Черта 2. Глава 4. Свинцовый туман

дышать, глядя на него широко открытыми глазами. Наконец, Ирвин убрал ладонь и достал из кармана небольшую, плоскую флягу. Вынув пробку, он приподнял голову девушки и поднёс горлышко фляги к её губам. — Выпей, Терра! — тихо приказал он. Она послушно сделала несколько глотков. Он осторожно убрал руку из-под её головы, потом присел рядом, на краешек кровати.

— Мне жаль, что тебе пришлось через всё это пройти, девочка, — вдруг проговорил Повелитель, задумчиво глядя ей в лицо. — Но я благодарен тебе за это. Знаю, я был слишком жесток с тобой вчера, хотя ты этого и не заслуживала. Это не справедливо даже для нашего Мира. Поэтому я решил исправить это. Назови мне то, что ты хочешь, Терра, и я это сделаю для тебя. Любое твоё желание я выполню.

Девушка была настолько ошеломлена его словами, что, казалось, испугалась ещё больше. Она молчала, не в силах вымолвить ни слова.

— Тебе нечего у меня попросить? — прищурился Ирвин. Терра вздрогнула, словно очнулась.

— Нет, господин, — она опустила ресницы. Повелитель ничего не сказал больше. Просто встал и вышел из комнаты.

Когда под вечер к ней зашёл Улиф, Терра уже не сомневалась, что пришёл её смертный час.

— Повелитель приказал проверить твоё состояние, — неожиданно спокойно и, даже мягко, произнёс воин, подходя к девушке и внимательно рассматривая её. — Он также приказал приготовить тебе ванну с травами, и запретил воинам прикасаться к тебе целый месяц, — добавил он чуть слышно.

Терра промолчала. Она всё ещё не могла прийти в себя.

— Ты не рада? — изумлённо спросил воин.

— Рада, конечно, — девушка поспешно кивнула. — Я просто… не ожидала.

— Все воины были уверены, что ты не переживёшь эту ночь, — шепнул Улиф чуть слышно. — Поэтому, никто не удивился, когда Повелитель сделал тебе такой подарок. Теперь тебе нечего бояться, по крайней мере, месяц, — добавил он.

— Спасибо, Улиф, — вежливо поблагодарила Терра, всё ещё ничего не понимая. Он кивнул и пошёл готовить ей ванну.
Пока она купалась, воины прибрали её комнату, перестелили простыни и принесли ужин. Такая забота ещё больше напугала девушку, которая теперь вообще не знала, что и думать. Она не стала ужинать, просто не смогла проглотить ни кусочка. От нервного напряжения её била дрожь, и кружилась голова. В конце концов, она поняла, чего боится. И забота Повелителя, и поведение воинов, могли объясняться лишь одним… Её ждала ещё одна, подобная вчерашней, жуткая ночь. Которую она, скорее всего, уже не переживёт…

Поэтому, когда пришёл Ирвин, девушка бросилась к нему в ноги и заплакала.

— Пожалуйста, господин!.. Пожалуйста!.. Разрешите мне умереть сегодня! — взмолилась она.

— Посмотрим, — кивнул он, поднимая её с колен. — Но сначала, я хочу исправить то, что натворил… — с этими словами, он мягко и осторожно коснулся её губ, увлекая девушку в пучину грёз и наслаждения…

***


Когда Терра проснулась утром, она почувствовала то, что никогда ещё не чувствовала в своей жизни. Неизмеримое счастье, которое наполняло её всю, до краев. Все страдания, все муки этого Мира будто отступили разом, и она очутилась в райском саду, где нежное золотое солнце согрело её замёрзшую душу и прогнало прочь все страхи. Никогда она не думала о том, что Повелитель способен на нечто подобное. Что он может быть таким трепетным, нежным, осторожным. Что его руки могут так упоительно ласкать, а губы целовать, вызывая дрожь не боли, а наслаждения. Теперь Терра снова плакала. Но не от бессилия и унижения, а оттого, что эта, самая волшебная, самая удивительная ночь закончилась.

Повелитель ушёл. Он сдержал своё слово, нежностью залечив боль, которую ей причинил. Больше он ей ничего не должен, а она не осмелится больше просить. Потому что он — Повелитель. А она — рабыня, наложница и приз для отличившихся воинов. Она — их награда, которой распоряжается Улиф… И так будет всегда… И будут ещё тысячи ночей, в которые она пожелает себе смерти… И будут тысячи дней, наполненные страхом и отчаянием… И только одна ночь, которая уже прошла, и которую она никогда не забудет…