Там вдали, за рекой, удобряли поля -
вонь стояла на четверть района,
а я взял камертон,
бздынькнул нотою "мля!"
и запел...
впрямь, как Юрий Антонов!
Пел я так, что сбегались соседи ко мне -
не случилось ли чё грешным делом?
Лишь кот Мурзик с Мухтаром
чуть-чуть в стороне,
благородно внимая, сидели...
На груди разрывая трёхрядку-гармонь,
я (по нотам учился недаром!)
воспевал
сердцу милую
родины вонь,
и мне верили... Мурзик с Мухтаром!..
Недоверьем страдал участковый Антон -
дескать, он тут один "станиславский"! -
на своём "мерседесе" спроторил в район,
пригрозив, что не катят отмазки...
Знаю я, кто навёл на меня мусорОв -
это первый наш Вор - председатель!
При Советах на ферме он трахал коров,
а теперь "За Идею Страдатель!"
Я же в песне под падлой провёл "итогО",
зацепил и судью с прокурором,
с ними в доле нотариус -
как без него
деребанить колхоза просторы?
Мне-то, в принципе, что? - я приезжий пацан -
был завклубом...
пока в этом зданье
председатель не вздумал открыть ресторан,
заручившись всеобщим молчаньем.
И сельчане-козлы поприжали хвосты,
я дурашкой за всех отдуваюсь.
Это в "телеке" только "За Правду!" менты -
в дуре-жизни таких не осталось!
Ну, и толку,
что вновь удобрялись поля?
С них не нам ведь снимать урожаи:
порадЕл мафиозник в конце февраля -
и землица отныне... чужая.
Намекнул мне Антон,
что свезут к "щебеням",
закатают в бетон "марки тыща":
- Может, слышал, поди - по другим деревням
правдолюбов таких... с плачем ищут?
- Значит, жить мне теперь с дикой резью в груди,
типа, вольным в незримых оковах -
сам себе песни петь
и, не дай бог, среди
молчунов и "бетонщиков новых"!.. |
Дивный романс на тему злоепучую! 
