Апокалипсис в шляпе заместо кролика. Глава 3.2

спорных вопросов, постоянно что-то шепчет на ухо его ещё пока что жене, а та, дура, во всём с ним соглашается), – и этот скользкий тип, на суде однозначно потребует признать эту улику несущественной в самом мягком случае. И что-то подсказывает мужу, то он на этом не остановится и попытается всё обратить против него.
– Ваша честь, прошу меня заранее извинить за мою излишнюю эмоциональность, но я ничего с собой поделать, когда вижу такую несправедливость, выразителем которой является этот беспардонный тип. – Жёнушкин адвокат ткнёт пальцев в сторону мужа, обалдевшего от такой себе позволительности этого адвоката. – Его, видите ли, не устраивает сложившееся положение вещей в семье и он хочет бросить на произвол судьбы мою бедную подзащитную. Сволочь одно слово. Ещё раз прошу прощения у вас, ваша честь, но не у тебя гад. – С  красным лицом от эмоционального накала (но кого он хочет обдурить, поддавал вчера; да что вчера,  все дни, когда выпадает минутка для этого его любимого дела) приступит к своему осуждению мужа этот жёнушкин адвокат (а осуждение, между прочим, функции прокурора), человек наихитрейшей конструкции, готовый на всякую пакость и подтасовку в свою сторону фактов, чтобы, значит, выиграть своё дело.
– Я вас понимаю, но прошу по существу вопроса. – Посмотрев на жёнушкиного адвоката сквозь очки с понимающим взглядом, сказала ваша честь, судья Любовь Презумцева, дама больших достоинств и самодостаточная во всём (не нужно объяснять, что это значит), отчего ей сложно найти для себя достойную партию. Вот она всегда так и критична ко всем этим желающим свободы мужьям, а не как о ней за спиной, эти вечно чем-то недовольные мужья говорят, бесится. При этом этих стоящих перед Любовью Презумцевой недовольных своим сложившимся положением мужей (а иначе бы они здесь, в суде, не находились) не покидает ощущение предвзятости к их делу Любови Презумцевой – уж больно она дотошлива к ним, а вот к жениной стороне почти нет вопросов. Хотя она в самом начале судебного заседания, посмотрев на недовольного мужа, дала понять, что ей на его счёт всё понятно и вопросов, в общем-то, нет (ещё один козёл).
Но это их оценочное суждение Любови Презумцевой – она не объективна к рассматриваемым ею делам, и как в курилке между собой перешептываются особо озабоченные собой полу разведённые мужья, то она себе среди них подыскивает достойную для себя партию, слишком невероятно и уму нормальному непостижимое событие, чтобы быть правдой. Да и к тому же так рассуждают люди заинтересованные, и значит, всё это больше смахивает на поклёп и недоверие к судебной системе.
– Так вот, – вновь берёт слово рассерженный жёнушкин адвокат, – моя подзащитная, как вы можете собственными глазами убедиться, сама кротость и беззащитность, – здесь все переводят свои взгляды на жену этого неблагодарного и, возомнившего о себе не зная чего мужа, и сразу видят, какой подонок её муж, решивший её бросить: такую никто и не подберёт, после того как она побывала в руках этого тирана и негодяя, – а этот собственник этим пользуется, перетягивая на себя всё одеяло.
– Позвольте! – вмешивается в ход дела адвокат мужа. – Но это наш свидетель.
– А я что говорил. – Усмехнётся жёнушкин адвокат. – Собственник, каких белый свет ещё не видел.
– Интересно. – Промолвит судья Любовь Презумцева, с большим вниманием посмотрев поверх очков на этого мужа-собственника. Ну а дальше без особых вариантов для недовольного мужа – он должен пожертвовать собой и принять предложение Любови Презумцевой, быть счастливым собственником всех её достоинств, чтобы в будущем судебная система работала без своих перекосов в сторону недовольных своей супружеской жизнью мужей. И если сей достойный, по мнению Любови Презумцевой, муж, оправдает возложенные на него надежды всё той же Любови Презумцевой, то из под её судейского молотка не будет больше выходить столько недовольных лиц мужей.
Но мы слишком отвлеклись и пора вернуться к нашему, но только образно, адвокату, которого мы оставили на средине его речи (для тех, кто запамятовал, напомним, он рассуждал о главенствующей роли мужчины в семье).
– А это указывает на то, что он уже давно не занимает лидерские позиции, – что есть удручающая реальность, – и шаг за шагом уступает это своё, когда-то ещё бесспорное место в семье … Человеку может ему в чём-то и близкому, но на мой взгляд, не столь бескорыстному, как представлялось нам всегда (посмотрите только на эти счета из магазинов одежды). И не просто пользующему оказанным ему безграничным доверием со стороны мужа, а этот человек использует своего мужа в собственных целях – быть единолично счастливой. – На этом месте адвокат замолкал и углублялся в свои размышления.
Но нас сейчас больше интересует другое, а именно, с какой целью собирается здесь этот клуб, состоящий из столь разных людей, у которых есть свои определённые их внутренним миром интересы к внешнему миру, на основе которых они его хотят поделить между собой. А разве непонятно? Они хотят выработать механизм деления мира на части, вот и собираются.
Что ж, придётся поверить на слово во всё это, и мы даже не выразим сомнение в таком на свой счёт великом самомнении у этих людей, с какого-то перепугу вдруг решивших, что это им по силам. Хотя всё же небезынтересно было бы знать, что подвело их к этому разумению (есть мнение, что бесконечное самомнение, вкупе с их дуростью, а если по научному всё это дело классифицировать, то индивидуально настроенная умственная деятельность, с альтернативными настройками, сродни шизофрении).
Но ладно, примем во внимание серьёзность лиц этих собравшихся людей и их обстоятельный вид, не подразумевающий никакого рода на их счёт подшучивание, и предположим, что они хоть и замахнулись на некий передел, раздел мира, но только не так всё объёмно, а лишь относительно себя мелко – в какой-то области своего мирка, где они существуют. Как, например, всё тот же адвокат, подмял под себя все бракоразводные дела в своём микрорайоне, и никого к ним там, у себя, не подпускает. Ну а его со клубники, о чьём роде деятельности нам пока что ничего неизвестно, вполне вероятно, тоже замечены в таком же роде деятельности, по отрезанию для себя наиболее жирного куска из какой-нибудь сферы жизнедеятельности человека.
А так как человеком в жизни движет его недовольство своим настоящим положением (такова его физика тела, – его взгляд, как и глаза, всегда обращены вперёд и в будущее), то он не может остановиться на достигнутом, вот они и собираются, чтобы, так сказать, обсудить возможности по расширению своей сферы влияния. А на их внутриклубном сленге, как ещё для себя оттяпать от этой действительности.
Что же касается самих присутствующих здесь лиц, то по выше указанной причине (клуб был закрытого для посторонних типа), об их именах было мало что нам известно. И что о них вообще было известно, так это то, что их было шесть человек. Из чего также можно заключить, что они решили поделить свой условный мир на шесть частей. И хотя всегда кем-то считалось, что для того чтобы поделить мир наиболее справедливо и объективно, число участников этого деления должно быть нечётное число (это чтобы не возникло соблазна создать коалицию против других участников дележа), то здесь, видимо, этому правилу не придерживались (люди здесь собрались шибко самонадеянные и они не полагаются на все эти условности и суеверия – а придавать смысл несущественным вещам, тем же цифрам, и есть настоящее суеверие), и вот как-то так получилось. И вроде пока никто не жаловался, по крайней мере, вслух.
Ну а вот что они конкретно (области мира это общее обозначение предмета их дележа) пока что не поделили между собой, то об этом тоже пока доподлинно неизвестно. Но, исходя из их разговоров, – а на основании их и будут делаться свои оценки, – можно сделать некоторые промежуточные выводы, которые по мере своего накопления, позволят разобраться, что к чему.
Вот, например, одно из знаковых заявлений всё того же адвоката, которое нам поможет для начала понять ход мысли этих людей. – Существующий мир для меня лежит в своей плоскости понимания (это значит, что для них окружающий мир плоский – вопрос пространственного размещения их приоритетов решён), а что дальше меня не волнует (здесь они установили границы своих интересов). На всё про всё мне дан свой срок, и выбиваться из графика данного мне в моё распоряжение временного отрезка, как минимум, не в моих интересах (из этого предложения можно понять, что они всё-таки люди, а не боги, раз их так время волнует).
Но давайте вернёмся к именам собравшихся за этим столом людей, которые видимо отлично знали друг друга и представляли себе, с кем имеют дело и беседу. И скорей всего, именно по этой причине, они в обращении друг к другу обходились без употребления этой именной условности. «Эй, ты!», – такого обращения было достаточно, чтобы обратить на себя внимание своего, даже очень занятого соседа по столу. А если к этому добавить пинок по ноге под столом, то у вашего, неудосужевшего вас с первых слов услышать будущего собеседника, нет никаких шансов проигнорировать вас и не ответить: Слышал! Не глухой.
Впрочем, иногда они, – когда заведённый разговор требовал от его участников точности в формулировках и детализации, – всё-таки прибегали к этим уточнениям. Правда, употреблённые ими имена в отношении друг друга, – создавалось такое ощущение, – совсем были не к месту, и не подходили к обозначенному этим именем лицу. Что может быть так и должно, учитывая скрытый характер их клуба.
И скорей всего, всё по этой же причине, они использовали в именовании друг друга выдуманные имена, – так они были необычны для этих мест человеческой геолокации, – да и не было сильно похоже, чтобы озвученные ими имена, в самом деле носили те люди, к кому с ними обращались. Уж больно не соответствовали имена их носителям. Да что нам всё вокруг да около ходить. Вот, к примеру, всё тот же адвокат (что поделать, раз он нам теперь более знаком, чем все остальные). Разве подходяще ему носить имя Отворот-Поворот Петрович. Вот то тоже. Да с таким именем на дверях его адвокатской конторы, он ни одного приличного бракоразводного дела не получит, – потенциальный клиент, ждущий в этих стенах для себя утешения, не потерпит такой грубости в свой адрес со стороны этой таблички (он сейчас всё ассоциативно воспринимает) и сделает свой отворот-поворот, – и адвокату уже самому вскоре придётся обращаться за услугами адвоката по бракоразводным делам.
А его супруга, благочестивая Марта, – а каждый уважающий свою практику адвокат, особенно по такого рода щепетильным делам, обязан завестись супругой, а иначе, как потенциальный клиент догадается, что он в этих семейных делах дока, а не какой-то там любитель, на своей шкуре не испытавший все прелести семейной жизни, – особа, скажем так, со своих характером, а не как её называют за спиной завистницы, чрезмерно характерная, не потерпит рядом с собой человека столь безрассудного и самонадеянного, за которого себя выдаёт Отворот-Поворот Петрович. Непонятно на каких, таких основаниях решивший, что она его будет кормить и обеспечивать