Как больно умирала жизнь в мерцающих свечах,
Агонизируя печалью раненого духа.
Огонь, метущийся смятенно в трепетных лучах;
Доносится дыханьем слабый стон мольбы до слуха.
Испуганная мысль затихла, спрятавшись в ночи,
И, значит, больше ничего тебе уже не надо.
О том, что слух, лаская, для тебя не прозвучит,
Глаза поведают с грустинкой, уходящим взглядом.
В твоей руке лежит моя рука- так горяча,
Прикосновению родному будто ещё рада...
Ещё баюкает притихшую во тьме печаль,
Ласкающий порыв его надеждою оправдан.
Едва коснулся ты моих разбросанных волос,
Принес рассвет прощание скользящими лучами,
Сознанием вольюсь во взрывы новых жутких гроз,
Чтобы звездой сиять на небе для тебя ночами.
Растаю в равнодушной бездне хмуро-мглистой тьмы,
И боль несостоявшейся любви под черными её крылами,
Я утаю, и вызволю из сладостной тюрьмы,
Обет с души сорвать, пытаясь слабыми рывками.
Случилось так, что нам любовный груз не по плечам:
Мои не выдержали, а твои всегда пугались…
Слова прощения хлестали, словно, сгоряча,
А для чего?! Ах, глупые - они не понимали.
|
