, - Будьте все здоровы!
Мимо тени, мимо бани, мысли поскупились,
и не в сени и не Ване, а в голове роились:
Курочка, рубеж прощай, эх! буду бита я,
не успела крикнуть, чай! у судьбы прося:
пять цыпляток замолила, ещё порося,
толстосуму корешок, хлеб-соль поднося:
во сто су этот горшок! а добавить дрожжи,
пенка так бы повалила, нет чего дороже!
По дорожке мимо сада, и за что боролося,
дрогнул угол, вот засада! крынкой напоролося.
Как телушечка, «вот так!..», как она заскачет,
видно камушек никак..., бесценная не плачет.
Не французской в басно-пись, нам ли не понять,
а чисто русской в лето-пись, Ивану не догнать:
и Пьеретта эта, так увлеклась... забылась...,
и крынка девы с молоком и... - Её, разбилась?
Вот так номер! с головы? шла дивчина с рынка,
Ваня пишет, что увы!.. вдрызг сама и крынка.
А хоть бы и на рынок? Вот это картинка!
Молочко и крынка. Чу! сама же напросилась,
и вдребезги разбилась... Не до порося..
Оказалась баба, просто на сносях. |
Послесловие: Пушкин систематизировал не только собственные знания, привёл в порядок всю мировую историю. Толику которой затронула злополучная басня. О системе ценностей, то они систематизированы уже в названии местечка, Мызы Сарска. Здесь учился Поэт, и здесь та самая скульптура... А если по порядку, то Sarishof - это Sari: магазин, сари, продавница, sari, obchod, магазін. Синоним tapa (фин): шлях, путь, способ, начин, необходимо, digt (время). Финны, что называется, раскололись на первом скачке: это не их слово и звук. Теперь hof: суд, soud, судот. И латынь отказалась, и даже «греки древние» (эллины), все отреклись. Sari = сары (белор): димо (болг), требно (макед), то есть русский переняли и церковники. Небольшой отрезок времени прошёл от Мызы Сарска до Царского Села. От магазина, куда относишь деньги (дань), значение превратилось в ценности через крама (белор), или закрома и даже квартиру, следуя грекам и, «пищевая» цепочка породила систему. Выстроенная система ценностей (писи), это уже ближе к пониманию не только басни, если смотреть от корней и звуков, и выделять ключевые слова, а особенно прозвища, символы, знаки, буквы. Простой пример, су – денежная единица, она же женщина. Или ус, или око, или за, или ра – это её образ разных наречий от некогда Единого. «Вспомним, «око за око», оно же всевидящее. А «зуб за зуб», это из другой партии. Примерно, как «товар-деньги-товар», если кто читал о работорговле.
Самые значимые русские слова на су: суд, суп, сума, суть, сутки, сумма, судьба, го-су-дарь и их тысячи. Язык извращают то иудеи, то латыньщики, а поделать ничего не могут. Почему? Язык русский, есть одна общая и цельная конструкция. Попроси филолога расшифровать или дать значение термину тарантас, так хоть посмеётесь. Вот и слово похоть, Пушкин решительно отстаивал писать в «Слове о полку» раздельно: хоть – женщина. А потом всё остальное. Поэма по возрасту сравнима с Библией. Это настоящая летопись Руси, сохранившаяся в законсервированном виде до наших дней, жаль работа Пушкина исчезла после трагической, добавлю запланированной иностранцами, смерти поэта. Не можешь справиться с знаниями, так изыщи способ расправиться с человеком. А с языком, как с ним быть? И рады бы... С языком тысячи лет не могут справиться поработители, а туда же. А бывают мечтатели и фантазёры, не понимающие, что творят.
Она мечтательна была
И грёзой тайною могла
Пополнить жизни недостаток.
«Я молоко продам за двадцать су,
Куплю яиц один-другой десяток,
Домой их бережно снесу...
а вырастив цыплят, их обменять на поросёнка, откормить продать свинью,
а купив корову, появится и телёнок... Фортуна мне не враг!.. и так мечтая,
Пьеретта увлеклась… Пьеретта позабылась…
И крынка с молоком… увы!..
С её упала головы,
И вдребезги разбилась...
(Жан де Лафонтен) Источник: http://pritchi.ru/id_6877
Прощайте и коровка, и свинка, и курочки! И бредёт объясняться к мужу, опасаясь, что быть ей битой. Ничего милая, будем разводить петухов... И кое-что для морали, учитывая, что фонтан «Молочница» в центре Екатерининского сада. Вместо простой французской крестьянки перед нами совершенная античная девушка в изящной позе, чей печально-задумчивый взор обращён на разбитый черепок (http://www.natapa.msk.ru):
Я низлагаю падишаха,
Я царь, меня любит народ,
Венец горит на моем челе;
Но чуть что-то стряслось, и я пришел в себя,
И я все тот же Жан-бедняга.
Особенно категорично на этот счёт высказался В.А. Жуковский:
«Не ищите в баснях его морали — её нет!». Нет, так нет. И перчатку в гроб. Пушкина.
Жан де Лафонтен — французский баснописец, современник знаменитой «кухарки».
Родился: 8 июля 1621 г., Шато-Тьерри, Франция. Умер: 13 апреля 1695 г.
Екатерина I (Марта Самуиловна Скавронская, в браке Крузе); вторая жена Петра I
(5 апреля 1684 — 6 мая 1727) — российская императрица, мать Елизаветы Петровны.
Имя Екатерины I носит Екатерининский дворец в Царском Селе (построенный при её дочери Елизавете Петровне).
В ходе «спора о древних и новых» Лафонтен не без колебаний встал на сторону первых. Возможно, это замедлило избрание Лафонтена во Французскую академию, членом которой он стал только в 1684 году. Лафонтен в последние годы жизни преисполнился благочестия и отрёкся от наиболее легкомысленных своих сочинений. Вспомнив своё увлечение теологией в молодости, он принимается за Евангелия и перечитывает их многократно. Лафонтену не дает покоя вопрос существования рая и ада... Уровень знаний? Кончина А.С. Пушкина, в некоторой степени схожа, он принял веру по записке от царя, обещавшего оплатить долги и назначить попечительство над семьёй, издать книги в пользу детей. Заодно запретили (Уваров) присутствовать при прощании с телом студентам, а отпевание в Исаакиевском соборе, по месту прихода, и вовсе не произошло. Да и попов привели первых попавшихся. А через трое суток, ночью из города, да гроб в рогоже, закрытый сеном и в сопровождении жандарма, меняя лошадей и секретно, помчали Поэта в последний путь к родительскому склепу за Псков, хоронить.
Фонтан «Девушка с кувшином» в Царском Селе, созданный по мотивам басни Лафонтена «Молочница, или Кувшин с молоком», описан в стихотворении А. С. Пушкина «Царскосельская статуя» (1830). Пушкин превращает кувшин – в урну, камень – в утёс, воду фонтана – в вечную струю. Всё лаконично и относится к античному жанру экфрасиса – детализированного описания, как правило, скульптурной группы. Многие исследователи согласны с точкой зрения В.А. Грехнева, писавшего: «Царскосельская статуя» – произведение редкого художественного совершенства <…> об античности и о «вечной струе» бытия, о мудрой печали человеческой, склонившейся над потоком жизни, и о могучей силе искусства, способной удерживать и заковывать в вечно живые формы творчества быстротечный миг. И вся эта бездна пространства сосредоточена в четырёх строках пушкинского текста…». Вик-и-пед-и-я, что добавить?
Красиво! и не понятно, о чём и почему-с такое внимание общественности к басне? а по сути – неудавшейся мечтательнице-торгашке, дополню – девушке «с обоза» и даже кухарке, о которой так любили вспоминать большевики. Без «астролябии» Меншикова тут не обойтись, это его земля (по преданию), он щедро дарил здесь (как Ярослав жене Ингегерде), а отрезал на Брянщине, обманывая соседей-бренков под своей вотчиной, у славного града Почеп. Кстати, он жену-то, Петру и привёл, а уж она его спасала своими ценностями, пленённого в Прутском походе. Да и Россия стала именоваться Империей Российской на католическое рождество 1721 года, после посещения Мартой папских хором. Однако это совершенно другая история, как мне сказали бы. А нет! Одна история, и война идёт одна и нескончаемая, гражданская в Европе. Утёсы и буревестники над морем, всё оттуда. Ну, а как же без сосуда? Без тулии, кадушки, колчана... А хоть и жбана, ганны или гали? Хоть крынкой назовите, хоть горшком, только что?..
Только я не понимаю,
где народ-то, русский,
чья речь всё слёту разумеет,
вот Пушкин, и-родов и греет,
«ваньков» по имени, французским,
пред ним я шляпу и, снимаю:
Урну с водой уронив, об утёс её дева разбила.
Дева печально сидит, праздный держа черепок.
Чудо! не сякнет вода, изливаясь из урны разбитой;
Дева над вечной струёй вечно печальна сидит.
Судите сами, если девушка «не праздна», значит, беременна (русский язык), она не может гулять, и чего-то там фантазировать. Разве что, кто отец «черепка»? Вот она уронила (урну), сама разбила, однако, где этот черепок? Правая рука поддерживает греческий профиль, левая повисла свободно, сосуд надколот, вода струится вниз. Дальше ни одно фото не показывает, куда? На искусственное гранитное русло, потом по высеченному восьмиконечному кресту и в пруд. А сама на камне «над вечной струёй вечно печальна сидит». И в чём чудо? Смотря, через какую букву написать... А чюдо-юдо здесь при чём? Вы не поняли: «дева» сидит, то есть не девица уже, и не светская дама, а библейская ветхозаветная (дЕва). В ходе «спора о древних и новых», как помним, чью сторону не принимай, а побеждает молодость! Остап Бендер. Просмотрел ещё дюжину известных и не очень творческих людей, писавших на тему «Молочницы», и ничего. Листочки, тайна, вечность... Наша легенда, композитор Лядова только что сейчас рассказала по телевизору короткий анекдот: еврей - грузчик. На этом можно и завершить, очень к месту.
Всё, сколько не сиди в печали, а земля-то русская! И ничего тут, никогда не иссякнет, сколько Евангелие не читай. Один раз присвоили, и сотни лет поделить не могут. Родник был всегда, камень тоже местный. Это главное. Дальше, сочиняйте сколь угодно. Всё параллельно. Ель-эль от слова Ваня, только Иван Купалыча нашего, не трожьте! Скуп он стал...
Спасибо. |
