ДРУЗЬЯ-ТОВАРИЩИ

золотой рыбкой разговаривает.
Но, и он заподозрил, что здесь, что-то не так: подвох кроется.
Дай сюда трубку старый хрыч, - уже не вытерпел Распутин. А то, хуже будет!
Хуже уже некуда,- ехидно сочувствует ему Пётр Павлович.
Приплыли, дорогой пупсик!
Так что тут не известно, кто и от кого больше терпит душевных травм: оба хороши!
В машине Гришку, радостно встречают: Пётр Павлович, Фёдор Иванович, Фюрер, и за рулём Толик Костыря.
Фюрер уже блаженно потягивает пиво, и ему вообще всё прекрасно.
Садись Гришка Толстопуз!
Умеет же так пить человек, что порой и напивается он, но никогда в этом не признаётся.
Он самый из всех трезвенник! Толи дело Гришка, или Пётр Павлович, те могут себе позволить накушаться! А он никогда!
Не было такого, я никого в глаза не видел: никого, из вас! - вот и весь его ответ.
А вообще, кого он мог видеть тогда?- вот в чём вопрос.
По ходу еще подобрали в машину Сашу Пархоменко, и Юру Тулинова.
Саша Пархоменко пользуется всеобщим авторитетом в рабочем коллективе: душа человек!
Если надо помощь, какая, то я всегда готов помочь: любому из вас!
И это действительно было так, его слова никогда не расходились с делом.
Он и каратист, и художник, и поэт, и философ, и артист, и ещё не знаем кто: невозможно перечислить всех его талантов.
Зато Юра Тулинов, самый настоящий геройский человек: пожарник. И тут ему нет равных героев, вся его молодость прошла там, на этом поприще.
Много видел он за свою жизнь смертей, бывало, что и сам вытаскивал трупы из огня. Когда уже ничего нельзя было сделать, спасти человека.
Так устроена наша жизнь, и ничего тут не переделаешь. Все мы не знаем, что будет с нами завтра и тем более после завтра. Так и у него: удар его ждал с другой стороны – дома.
Не заладилось, что-то у него в личной жизни, с любимой женой. И пришлось им расстаться.
Жену свою Юра не осуждает, живёт она с другим человеком, и это её право. А вот за дочь свою любимую Юлечку, очень волнуется. Потому что, той без своего родного отца, очень трудно жить. И дороже чем он, у ребёнка нет никого на всём белом свете: её отец лучше всех.
Вот такой тут сложился переплёт, и никак его не распутаешь, и трогать его нельзя: больно, и рвать страшно.
И помогла Юре выжить и не пропасть в данной ситуации, другая женщина Елена Николаевна.
Очень мудрая, и очень тактичная, она сумела найти подход, как говорится: ко всем сразу. И, казалось бы, совсем неразрешимая задача, потихоньку, была успешно решена.
Наладились хорошие отношения у новой жены Елены и дочери Юлечки, и вся жизнь, теперь представилась им, уже в другом свете.
Возле своих красавиц, и Юрию Александровичу, стало уютней, и душа его вернулась к нормальной семейной жизни. Не часто такое бывает: повезло ему!
А то было так, что совсем раскис герой, и небо с копеечку казалось.
Много седых волос добавилось, в Юрину богатую шевелюру, и теперь она стала совсем седой: ничего не проходит бесследно.
Очень уж раним человек, хотя и с виду бывает, крепким, что дуб.
Но всё, от его души зависит, она у человека, за главный инструмент в жизни.
Сейчас дружная семья Тулиновых, готовятся штурмовать совсем другие высоты: Купили себе велосипеды, палатку, резиновую лодку, и рыболовецкие снасти.
Так что мудрости Елены Николаевны можно только позавидовать, и очень хочется пожелать им счастья. Что мы, несомненно, от имени нашего дружного коллектива и делаем.
А машина уже приехала в посёлок, и подъезжает к дому Чиричей.
Тот стоит, без шифера, как без головного убора. И кажется нам, что он сиротливо озирается, как будто ждал нас работников. И наконец-то дождался.
У калитки нас встречает сам фронтовик Иван Федорович, и жмёт нам руки. Ему уже за восемьдесят, но чувствуется ещё былая сила, что была в его руках.
А дальше у накрытых столов Татьяна Ивановна, и Нина Ивановны: дочери его, и зять Николай Утков. И приглашают нас к столу: отзавтракать.
Что сразу и к столу? Ведь мы ещё и не работали, - изумляется Гришка Распутин.
Один Фюрер, как всегда на высоте.
Нельзя хозяев обижать, тем более с утра раннего: грех большой.
Остальные помялись и тоже уселись. А хозяйки им уже по рюмочке наливают. Но всё равно стыдно мужикам, и поэтому долго там они не засиживались.
Анатолий сразу же занялся сварочными, и жестяными работами, надо было водосток сделать. И всё приготовить, для его крепления, а тут уже целая система нужна.
Вот и возятся они с Юрой Гребенниковым, ведь тот больше двадцати лет кузнецом, на комбайностроительном заводе отработал. И с металлом давно на ты общается.
И никакой он вовсе, не Фюрер, а работяга из работяг. Вот только бы ему скромности побольше добавить, а впрочем, мы сами своего фюрера и воспитали: сами!
И он именно это скажет: работать, работать, и не отвлекаться, а то всех накажу.
Но его никто не боится: пусть бурчит, и без него каждый знает, что ему делать.
А на крыше уже Пётр Павлович, с Гришкой ползают, да всё вымеряют прожилины, всё под один уровень подводят. И Юра Тулинов у них на подхвате, всё, что надо им из инструмента, то незамедлительно подаёт. Ведь там, на высоте шибко не погарцуешь туда-сюда, опасно очень.
Разговорился Гришка Распутин с Колей Утковым, зятем Чиричей. И оказалось что оба они подводники, на дизельных лодках служили.
А это для подводников, настоящее счастье такого товарища встретить, что брата родного. И им уже не до Петра Павловича, им уже флотская служба видится. И работают они уже в одной паре, и вспоминают смешные случаи.
Зачитывали нам раз приказ по флоту. Служили два товарища, на одном ракетном катере. Служили они не очень, чтобы очень, но и не совсем плохо.
И вот Ваня, говорит своему другу Пете, скучно им было.
Хочешь Петро, я по нашему штабу из пулемёта врежу, за просто так.
Нет, ты не врежешь Ванька, кишка у тебя тонка для этого дела, тут настоящий или дурак, или герой нужен.
Тут Ванька, как жахнет со своих спаренных пулемётов, по окнам штаба. Хорошо, что чуть выше все пули пошли.
Так там все штабисты под стол залезли, и чуть в штаны не нагадили, от такого неожиданного сюрприза.
Смеются Утков с Распутиным: ведь могло такое быть: но и тут надо ухо востро держать.
Где тут байка, а где, правда, сразу не разберёшь, но не в этом дело. Возможно, что и был такой случай, им надо дальше вести разговор.
А Иван Федорович, везде успевает, и у одних работу посмотрит, и к другим работникам подойдёт, а кое-где и гвоздик с земли поднимет.
Держите мужики, не гоже добру пропадать.
Отрадно ему, что так все ребята стараются, а его сын Федор, умело ими всеми руководит. И видно, что ребята его уважают, иначе бы сюда не приехали.
Ведь и сам Иван Фёдорович, до сих пор всеобщим уважением пользуется: уважаемый он в посёлке человек.
Вот и сын по его стопам пошёл.
Хоть и похож он сильно на маму свою Софью Герасимовну, зато всей рабочей хваткой, непременно в его, Ивана Фёдоровича.
И уже увлажнились глаза у фронтовика: Эх, вернуть бы мне свою молодость, хотя бы лет двадцать сбросить с плеч.
Но никак это не возможно: и реки вспять не текут!
Разгорячились мужики в работе, а тут уже и время обедать пришло. И весело зовут уже всех работников: женщины-хозяйки к столу.
Постарались красавицы на славу: и вся еда приготовленная ими, сытная да вкусная. И молоко, и мясо с салом, и ещё и сметана. А ко всей еде, и по рюмочке наливают.
Выпили за здоровье Ивана Федоровича, самого старшего из всех присутствующих за этим богатым столом работников. Затем выпили за здоровье хозяек.
А дальше уже все беседовали по отдельным группам: Иван Федорович с Юрой Тулиновым, и Сашей Пархоменко.
Последний везде успевает, и наверно самый незаменимый человек, на этой стройке.
Но вскоре оказалось, что все одинаково незаменимы, каждый на своём месте. Петр Павлович беседует, строго с женщинами, потому что он очень интеллектуален, и полёт его мысли настолько грандиозен. Что от него уже все давно устали на работе, зато здесь он на вершине славы. И читает он, Танечке и Ниночке, стихи собственного сочинения: собой упивается. И те слушают его очень внимательно, можно сказать, что не дыша.
И, здесь он добился, на этом поприщё, полного фурора. Что значит новый слушатель, и какой их высокий интеллектуальный уровень. Не то, что наши, друзья-товарищи, с босоногими мыслями в голове: дети ещё!
Смотрит Павлович победно на Фюрера: знай, мол, как и подобает наших героев! Вот мой настоящий уровень!
Из ума старый выживает, вот и гонит по-чёрному, дурру по Амуру.
Тоже мне квадрат Малевича: авангардист нашёлся! Жалко Татьяну с Ниной Ивановной: кого они слушают, бред сивого мерина.
Это уже Фюрер, правду-матку, в глаза Титаренко режет.
Но того так просто с седла не вышибешь, раз сел он на своего лихого конька, то пока не заездит его, всё будет кататься.
Всех удивила Татьяна Ивановна. Оказывается, что она уже пять лет, ведёт дневниковые записи прогноза погоды.
Температура, давление, и так три раза изо дня в день: вот это терпение.
И оказалось, что у неё данные более точные, чем в нашем городском бюро погоды.
Может сама Татьяна свои прогнозы составлять, и составить научным работникам полную конкуренцию. Хоть научную диссертацию пиши, с её независимых данных.
А что здесь такого? И это можно! – вторит её Титаренко.
Лишь бы деньги платили, да лучше зелёненькими.
И от этой одной мысли ему так хорошо на душе стало, что он расплылся в своей акульей улыбке: побольше бы денежек!
Но тут Танечка спохватилась, и заторопилась высказаться. При этом её красивые глаза, под длинными ресницами заискрились, как драгоценные каменья.
Тут у нас в посёлке, женщина одна ходит, не в себе она. И как, увидит где мужиков, то сразу их к себе зовёт, яко бы ей помочь надо: вдовушке, по хозяйству.
Так вы знайте, это, про все её проделки ведайте. И не обращайте на неё никакого внимания, а то так и заведёт она незнакомого человека в заблуждение. И непременно сгубит его. Ведь, он не знает, с кем имеет дело.
Гришка, чуть не поперхнулся молоком, и как кот расфыркался.
А что здесь думать Петьку отдаём и точка. Мы за него, и работать, на крыше согласны: он у нас лучший генофонд всей России.
Пусть поработает там, у вдовушки, во славу всей добропорядочной России. Мы только за!
Все смеются, и не нашёл Пётр Павлович, ничего лучшего, как покрутил пальцами у своего виска: ненормальный он!
Тем все дело, тут, за столом, и закончилось, но пока, не окончательно: будет и продолжение.
И снова, все работники на крыше, и листы шифера приколачивают молотками. А они по своим габаритам очень громоздкие, и мороки с ними предостаточно.
Вот тут Титаренко и показал себя героем. Он как птичка по крыше порхает, несмотря на свои годы. А под Гришкой, того и гляди, что шифер лопнет, но и он старается от своего лучшего друга не отставать.
И пока вся бригада работает по-ударному. В калитке показалась миловидная женщина.
Ой, какие мужички у вас, да работнички! Один к одному, грибочки-красавчики.
Мне бы хоть парочку таких работников, в моём бедном хозяйстве помочь.
И выпить есть, и закусить найдётся, - многозначно, улыбается красавица, своей очаровательной улыбкой.
Идите Пётр Павлович, за вами пришли! - серьёзно говорит ему Распутин!
Окажите даме уважение, достойное своего графского звания: окажите наивысшею честь.
И все мужики, уже потихоньку фыркают про себя, смех у них наружу