Подо льдом / Часть 1-2

стол. – Итак, что скажете?
– А что сказать? Надо брать всех и колоть! – воскликнул Петр Ильич.
– Ты еще скажи, что ногти вырвать, чтобы всю правду сказали, – ответил на его выпад генерал.
–- И скажу! Надо будет, вырвем! – еще больше разгорячился Петр Ильич.
– Нет, нельзя, времена другие, нельзя. Как Денис, что врачи говорят? – генерал посмотрел на Константина Павловича.
– Ночью прооперировали, требуется переливание крови. Пока все, ждем, – ответил он.
– Так я свою отдам! – Петр Ильич почти подскочил с места, но генерал усадил его обратно на стул.
– Нет, Петь, твоя кровь нужна здесь, а кровь мы достанем, не проблема, – он записал себе в ежедневнике. – Что по версиям?
– Мы думаем, – Константин Павлович  посмотрел на Петра Ильича, призывая помолчать, – что надо искать среди своих. Есть обоснованные подозрения, что утечка произошла именно от нас.
– Ну, не только от нас, – заметил генерал. – Ребята ездили в Казахстан и там засветились.
– Верно, это мы тоже проверим, – сказал Константин Павлович.
– Я думаю, что это сделал кто-то из наших, – сказал Петр Ильич. – Причем тот, кто не знаком со всеми эпизодами дела.
– Петя хочет сказать, что у этого человека нет доступа к базе, – сказал Константин Павлович.
– Может быть, может быть. Петь, а ты вчера ничего не заметил, слежки за собой? – спросил его генерал.
– Нет, ничего не было. Денис заметил, – ответил Петр Ильич, – говорил же я ему, вызови машину!
– Да, Кость, надо будет это оформить, чтобы больше такого не было. Лучше пусть это будет и ложным вызовом, но все же не помешает, как думаешь?
– Я проведу работу с персоналом, – кивнул Константин Павлович.
– Хорошо, тогда так, до вечера сделайте предварительный список подозреваемых, потом обсудим, – сказал генерал.
– А может это из СИЗО? – спросил Петр Ильич. – Мог же Поздняков это донести до своего адвоката, а тот дальше, а?
– Может и мог, но вряд ли, – задумался генерал. – Тогда бы и было нападение на тебя, а в протоколах допроса Дениса нет, он не мог знать, как его зовут, тем более что вряд ли он вообще что-то мог рассказать.
– Это почему это? – удивился Петр Ильич.
– Гражданин Поздняков сейчас проходит психиатрическую экспертизу, – сказал Константин Павлович.
– Знаем мы эти экспертизы, чтобы от наказания уйти! – возмутился Петр Ильич.
– Нет, там действительно так и есть, – сказал генерал. – Тем более что и адвоката у него нет.
– Странно, что его еще не замочили в камере, – сказал Петр Ильич.
– Мы его перевели в одиночку, пока это исключаем, – ответил генерал. – Все, тогда до вечера. Вопросы есть?
– Надо охрану у Дениса поставить, – сказал Петр Ильич.
– Уже поставили круглосуточный пост, – сказал Константин Павлович.
– Я не знал, – сказал Петр Ильич.
– У тебя своих дел много, – сказал генерал. – Дело по убийству Артема передашь другому  следователю, Костя скажет.
– Но почему? – Петр Ильич вскочил с места.
– Не спорь, так будет лучше, а то ты дров наломаешь, – сказал генерал.
– Ты будешь в группе, не переживай так, – сказал Константин Павлович. – На тебе отработка версии об утечке, а бегать киллера искать найдем кого-нибудь другого.
– Понятно, но если я увижу, что это дело будут заворачивать под стол, то вы мне его отдадите, – Петр Ильич требовательно посмотрел на генерала и на Константина Павловича.
– Согласен, – сказал генерал. – Сам все знаешь. Все, свободны.

Наташа опоздала на работу, проспав нужную электричку. Выходные она провела у своего друга на даче и поэтому находилась в прекрасном расположении духа. Войдя в свой кабинет, она удивилась, увидев, что здесь провели тщательный обыск, содержимое шкафов и ящиков стола было аккуратно разложено на столе и подоконнике. Обыск проводился внимательно и вежливо, было видно, что старались. Она задумчиво стала развязывать яркий шарф, не решаясь дальше пройти в комнату к платяному шкафу. В кармане настойчиво завибрировал телефон, это звонил Петр Ильич.
– Да, Петр Ильич, – ответила она. – Да, я на месте. Вижу, что-то случилось… нет, не знаю… хорошо, я жду вас.
Через несколько минут влетел Петр Ильич. Он долго смотрел ей в глаза и, наконец, спросил.
– Ты ничего не хочешь мне сказать?
– Даже не знаю, Петр Ильич, что вы хотите, – пожала она плечами. – Я понимаю, что случилось что-то ужасное. Вы очень устали, вам не здоровится?
– Это не важно, – Петр Ильич сильно прокашлялся. – Перед тем, как начнем, я хочу, чтобы ты знала – все, что я буду делать, я вынужден, не могу от тебя этого требовать, но я прошу попробовать понять меня, понять нас.
– Звучит угрожающе, – сказала она, но осознав, что Петр Ильич не шутит, Наташа стала абсолютно серьезной, сбросив с себя настроение выходных, внутренне готовясь к худшему. – Я вас поняла. Куда идти?
– В комнату для допроса. С собой ничего не бери. Все скажу там, идем.
Он вышел первым, ожидая, когда она разденется, и выйдет. Идя вместе по коридору, Петр Ильич шел впереди, хотя бы так заставляя себя думать, что он не конвоир, а она не пленная. Он не мог поверить в ее вину, тем более, что ее спокойствие укрепляло его в этой мысли, но он знал, что случайностей не бывает. Есть факт предательства или халатности, результат – два убийства, одно из которых не удалось завершить. Борясь с собой, разгоняя себя еще больше, он распахнул дверь комнаты для допросов и открыл настежь окно, впуская влажный холодный воздух.
– Садись, воды принести? – спросил он.
– Да, если можно, – сказала Наташа, голос ее стал хриплым от волнения, гортань будто бы сжалась в нежелании говорить.
Петр Ильич вышел и вернулся с полным графином воды из кулера. Поставив перед ней графин и стаканы, он налил один ей, а второй осушил одним глотком.
– Сначала поговорим не для протокола, – сказал он, садясь прямо напротив нее.
– Я прошу тебя отвечать честно на каждый вопрос, так будет проще всем, договорились?
– Хорошо, я готова.
– Ты знаешь, что произошло вчера вечером?
– Нет, а что произошло? Когда?
– Вчера было совершено два нападения на наших сотрудников: на Дениса Ефимова и Артема Дроздова. Артема застрелили во дворе собственного дома, Дениса недалеко от дома.
– Господи! – воскликнула Наташа, закрыв лицо ладонями. – А что с Денисом? Он жив?
– Он жив, пока в реанимации. Это было заказное убийство, киллер в обоих случаях оставил на месте преступления орудие убийства. Мы отрабатываем только одну версию, а именно их совместное расследование.
– Да, я понимаю, понимаю. Артем меня тоже привлекал к работе по этому делу, – Наташа всхлипывала, но голос при ответе у нее был спокойным и четким.
– Он просил меня составить ориентировочные психологические портреты участников этого сайта.
– Понятно. На самом деле это была самодеятельность со стороны Артема, он не имел права без согласования с руководством привлекать других сотрудников к этому делу, – сказал Петр Ильич, у него на душе отлегло, но он тут же отбросил эти эмоции, стараясь быть беспристрастным. – С кем ты обсуждала это дело кроме Артема?
– Ни с кем, – замотала головой Наташа.
– Подумай хорошо, с кем ты могла его обсуждать? Кто знает о твоей работе?
– Я не рассказываю родным о своей работе, никогда.
– Почему ты не пошла на соревнование вместе с нами?
– У меня были личные дела.
– Какие личные дела?
– Я была у своего друга, и была я там все выходные.
– Он может это подтвердить?
– Не надо его впутывать, это ни к чему, – запротестовала она.
– Наташа, что за глупости? Убили наших коллег. Говори, кто это?
– Петр Ильич, но он правда ничего не знает, – взмолилась она, но Петр Ильич уже вскочил и стал ходить по комнате, яростно сжимая кулаки.
– Мы тут не в детские игры играем! – вскричал он. – Ты должна это понимать! От твоих показаний зависит твоя судьба, как ты этого не понимаешь?!
– Он здесь ни при чем, не надо его впутывать в это дело! – запротестовала она, Петр Ильич со всего размаху ударил кулаком по столу, отчего стаканы повалились на бок. Наташа рефлексивно закрыла лицо руками.
– Говори! Имя, фамилия, отчество! Где работает, сколько лет! – взревел он у ее лица.
– Алешин Александр Иванович, сколько лет не помню. Работает в сетевой газете редактором, – заревела она, не выдерживая его разъяренного взгляда.
– Когда и где вы познакомились? Как долго встречаетесь?
– Да я училась с ним вместе! Пять лет! И с его женой! Все, вы это хотели узнать?! Что вам еще надо от меня?! Спим ли мы вместе? Да, спим! Понятно?!
Он налил ей стакан воды, она медленно пила, не в силах успокоить дрожь в теле. Ее красные от слез глаза с ненавистью смотрели на него, а он не прятался от ее взгляда, выдерживая упреки, ненависть и не поддаваясь мольбе.
– У меня такая работа, я должен, я не могу по-другому, – глухо сказал он, садясь обратно. – Я не могу по-другому.
– Я знаю и не виню вас. Мне надо просто успокоиться, – прошептала она. – Я уже говорила вам, что вы должны быть палачом.
– Должен быть палачом, – повторил он. – Хм, палачом. Вспомни, пожалуйста, как Артем показывал тебе материалы сайта? Он приносил флэшку или что?
– Нет, не флэшку. Он просто зашел с моего компа на этот сайт, залогинился и все. У меня потом куча троянов повылазила, а Шамиль никак не дойдет до меня, чтобы проверить.
– Значит, ты смотрела сайт со своего рабочего компьютера, так?
– Да, все верно, – она глубоко вздохнула и стерла остатки слез ладонью. – Всегда с моего компьютера. Артем говорил, что у нас можно только с моего войти.
– Это почему? – удивился Петр Ильич.
– Я точно не поняла, но он сказал, что я отдельно, вне домена, или как-то так.
– Точно! – хлопнул себя по колену Петр Ильич. – Точно, как же мы сразу не догадались. Теперь все сходится. Когда у тебя начались проблемы с компом?
– Почти сразу после первого входа. Там надо устанавливать какую-то программку, чтобы ключ заработал. Она так подвешивает компьютер, просто ужас.
– Наташ, а данные по сотрудникам, ну, твои отчеты, ты хранишь на своем компьютере?
– Часть да, те, что закончила, выкладываю на сервер. А что?
– Получается, что если мы предположим, что у тебя завелся троян, то он мог получить доступ к твоим файлам, так?
– Не знаю, я в этом ничего не понимаю, – улыбнулась она. – Мне Шамиль объяснял, но это почти бесполезно.
– Проверим. Да, ты брала компьютер домой поработать?
– Да, бывало пару раз.
– А когда, не можешь вспомнить?
– В мае, когда была аттестация. Я тогда все выходные доделывала. Мне Константин Павлович пропуск оформил.
– Отлично! – обрадовался Петр Ильич. – Молодец!
Он подошел к ней и поцеловал в лоб, она удивленно взглянула на него.
– Вы определённо нездоровы, Петр Ильич.
– Наверное, наверное. Эх, не сердись на меня, не надо.
– Я уже почти не сержусь, это правда.
– Хорошо, тогда бери бумагу и пиши объяснительную. Вспомни даты, пиши максимально подробно, а я потом приду и почитаем, поняла?
– Про аттестацию писать?
– Конечно пиши, и укажи, кто выписывал пропуски и зачем это было нужно, короче обоснуй. Все, часа хватит?
– Постараюсь.
– Тебе принести что-нибудь?
– Если можно, то кофе.
– Сейчас принесу.
– Только без сахара! –  окликнула она его в дверях.

– Похоже на правду. Шамиль уже занялся, – сказал Константин Павлович, передавая объяснительную Полевой Н. Е. Петру Ильичу. – Подошьешь к делу. На сегодня все, иди домой.
– Какой домой? – удивился Петр Ильич, – еще