Мишук, - я ведь там в лесу один раз только испугался. И, знаешь, кого?
- Кого? – так же шёпотом спросил Михаил, скашивая глаза на Наташу, которая уже более спокойно продолжала говорить с подругой по телефону.
- Так я медведя, неверное, и видел! – наклонившись к уху молодого человека, выпалил Мишук.
- Медведя? – и Михаил, раскрыл глаза, подражая Мишуку, - да откуда зимой в лесу медведю взяться?
- Да и потом, - рассудительно продолжил он, - ты же сам Михаил, - а это значит…
- Что значит? Ну, что, дядь Миш? – непонимающе спросил Мишук.
- Да то! – ответил Миша-старший, спуская маленького на пол, - медведь медведя не должен бояться. Они – наоборот – дружить должны. Понял?
- Понял! – обрадованно закричал Мишук и понёсся в комнату Степана Тимофеевича…
- Степан Котофеич! – услышали они с Наташей звонкий голосок, - а знаешь, почему я не должен медведей бояться?...
- Наташа, - говорил, спустя минуту, Михаил, придерживая Наташу за плечо, - погляди, какой снег валит!
- Значит, не зря Мишук в лес ходил, зиму будил, - засмеялась Наталья.
- Не зря, - согласился Михаил. И, развернув Наталью лицом к себе, внезапно спросил:
- Пойдёшь за меня замуж?
Наташа на мгновение растерялась. Потом, став серьёзной, сказала:
- Миша, ведь ты же знаешь, что у меня такая проблема…
Она не договорила. Михаил поцеловал её прямо в губы и произнёс:
- Знаешь, что я тебе скажу? С мужчинами тебе не везло.
- Как это? – совершенно искренне растерялась Наталья.
- Да так, - хитро усмехнулся Михаил, - всё не те экспонаты попадались.
- А ты – тот экспонат? – и Наталья тихонечко засмеялась.
- Я – тот! Самый, что надо тот! – уверенно произнёс Михаил. – А не получится – усыновим вот такого же, как Мишук. Ну, что, согласна?
- Согласна, - полушёпотом произнесла Наталья, прислушиваясь как в соседней комнате Мишук в сотый раз рассказывал её отцу про лесные свои похождения.
- Согласна, - одними губами повторила она.
А снег за окном всё продолжал и продолжал падать…
Занесло уже не только двор, но и соседский сарай. Днём этот сарай нечего примечательного из себя не представлял. Сейчас же он казался каким-то чудесным белым волшебным домиком, вылепленным из искрящегося мягкого снега.
Михаил, обняв Наташу, стоял и смотрел на нескончаемый снегопад.
И на тёмное небо, которое так хорошо контрастировало с белым снегом.
Новогодняя ночь – она и должна быть новогодней. С настоящими снежинками. С настоящими надеждами. И, как говорил Мишук, с настоящим счастьем.
