В захваченной милости красочных гор,
В уступчивости непростительной,
Воспринимает последний укор,
Замерзший пиит на растительности.
В нем не осталось ни капли росы.
И непочтенье к родителям,
Стрижет неурочно шаблоном усы,
И бьет по сусалам воительным,
Создателем гор, и ущелий родных,
Где сумерки девственной россыпью,
Укроют тела безупречных и злых,
Насытят покоем их досыта.
Зачем же овца, что проблеет в тиши,
Заставит пастушечью братию,
Пред милостью неба опять согрешив,
Радеть за умершую хартию.
Не до сыта ли, они там полегли,
Где правда сразилась с ненастием.
И все для того, чтоб потомки смогли,
Обресть хоть толику всевластия. |
