Плюшевый мишка

бабушка на зятя. – Эх, говорила я твоей маме: не
иди за него, Настя! он же злобный, как собака, и выпить горазд. А она: люблю,
люблю!.. Ладно, Алечка, ложись спать.

Впервые за
весь месяц Алина спала спокойно. Снилось ей то золотое время, когда чеченская
война ещё не вторглась в жизнь её семьи, и мама с папой были счастливы.

Когда она
проснулась, на часах было около двенадцати полудня. Бабушка приготовила на
завтрак блины с Алининым любимым черничным вареньем.

- Кушай,
Алечка, а я включу-ка телевизор. Хоть послушать, что в мире творится.

Новостной
выпуск начался с трагического события. В центре Москвы загорелась квартира в
жилом доме. Возгорание произошло из-за того, что хозяин квартиры в состоянии
сильного алкогольного опьянения не потушил сигарету.

- Ну, что за
люди! – возмущалась бабушка. – Напьются, как черти, а потом… Ах, ты, Боже
милостивый!

 

Кончив
рыхлить землю, молодая женщина в свободном платье отложила в сторону тяпку и
вынесла на мусорную кучу ведро сорняков. Теперь хризантемам будет легче
дышаться! Затем взяла со столика букет искусственных розочек и положила на
могильную плиту с надписью «Фролкин Петр Васильевич 1964-2000». Только сейчас,
почти двадцать лет спустя, Алина нашла в себе силы сюда прийти.

Очень
обижена она была на своего отца. И за его пьянки, и за то, что маму избил, и её
саму на ночь глядя из дома выгнал, а ещё за то, что по пьяни спалил квартиру.
Сам он и дядя Паша погибли. Уцелел только дядя Витя, которого врачи вытащили
буквально с того света. Зато после этого он, наконец, взялся за ум и к выпивке
даже не притрагивается.

Алине с
матерью пришлось начинать жизнь с нуля. Квартира выгорела дотла, а вместе с ней
сгорело всё имущество. С работы маму уволили из-за больничного. Так что первое
время было трудно. Жили у бабушки. Квартиру пришлось продать. Да и находиться
там после случившегося и Алине, и матери было нелегко.

Мало-помалу
мама нашла работу, потом ей встретился Вячеслав Ильич, и она вместе с Алиной
переехала к нему. Очень хороший человек! Хотя Алина никогда не называла его
папой, однако отношения у них сложились поистине родственные.

А теперь она
сама уже шестой год замужем. Через пять месяцев подарит Олегу сыночка. Они уже
и имя придумали – Тимофей, Тёма.

Так есть ли
смысл обижаться на то, что было в детстве? По большому счёту, стоит отцу
спасибо сказать. Ведь если бы он не избил маму и не прогнал Алину, в ту роковую
ночь они тоже могли погибнуть в огне.

«Покойся с
миром, папа!».

С кладбища
молодая женщина отправилась домой. Олег придёт с работы голодный, надо ужин
приготовить.

Поставив
вариться борщ, Алина включила компьютер, чтобы повисеть немного в соцсетях.
Неожиданно взгляд её упал на страницу группы «Чеченские обычаи». Из любопытства
она зашла посмотреть и тут же, к своему удивлению, наткнулась на интервью
чеченского правозащитника Салаудина Аюбова. Того самого!

Оказалось,
Салаудин Ибрагимович только недавно вышел из тюрьмы условно-досрочно – и всё
из-за наркотиков, которые ему подбросили чеченские полицейские и, очевидно, по
заказу главы республики – месть за правозащитную деятельность и критику режима.

Рассказывал
Аюбов и о двух чеченских войнах. В первой из них – в начале девяностых, погибли
его бывшие ученики (он тогда работал в школе учителем географии), а также
троюродные братья и племянник, который вырос на его руках. Он потом собирал их
трупы, некоторых по частям. После этого он несколько лет почти не выходил из
дома, ни с кем не общался – сидел целыми днями и вытёсывал для них могильные
камни.

«Если я
ничего не сделал для того, чтобы они остались живы, то должен о них помнить».

Должен
помнить… Алине вдруг подумалось: а ведь отец глушил водку, чтобы забыть. Забыть
о разрывающихся снарядах, о трупах своих боевых товарищей, о крове и ненависти,
что витала в отравленном войной воздухе.

Далее
Салаудин Ибрагимович рассказывал о бесчинствах федеральных войск, об
издевательствах солдат и контрактников над мирным населением.

«Был такой
случай, страшный и мистический.  Прицельное
убийство Мадины Юнусовой, которая играла в огороде.  Двое контрактников выпустили по ней пять
пуль, пока не попали в спину убегающей девочки. Потом они вломились в дом,
вынесли оттуда всё мало-мальски ценное, вплоть до детских игрушек, а дом
сожгли. И когда я поехал в командировку в Москву, какая-то девочка передала мне
плюшевого мишку и записку, в которой говорила, что ей приснилась Мадина Юнусова
и просила отдать мишку её маме. Я, когда приехал в Аргун, так и сделал. Мать
плакала от счастья, что сохранилось хоть что-то в память о дочери. Федералы же
сожгли всё имущество, ничего больше не оставили».

«А что это
была за девочка?».

«Этого я не
знаю. Я её даже не видел. Мне говорили, ей было где-то лет десять. Пришла,
передала и тут же ушла. Как мишка оказался у неё, и откуда она узнала про
Мадину, для меня так и осталось загадкой».

«А убийц
Мадины Юнусовой нашли?»

«Да, это
были сержант Радевич и лейтенант Фролкин. Радевича объявили в розыск. Но он
позже изнасиловал пятнадцатилетнюю девушку, уже русскую. Судили за
изнасилование русской девушки, а про убийство Мадины Юнусовой в суде даже не
обмолвились, хотя официально Радевич был в федеральном розыске за это. Вот
такая у нас справедливая система! Но мы добились, чтобы его привезли в Чечню и
судили снова. За изнасилование несовершеннолетней ему дали восемь лет, а за
убийство Мадины добавили пять. На это ушло несколько лет. А Фролкин избежал
суда, потому как умер через месяц после возвращения домой. По пьяной лавочке
устроил пожар и сгорел в собственной квартире».

«Папа! Не
может быть! Этого просто не может быть!.. Ой, мамочка!»

Живот вдруг
пронзила резкая боль – такая, что Алина, не удержавшись от крика, вскочила с
места и буквально сложилась напополам. Дрожащими руками она схватила со стола
телефон и набрала номер.

- Алло, скорая!
Приезжайте скорее! У меня ребёнок…

 

Очнувшись,
Алина почувствовала, что чья-то рука держит её ладонь.

- Олег,
родной!

- Аля! Слава
Богу! Как ты меня напугала!

- Олег, а
что с ребёнком?

- Всё
хорошо, родная. Плод удалось сохранить.

- Прости,
Олежка! Я так испугалась, что могу потерять нашего Тёму! Знала бы, что там
такое, не читала бы. По крайней мере, сейчас… Но мой папа… Я даже подумать не
могла, что он на такое способен!

- Твой папа?
Но ведь давно уже умер!

- Это было
давно. Ещё когда он служил в Чечне…

Заливаясь
слезами, Алина стала рассказывать мужу о том, какую страшную вещь узнала о
собственном отце.

- А ведь я
его родная дочь. Неужели я такое же чудовище?

- Ну что ты,
Аля? Твой отец был человек слабый, а ты… Ты сильная. А с мишкой ты всё сделала
правильно. Чужая вещь, да ещё и добытая таким способом, всё равно счастья бы не
принесла. А так ты вернула матери память об убитой дочери.

- Ты золото,
Олег! Я тебя очень-очень люблю!

- Я тебя
тоже, Алечка! Но очень прошу тебя, не переживай сильно. У нас будет ребёнок – и
это сейчас главное.

Действительно,
главное. Но всё же некоторые мысли зарождались в Алинином мозгу. Она твёрдо
решила, что как только её выпишут из больницы, она непременно найдёт Аюбов в
соцсетях и раскроет загадочную историю с мишкой. А ещё извинится за то, что
украла кошелёк.

«Я не буду
пытаться всего этого забыть. Я должна помнить. Иначе кто объяснит Тёме, что
война – это не игрушка?».