ЛитНаИс

Мультфильм о ядерном закате человечества по мотивам одноименного рассказа Рэя Бредбери, снятый на студии «Узбекфильм». Действие происходит в канун 2027 года в опустошенном доме-бункере, где только робот продолжает слепо выполнять свои функции.

Константин Бальмонт

ЗВЕЗДНЫЕ ЗНАКИ

Творить из мглы, расцветов и лучей, 
Включить в оправу стройную сонета
Две капельки росы, три брызга света
И помысел, что вот еще ничей. 

Узнать в цветах огонь родных очей, 
В журчанье птиц расслышать звук привета,
И так прожить весну, и грезить лето, 
И в стужу целоваться горячей. 

Не это ли веселая наука, 
Которой полный круг, в расцвете лет, 
Пройти повинен мыслящий поэт? 

И вновь следить в духовных безднах звука, 
Не вспыхнул ли еще не бывший след
От лёта сказок, духов и комет. 

Константин Бальмонт

ЧЕРНЫЙ ЛЕБЕДЬ

Австралийский черный лебедь на волне

Словно в сказке на картинке виден мне.

Настоящий, проплывает предо мной,

Весь змеиный, весь узорный, вырезной.

И воистину влечет мечту в игру

Настоящими прыжками кенгуру.

И в хранимом зачарованном прудке

Светят лотосы во влажном цветнике.

Голубеет эвкалипта стройный ствол,

Куст невиданной акации расцвел.

Как колибри, медосос припал к цветку,

Птица-флейта засвирелила тоску.

И хохочут зимородки по ветвям,

Словно в сказке, что сказали в детстве нам.

Только это все лишь малый уголок,

Громче пенья птиц на фабрике гудок.

Нет Австралии тех детских наших дней,

Вся сгорела между дымов и огней.

Рельсы врезались во взмахи желтых гор,

Скован, сцеплен, весь расчисленный, простор.

Там, где Черные слагали стройный пляс,

Одинокий белоликий волопас.

Там, где быстрая играла кенгуру,

Овцы, овцы, поутру и ввечеру.

Миллионная толпа их здесь прошла,

В холодильники замкнуты их тела.

Замороженные трупы увезут,

Овцы новые пасутся там и тут.

И от города до города всегда

Воют, копоть рассевая, поезда.

И от улицы до улицы свисток,

Вся и музыка у Белого – гудок.

Сами выбрали такой себе удел,

Что их белый лик так грязно посерел.

Обездолили весь край своей гурьбой.

Черный лебедь, песнь прощальную пропой.

Однажды удалось сфотографировать глаз рыбы. Снимок запечатлел железнодорожный мост и некоторые детали пейзажа, но оптический закон рыбьего зрения показал все это в невероятно искаженном виде. Если бы удалось сфотографировать поэтический глаз профессора N или одного из ценителей поэта NN, как они видят, например, "своего" Пушкина, получилась бы картина не менее неожиданная, нежели зрительный мир рыбы. 
Искажение поэтического произведения в восприятии читателя - - совершенно необходимое социальное явление, бороться с ним трудно и бесполезно: легче провести в СССР электрификацию, чем научить всех грамотных читать Пушкина, как он написан, а не так, как того требуют их душевные потребности и позволяют их умственные способности. 
Шутка сказать - - прочесть стихи! Выходите, охотники, кто умеет? 
Ведь в отличие от грамоты музыкальной, от нотного письма, например, поэтическое письмо зияет отсутствием множества знаков, значков, указателей, подразумеваемых, делающих текст понятным и закономерным. Но все эти пропущенные знаки не менее точны, нежели нотные или иероглифы танца; поэтически грамотный читатель расставляет их от себя, как бы извлекая их из самого текста. 
Поэтическая грамотность ни в коем случае не совпадает ни с грамотностью обычной, то есть уменьем читать буквы, ни даже с литературной начитанностью. Если литературная неграмотность в России велика, то поэтическая неграмотность чудовищна, и тем хуже, что ее смешивают с общей, и всякий, умеющий читать, считается поэтически грамотным. Сказанное сугубо относится к полуобразованной интеллигентской массе, зараженной снобизмом, потерявшей коренное чувство языка, щекочущей давно притупившиеся языковые нервы легкими и дешевыми возбудителями, сомнительными лиризмами и неологизмами, нередко чуждыми и враждебными русской речевой стихии.