***
Ну что тебе сказать о Ленинграде?
Дворе Гостином и Перинном ряде?
Да кто ж не знает этот Ленинград?!
А я тебе поведать был бы рад
О граде, на пустом листе тетради
Воздвигнутом без денежных затрат.
(Я неспособен к денежной затрате)
Готов внимать? Ну что же, слушай, брат.
1.
Руками молдаванина и турка
Воскрешены красоты Петербурга,
Блистая златом в гибельном краю…
Но, я, однако ж, песнь ему пою
Не в храме - в ресторане Sivka-Burka,
Притом заметь, что нынче я не пью.
Мой жалкий кубок – кованая турка.
(А турок мы вертели тоже в рифму)
Здесь жизнь кипит. Сгребая «евры» в горстку,
Лопочут что-то на финно-угорском
Надменные купцы из-за бугра.
И глушат водку наши фраера,
Командированные из Магнитогорска
На семинар по физике ядра.
(Ну, эти будут квасить до утра.
Или, возможно, даже до погоста…)
Мне видно все из окон ресторана.
Я прихожу сюда довольно рано,
Цежу свою кофейную бурду.
Один глоток – и я уже бреду
Сквозь мутный свет оконного экрана…
(В воображеньи, право, не в бреду!
Запомни и имей себе в виду –
Метафора не есть марихуана!)
2.
По Невскому фланируют путаны,
У Эрмитажа тужатся титаны,
А на брегах клокочущей Невы
Скучают сфинксы, негодуют львы…
Меж ними, хаотичны и спонтанны,
Слоняются курильщики травы.
(Назло жестокосердым пуританам
И я б курнул, но трубки нет, увы…)
А у Дворцовой, словно на иконе,
Апостолом стоит слуга в законе –
Объемен, алчен, горделив, усат,
Пурпурны щеки, жезл полосат.
Немыслимо и думать об угоне!
Признав издалека ментовский зад,
Срут под себя наездники и кони.
Да что нам зад – пойдемте в Летний сад.
(Секунду, друг – достану сигареты…
Кабак гудит, клиенты разогреты –
Зело гостеприимен град Петров.
Боюсь, не наломал бы только дров
Поддатый физик с чашкой винегрета –
Пиджак в соплях, глас громок, взгляд херов.
Бегите прочь, зеленые береты!
Такой накосорезит – будь здоров!)
3.
Покинув колоннады и фасады,
Аллеями лысеющего сада
Пройдем без сожаленья и стыда
Под кроны нашей памяти – туда,
Где не в цене подставы и засады,
Где Истина беспечна и горда,
А мы глупы, юны и волосаты.
Мой друг, взгляни в ушедшие года…
В тщете проходит болдинская осень.
Сейчас бы взять 0,5 или 0,8
(Да что там - лучше сразу полтора!),
И ни о чем не думать ни хера.
В тени дворцов божественного Росси
Нам ближе кабачковая икра.
Ведь мы у жизни осетра не просим.
Что нам осетр?! Болт на осетра!
Потом - в такси, и поддавая газу,
Махнуть в деревню, или на турбазу,
Чтоб, на природе проглотив бухло,
Попасть в трезвяк, иль получить в ебло…
Восторг!… А здесь в предместьях (вот зараза!)
Что ни село, то Царское село.
(Священных мест – несметное число.
Заколебешься делать «ку» два раза…)
4.
А помнишь, друг? Приветный берег Волги,
Говно, песок, сосновые иголки,
Семь пассажиров в стареньком «Пежо»,
И под натужный крик: «Ишшо, ишшо!»
Выводят про «изгиб гитары жо…»
«Медвежьей кровью» вскормленные телки.
А водка холодна, и ночи долги…
Что, хорошо? Еще б не хорошо!
Мы ж, блядство, променяли детства тропки
На небоскребов серые коробки,
И поезда столичного метро!
Предательски дрожит в руке перо.
Озера глаз утру движеньем робким,
Заброшу текст в помойное ведро,
Поеду в центр, назло застряну в пробке,
И гамбургер сквозь слезы съем в бистро.
На сем, прости, прерву свою беседу –
Заехав в глаз варяжскому соседу,
Магнитогорский физик рвется в бой.
(Очки наперевес и хвост трубой)
Кричит: «Ура! Мы ломим! Гнутся шведы!»
«Да это финны, Сашка, Бог с тобой!»
Но Сашка склонен биться до победы:
«Чухонец, бля! Сюда, гондон рябой!»
***
Санкт-Петербург, исчадие культуры!
Сквозь лабиринт твоей архитектуры
Бегут, крича предсмертное «ура»,
Рифмованного слова юнкера,
Кадеты кисти, юнги партитуры
Et cetera… (Давно уже пора
Дать право патрулям комендатуры
Мочить их без разбору от бедра)
Дворцы, мосты, фонтаны, балюстрады…
Все это, без сомнения, эстрада.
Возвышенный, но все же маскарад.
Потешный полк, игрушечный парад.
За стенами не видно Ленинграда.
Так почему ж мы любим Ленинград –
Литейный, Мойку, улицу Марата?
Я не могу понять. Что скажешь, брат? |
