Исповедь бывшего буддиста.

Начнём с того, что я родился во вполне секулярной семье атеистов – отец у меня формально православный, мать – формальная мусульманка (реально же оба – атеисты). В детстве меня не крестили. Однако моя бабушка-мусульманка тихонько учила меня тому, что Бог существует…

Правда при этом она не забывала добавлять, что никогда мне не следует креститься, что креститься – это очень плохо. Учась в 10 классе, я пару раз побывал на собраниях евангельских христиан-баптистов, но мне не понравились проповеди, которые читал пастор, не понравился и сам пастор. К студенческому возрасту у меня сформировалось примерно такое религиозное мировоззрение, что возможно Бог существует, но при этом нельзя исключать того, что Бог не существует. Фактически я был атеистом.

С положениями буддизма, с учением о восьмеричном пути первый раз я познакомился на платных курсах по экстрасенсорике. Причём курсы эти проходили на одной из кафедр медицинского Университета (в нашей стране, к сожалению, и такое возможно). На этих курсах нам рассказывали о том, что все религии хороши и все религии равны, и что все они ведут к одной цели. Кстати, на этих курсах я научился концентрировать «энергию ци» (про которую сейчас знаю, что на самом деле энергия эта бесовская), но довольно посредственно – я чувствовал, как эта энергия концентрируется в моих ладонях, а затем выходит из них, но для достижения каких-либо практических результатов применять её (энергию «ци») не мог. На этих же курсах я впервые начал медитировать. В дальнейшем во время учёбы в медунивере я использовал медитацию во время сессий: для отдыха и расслабления в перерывах между экзаменами Та женщина-доцент, которая вела эти курсы, сейчас при той же кафедре ведёт тренинги под названием «лайфспринг» (это секта, но без религиозной идеологии).

После этого ко мне в руки попала какая-то книга (к сожалению, не помню автора), в которой рассказывалось о том, что буддизм – самая гуманная и самая лучшая на земле религия (в отличие от нехороших христианства и ислама). После этого я сам специально стал искать литературу по буддизму, и у меня постепенно стало формироваться буддийское мировоззрение. Всё это совпало с тем, что у моих однокурсников стали популярными книги о самураях, об их этике бусидо и вообще книги о Японии. Постепенно это привело к тому, что мы познакомились с дзен-буддизмом. Потом получилось так, что меня познакомили с японцем (региональным представителем одной из японских фирм). Он периодически приезжал в наш город командировками из Москвы. Он учил нас дзену, учил этике дзена, под его руководством мы медитировали. Все люди, которые под его руководством учились дзену, так или иначе были связаны с бизнесом этой фирмы, и только я один в группе этих людей (5 человек) был человеком сторонним, попал к ним «по блату» (чему очень был рад). В тот период я искренне считал себя буддистом.

Надо сказать, что большинство истинных буддистов не критичны по отношению к своей религии, их не пробить никакой православной антибуддийской проповедью. Зачастую это обусловлено тем, что буддисты не знают всей правды о буддизме, незнакомы с историей буддизма. Я и сам был таким. Но критичность по отношению к буддизму во мне начала зарождаться тогда, когда я узнал, что двое моих знакомых попали в психушку. Они были буддисты. До того, как попасть в психушку они усиленно практиковали медитацию и параллельно занимались рэйки (это – целительская система, зародившаяся в недрах японского буддизма). Узнал я и о том, что в психушку периодически попадают люди, которые практикуют медитацию вне буддизма (в рамках кришнаизма, в различных вариантах индийской Йоги и т.п.)

Чуть попозже, во время службы в военном госпитале, я наблюдал двух армейских офицеров, которые на почве буддизма и усиленных медитаций свихнулись и попали в госпитальную психушку.

Я понимаю, что попадание в психушку не является нормой для буддистов, но для меня это послужило тем звонком, от которого у меня стали появляться критические мысли о буддизме. На это наложилось то, что ко мне в руки стали попадать книги об истории буддизма. Я с удивлением узнал о то, что буддизм не такая уж «белая и пушистая религия», как его рекламируют. Оказалось, что в истории буддизма был Джа-лама, который приносил человеческие жертвоприношения Махакале. А его соратник Чеджин-лама при человеческих жертвоприношениях входил в состояние транса (он считал, что в это время в него вселяется одно из божеств – «защитников» буддизма) и поедал сердца этих несчастных людей (то есть занимался каннибализмом) – и всё это творилось в XX веке.

Весьма неприглядное впечатление произвела на меня и информация о человеческих жертвоприношениях в монастырях Тибета. Прочитать об этом можно и в одной из современных книг о тибетском буддизме:

«При втором посещении Тибета (т.е. 90‑х гг. 20 века – В.И.) запомнилась беседа с учителем Ташидавой. Бывший чела – малолетний лама – рассказал мне о зловещем обычае, вроде бы никак не совместимом с буддийской заповедью бережно относиться к любому живому существу. При возведении культовых зданий под каждым из его краеугольных камней заживо хоронили ламу-подростка с выявленными телепатическими способностями. В монастыре, куда родители отдали Ташидаву, в 1957 году рухнули перекрытия. Работая на разборке развалин, 12-летний чела случайно узнал, что отобран для религиозного подвига. Ему предстояло погрузиться в состояние самадхи, то есть остановить сердцебиение и дыхание, и лечь в нишу, которую накрывают каменной плитой. Ташидава в ужасе бежал из монастыря, воспользовавшись метелью, и лишь благодаря этому остался жив. Не так давно при реставрации здания под фундаментом были обнаружены детские скелеты. Говорят, что человеческие останки под краеугольными камнями монастырей служат как бы радиомаяками для телепатическим контактов между разбросанными среди гор обителями. А в том, что такой беспроволочный телеграф в Тибете существует, сомневаться не приходится». – (Всеволод Овчинников. Вознесение в Шамбалу. М., Транзиткнига, 2006, сс. 95–96.)

Как-то раз на тему о Джа-ламе и его соратниках я разговаривал с одним своим знакомым (он – искренне верующий православный человек). Он мне рассказал о том, что с точки зрения Православия божества буддизма, индуизма и др. языческих религий являются бесами (т.е. слугами сатаны), а в Чеджин-ламу во время акта каннибализма вселялся никто иной как бес (демон). Тогда информацию эту я воспринял довольно критически, но она заставила меня задуматься.

В мои руки продолжали попадать книги об истории буддизма. Я узнал о том, что в своё время были жесточайшие гонения на христиан (сопровождавшиеся многочисленными человеческими жертвами) в Корее и в Японии. Узнал о войнах «красношапочников» и «желтошапочников» в Тибете – о том, как они захватывали друг у друга монастыри и насильно обращали монахов в свою веру (в свою ветвь буддизма). Я узнал о том, что в Японии существовала буддийская инквизиция (только называлась она другим словом). А ведь когда-то меня убеждали в том, что буддизм – самая гуманная религия, а инквизиция существовала только в «жестоком» Христианстве! Узнал я и о том, что когда один русский купец поинтересовался у Джа-ламы как, будучи буддийским ламой, он может носить оружие, сражаться и убивать, Джа-лама ответил: «Эта истина («Щади все живое») для тех, кто стремится к совершенству, но не для совершенных. Как человек, взошедший на гору, должен спуститься вниз, так и совершенные должны стремиться вниз, в мир, – служить на благо других, принимать на себя грехи других. Если совершенный знает, что какой-то человек может погубить тысячу себе подобных и причинить бедствие народу, такого человека он может убить, чтобы спасти тысячу и избавить от бедствия народ. Убийством он очистит душу грешника, приняв его грехи на себя».

Сейчас, в связи с этим, я вспоминаю слова диакона Кураева: «Буддизм в состоянии предложить оправдания для преступлений, совершаемых своими адептами».

И в тот же период своей жизни я с удивлением узнал о том, что японские ордена ниндзя (наёмных киллеров и шпионов) Когарю и Игарю на самом деле были дзен-буддийскими военно-духовными орденами, а у ниндзя были духовные буддийские наставники-ямабуси (аналог тибетских лам). И эти духовные наставники ничего плохого не видели в том, что их подопечные зарабатывают деньги для своих военно-духовных орденов с помощью киллерской деятельности и шпионажа!

В тот же период ко мне в руки стали попадать книги диакона Кураева. Узнал я о том, что моральное оправдание гонениям христиан в Японии были даны буддийским монахом Судэном в его трактате «О вреде христианства». Книга эта (Судэна) попала ко мне в руки – и я с нею ознакомился тоже (книгу эту выпустили в Киеве украинские буддисты).

Всё это в моём сознании усиливало критичность по отношению к буддизму. Ещё более эта критичность усилилась, когда я узнал историю о Шугдэне. Шугдэн – один из духов буддизма. Тибетские буддисты несколько столетий подряд поклонялись ему как доброму, светлому духу («защитнику» буддизма), а потом далай-лама взял и объявил – что Шугдэну поклоняться больше не стоит поскольку Шугдэн – дух тёмных сил. Информация об этом пришла к далай-ламе, когда он в очередной раз медитировал. В результате этого сам далай-лама признал то – что Шугдэн является бесом («тёмным» духом). Получается – несколько столетий подряд буддисты поклонялись бесу (в частности – медитировали на образ Шугдэна, визуализируя его в своём сознании!). Всё это время буддийские ламы проводили тантрические посвящения по отношению к Шугдэну.

Вообще с точки зрения буддистов Шугдэн – это дух вполне реального человека, одного из средневековых идеологов тибетской школы Гелугпа (школа монастыря «Гэ»). По легенде человек этот специально закончил свою жизнь самоубийством – дабы после смерти превратиться в духа – «защитника» буддизма. Однако тогда я с удивлением узнал о том, что с точки зрения православия душа человека после смерти может находиться или в аду или в раю – т.е. не может свободно перемещаться по «астралу». Поэтому с точки зрения Православия Шугдэн – это обычный бес.

Вообще, по мнению далай-ламы, Шугдэн является виновником китайской оккупации Тибета и др. бедствий тибетского народа. Вот что бывает, когда «дух» (бес) оказывается не в духе! (каламбур известного российского буддолога Павла Бунина). Тем не менее многие буддисты (например, из школы «Новая традиция кадампа», и не только из этой школы) несмотря на слова далай-ламы продолжают поклоняться Шугдэну и искренне считают этого беса «защитником» буддизма.

Если поверить на слово далай-ламе и считать, что бес явился причиной бедствий целого народа – то закономерно можно прийти к мысли о том, что бес может быть и причиной несчастий и бедствий одного отдельного человека.

Тогда же продолжая изучать историю и культуру Японии, я узнал о том, что в рамках японского буддизма существует школа Сюгэндо, причём последователей этой школы делят на две группы – сюгэндзя – буквально означает сторонник школы Сюгэндо, и ямабуси, что означает аскет-отшельник. В качестве ямабуси