ЛОНГ-ЛИСТ КОНКУРСА «ДО НОВОГО ГОДА ОСТАЛОСЬ…»

цилиндры аристократы, а дамы взбивали причёски.
    Высокий, широкоплечий Мишка был пиратом и пришёл перевязать глаз чёрной лентой. В полосатой тельняшке и красных штанах, заправленных в охотничьи сапоги, он был важен. Многозначительно, сверху вниз смотрел пиратским глазом  на хрупкую учительницу. Лине Сергеевне было не до него: она за артистов переживала. И, отмахнувшись, лишь посмеялась.
    Медведь, обидевшись, ушёл в зал, где уже давно звучал безотказный баян Вити Сапунова.
    Самодельные игрушки, флажки и фонарики украшали северную сестру той роскошной Кремлёвской красавицы, что сияла во Дворце съездов. Белые ватные хлопья  свисали с потолка неказистого  спортивного зала, с колючих еловых веток…
    Но зато как ярко мигала цветными лампочками волшебная гирлянда – не виданное доселе чудо! И где только раздобыл его директор?! Расстарался!
    И пусть не в муслиновых, украшенных стразами «пачках», а  в накрахмаленных марлевых юбочках и коронах из фольги, но и здесь танцевали вокруг ёлки воздушно-легкие девчоночки-снежинки.
          Концерт прошёл на ура!
      А потом – танцы, танцы! Магнитофон чередовался с баяном. Девчонки раскраснелись, с опаской поглядывая на бдительных педагогов, если кто-то из партнёров слишком вольно прижимал к себе.
    Римма Иосифовна пригласила на тур вальса  директора, и он, на удивление, танцевал умело, красиво.
    Парни старшеклассники осмелели:  стали приглашать не только девчонок, но и молодых «учителек». Пожилое учительское поколение переглядывалось с осуждением, но шума не поднимало.
    А Лина Сергеевна вдруг почувствовала усталость. Среди новогодних записок, которые, лукаво улыбаясь, вручала ей шустрая «почтальонша» из девятого, было пожелание «счастья в жизни, а особенно в любви!»
      Cтало грустно. Незаметно одевшись, вышла. Весёлая музыка звучала всё глуше. Где-то взлаивали собаки. У деревенского клуба матерились пьяные голоса.
  Там люди… чужие… все чужие. Какое им дело до неё, свежеиспечённой учительницы, впервые покинувшей город ради работы в деревне? Тоскливое чувство навалилось на плечи.
    Задумавшись, Лина брела через сугробы... неизвестно куда. Оглянулась...
    Вот те раз – берег озера! Пустынное пространство казалось безбрежным и терялось во мгле...
    Вспомнилось  «Белое Безмолвие» Джека Лондона, и Лина поразилась сходству. Действительно - БЕЗМОЛВИЕ: ни шума, ни голосов, лишь ветер струит позёмку по снежному покрывалу.
    А вверху – звёзды! Правда, в воспалённом мозгу Ситки Чарли, они прыгали и танцевали, а здесь сияют равнодушно и холодно.
    Что им до чьей-то маленькой жизни? «Жизнь, – думал Чарли, – причиняет страдания. Но мы любим жизнь и ненавидим смерть. Это очень странно!»  В рассказе любовь дала героям силы на жертвы и подвиг. Красиво!  А в реальности?
      А в реальности молодая философиня застряла в высоком сугробе, набрала полные валенки снега и уже теряла последние силы…
    Между тем Катерина Павловна  бросилась искать по деревне, спрашивала – никто не видел, не знал. Навстречу – разрумянившиеся шустрые мальчишки.
– Лину Сергеевну не видели?
– Не-а. А чо приключилось-та?
– Пропала!
– Ну да! – не поверили.  Заволновались:
– Дубняк сёдни, мороз жмёт. Еслив заплутат – пропадёт!
  Вернулись в школу. Михаил  топал валенками у входа.
– Мишка, не видел Лину Сергеевну?
– Нет.
– Пропала...
    Сердце предательски стукнуло.
    Лина в это время шептала побелевшими губами:
– Сугроб – страшное слово! Су-гроб…словно гроб. Гроб! Вот и замёрзнешь здесь – и не будешь ничего выдумывать, так тебе и надо!
  Слезинки замерзают,  слепляя ресницы. Щёки как каменные. И совсем не хочется двигаться…
      Мишка шёл по следам, а увидев, рухнул в снег, торопливо приподнял голову девушки. Жива, нет ли, что делать? Глаза закрыты…
    Он прижался к ним горячими губами, бережно-быстро отогревая дыханием. Стряхнул с шали снег, прислонил голову к груди.
      Согревшись, Лина услышала гулкий стук Мишкиного сердца – очнулась, но ей так не хотелось возвращаться в мороз! Он отодвинул её голову,  заглядывая в глаза, а она закрывала их. 
    И вновь прижималась к груди, как маленькая девочка, попавшая в беду. Он был её спасителем, защитником. И не хотелось конца этой сказке. Но мороз!..
– Встать можете? – хрипло спрашивает Мишка.
– Да-а, – еле слышный шёпот.
– А идти?
– Н-не з-знаю-ю…
– Можете! – и такая уверенность была в его голосе, что  она поверила. Встав, он рывком поднял девушку. Ноги подкашивались,  и она держалась за плечи деревенского парня, крепкие,  надёжные...
      Ещё две заснеженные фигуры появились на берегу, как сказочные братцы из ларца.
– Нашли! Нашли! – заорали радостно. Суетливо стали помогать окончательно вытаскивать учителку из сугроба, чуть её валенки там не оставили… Заботливо протаптывали тропку.
    Чувствуя себя героями, привели в школу. Мишка незаметно отстал.
    Увидев подругу живой, Катя затормошила, обняла. Вот тут уж слёзы хлынули ручьём. Хорошо, что новогодний бал уже закончился, школа опустела, только в кабинете директора горел свет.   
      Поблагодарив спасателей, он по-мужски крепко пожал им руки, пообещал медали и отослал домой, а пострадавшей велел снять валенки, носки, прислонить ноги к печурке. И заговорщически скомандовал сам себе:
– Сделаем светомаскировку. Накроем стол.
  Вытащил початую бутылку вина, стаканы, шматок сала, полкуска сладкого пирога, конфеты в бумажном кулёчке.
– Эх, вы, молодёжь зеленая! Садитесь-ка к столу. Раскисли, к маменьке уже захотелось, а? А что дальше-то будет? Горе мне с вами: то Катерина Павловна истерику устраивает, уезжать собирается, потому что задачи решить не может, то Лина Сергеевна гуляет по окрестностям, забыв, что тут не городской парк, а места дикие, морозные…
    Пришла в поисках мужа Светлана Ивановна, но, узнав обо всём, села вместе с ними. Выпили «для сугреву» и от простуды, шутили, а потом разговор стал серьёзнее.
      Оказывается, директору было известно абсолютно всё: и то, что у Катерины Павловны есть любимчик в десятом классе – Шурик Храмов, и то, что Мишка после уроков провожал Лину Сергеевну.
    Молодёжь из зелёной превратилась в пунцовую, пыталась отстаивать свои точки зрения на свободу. Но требования начальства были жестки и неоспоримы.
– Вы ведь сюда не в игрушки играть приехали. Воспитывать? Учить? Невероятно, но факт: соглашаетесь. Это уже хорошо. Так и ведите себя достойно. Чего вы добьётесь, показывая свою слабость к этим ученикам? Только позора! И чтобы больше никаких Амуров, любовей, любимчиков, провожаний. По-дружески предупреждаю. Пока неофициально. Но скоро могут последовать… и официальные оргвыводы.
    Конечно, и выводы, и доводы были существенны, девушки и сами понимали это, перестав пререкаться, сидели, опустив головы. Лина Сергеевна тут же дала себе слово: забыть о Петькином сходстве с героями Джека Лондона, а в Мишкину сторону ни единого взгляда, как бы ни было жаль его. У него пройдёт скоро, он, мальчишка, вообразил невесть что. Пройдёт обязательно!
    Некстати вспомнилось недавнее спасение – и сердце зашептало что-то другое… Но об этом… нет! нет, никто об этом не должен знать!

8. Кошка и Новый год https://proza.ru/2021/01/10/673
Елена Леонидовна Слинкина
Ну вот, пришла. Где целый день шарилась? Знаю, что у тебя работа и дела, а я одна целый день дома!
Не надо меня немытыми руками гладить, сходи помой. Дольше мой, двадцать секунд мой. Я считаю.
Да, я сегодня не рассыпала наполнитель. Да, я молодец, только в комнату не заходи.
Вот теперь погладь, накорми. Что вкусненького купила? Опять овощи! Я не травоядное животное, мне мясо надо. А-а-а, это не мне. Мне кролика под белым соусом. Это хорошо!
Куда пошла? Не ходи в комнату, меня накорми. Да побольше насыпай, не жадничай.
Правильно, чаю попей, а в комнату не ходи.
Люблю, когда ты в кресле чай пьёшь, а я у тебя на коленях. Ну рассказывай, кто читает твои рассказы? Они хоть комментируют их? Не комментируют, значит, плохо пишешь.
Куда встаёшь? А-а-а, за печенькой, ну ладно, только в комнату не ходи.
Сегодня Новый год встречать будем. Опять вдвоём? Что желать будем? Всем здоровья? А вот интересно, в прошлом году все люди в мире забыли пожелать друг другу здоровья? Поэтому и случилась пандемия.
Если уж желать всем людям здоровья, то китайцам надо отдельно. Ведь они придумали всё — бумагу, книгопечатание, порох, фейерверк и новый коронавирус. Ладно, ладно, не буду про китайцев и пандемию, только в комнату не ходи. Просто пожелаем всем здоровья.
Да, я хорошая и как бы ты без меня жила. Зачем пошла в комнату?
Всё, я под кресло. Да не виновата я, она сама. Стояла такая колючая, посверкивала игрушками, мишурой и ка-а-ак упадёт. Меня ещё придавила. Мне больно было. Её и ругай!
Всё, поставила? Чего ругалась? Ну всё, всё, загладишь меня. Хорошая я, хорошая и как ты без меня.
Вот и куранты бьют.
С Новым годом!

9. доживём ли до понедельника? https://proza.ru/2019/09/16/435
Зинаида Малыгина 2
Новый год  скоро, а новогодняя учительская газета не готова. Вспомнилось мне, как в далёкие годы воскресным утром пришла ко мне Светлана, учитель химии,  чтобы на свежую голову  придумать остроумные диалоги в газете, нарисовать дружеские шаржи и  попить кофейку.
Пора приниматься за работу. Замученные  составлением учебных ведомостей в конце четверти, отчётами, мы не можем придумать ни одного удачного диалога. Нарисованные шаржи не удались, а юморески на школьную тему не остроумны.
Решили  посмотреть  старую юмористическую передачу - « Кабачок 13 стульев». Посмеялись над паном Профессором, встретились с любимой Моникой (артистка Ольга Аросева) и послушали песни в исполнении Терезы (это герои передачи). Директор « Кабачка» в исполнении Спартака Мишулина был неподражаем и смахивал по фигуре на нашего директора школы.
Эврика! Возьмём  учителей нашей школы и сделаем их героями просмотренной передачи. Быстро  назначили директора  школы  Юрия Павловича директором « Кабачка 13 стульев», завучу Наталье Петровне досталась роль легкомысленной  Моники, а учительницу физики, не имеющую слуха, заставили петь в образе Терезы.
Роль Профессора предназначалась медлительному учителю по труду, а пан Спортсмен – любимец публики, учитель по физкультуре Иван Петрович. Рисунки и реплики были великолепны (так нам казалось).
Утром разразилась буря. Нашему директору школы не понравилась роль директора «Кабачка», Наталья Петровна была возмущена репликой легкомысленной Моники, а учительница физики не хотела быть певицей. Только пожилой учитель по труду не выражал никаких эмоций и ласково смотрел на нас, молодых и неразумных.
Мы со Светланой спрятались в тесной комнате завхоза, а по коридору передвигались короткими пробежками, чтобы не встретить наших героев. Очень боялись, что буря перельётся в ураган. Хотелось попросить климатического убежища подальше от Севера в жарких странах.Хорошо бы перезимовать на Кубе. Постоянно оглядываясь, выскочили из школы после рабочего дня.
Домой я пришла совсем разбитая и поняла, почему моя собака чудесно выглядит. Ведь она не работает, много спит и не выпускает стенгазету.

10. Новогодние волонтёры https://proza.ru/2021/02/20/1301
Александр Козлов