а сера - легковоспламеняющийся материал. Сумеешь зажечь спичку ладонью?"
- Только если тереть долго.
- "Не сумеешь. Для нас обрести плотность так же неимоверно тяжело, как для тебя поднять температуру тела до возможности зажечь спичку. Хотя, конечно, пример тут не очень удачный. Иногда мы можем обрести плотность. Ненадолго. И это занимает столько сил, что большинство из нас почти сразу гибнет..."
- Призраки гибнут? Вы же мертвые.
- "Перестаем существовать вообще. Даже в виде души... Нет! Гайки на шпильках не по кругу надо заворачивать, а по-диагонали! Иначе один край будет выше, не обожмет прокладки!"
- Ага! Так а вы там все после смерти обитаете?
- "Нет. Там где я, только неприкаянные. Какое посмертие у других - я не знаю."
- Что за неприкаянные?
- "Преступники. Только не маньяки..."
- Отморозки?
- "Кажется, да. У нас такого слова еще не было. Ты меня сбил."
- Извини.
- "Ничего. Вот... Может, где-то есть и другие места для посмертия. Я не знаю. Не встречал. Кому-то, быть может, рай. Кому-то - индийское перерождение. А кому-то - ничтожество..."
- Что?
- "Ну, полное небытие. В общем, нам за свой круг не выйти, потому не знаю".
- А медиумы вызывают духов, чтобы те им про все рассказывали.
- "И сразу видно шарлатанов! Откуда же духам знать больше вашего, если мы заперты каждый в своем аду?! И нас попросту никак не вызвать оттуда! лентяи зарабатывают ложью на дураках! Впрочем, в мое время было так же... ничего не меняется. Количество обманщиков и дураков, ведущихся на обман - во все времена величина постоянная."
- Кстати, о дураках. Ты с Федькой не общался?
- "Глупая шутка. Общаться можем только ты и я. Вроде радио. Я же говорил..."
- Ладно, не обижайся. Все-таки ты - зануда.
- "Мне очень долго было не с кем говорить о чем-то новом..."
- Как долго?
- "Очень долго."
Голос замолчал. Пашка только, было, распрямился, как собеседник коротко указал:
- "Заверни на шпильки контргайки и подтяни их друг к другу."
- Зачем?
- "Выбрация разболтает гайки."
- Ты техник?
- "Нет, просто ходил в плаванье..."
- Ясно. Ты не обижайся. Складывается мнение, что мне пора к доктору обратиться с нашими разговорами.
- "Н-да? - в голосе послышалась насмешка - ну, давай попробуем."
- Что попробуем?
- "Травмы головы, приступы головокружения, внезапные головные боли, отказ зрения или слуха - были?"
- Да нет, только от жары, бывает, жбан раскалывается...
- "Случаи лунатизма, потери памяти, временный паралич?"
- Нет. О чем ты?
- "Значит, серьезных патологий мозга быть не должно. Теперь иначе. Мысли о суициде?"
- Нет.
- "Уверенность, что мир грядет к катастрофе, и что ты избранный в войне добра и зла?"
- Что за ересь?
- "Значит, не манихейский бред, а потому онейроидный синдром исключается. А приступы непреодолимого страха, уверенность, что кто-то неотвязно тебя преследует? Или, что твои эмоции и мысли - проекция чужой воли?"
- Никогда такого не замечал...
- "Значит, не параноидальная шизофрения. А ведь именно она чаще всего сопровождается галлюцинациями. При паранояльном синдроме, например, они не встречаются".
- Убедил уже!
- "Прости, старался тебя успокоить, покуда ты не навнушал чего-то себе до настояящего сумасшествия. Самодиагностика всегда чревата подобным."
- Ты был судовым доктором?
- "Нет! - голос откровенно смеялся. - Просто в доме матушки было очень много книг. А я, в юности, был очень любопытен! Кстати, напоследок - галлюцинации всегда навязчивы."
- Тут ты прав. Никогда не командовал мною, и я могу легко от тебя закрыться.
- "А еще, плод шизофрении никогда не знает того, чего не знает больной ею. Ты до сего дня о психиатрии много знал?"
- Черт!
- "Нет. Я к ним не отношусь, и никогда не видел."
- Да, ты говорил... Кстати, ты, значит, тоже преступник?
- "В какой-то мере..."
- И кто же?
- "Никто."
- Не хочешь говорить?
- "Неприятная тема. Скажем так, преступником здесь считается и тот, кто не боролся с преступником. Не боролся - значит соглашался, пассивно поддерживал, соучаствовал. Ну, и прочие, кто поддерживал бесчеловечность правящего режима. Вольный или подневольный был - тут все едино."
- Там у вас, тогда, наверное, девять из десяти людей.
- "Меньше, наверное. Но все равно - много. Я не считал. Впрочем, тем, кто не был идейной мразью, могут дать шанс на искупление."
- А что потом, когда искупаете... Или когда наказание - все?
- "Не знаю... Хороший, конечно, вопрос - есть ли жизнь после искупления? Почти как "есть ли жизнь после смерти". Впрочем, второй, кажется, уже закрыт."
- Ага. Как Андрей шутил - "видимо, в раю хорошо, раз оттуда никто не возвращался, чтобы рассказать". А как случилось, что ты связан со мной?
- "Иногда мы помогаем людям..."
- Как джинн из лампы?
- "Нет. Желаний точно не исполняем. Так - советуем, помогаем..."
- Теперь понимаю. Отец тоже говорил, что его защищает какой-то бешеный японский шиноби.
- "Да. Может быть и так. Ничто не мешает твоему отцу тоже быть связанным с кем-то из мира духов."
- Так, матрос!!! Ты что, уснул над собранным движком?! - Залипало появился в своей обычной манере, то есть сзади и неожиданно.
- Тебе плохо?! В водичку макнуть?! - продолжал он словесный понос, уже стоя лицом к лицу - или тебе делать нефиг? Так ты доложи - я найду, чем тебя занять!
Пашке было что сказать. И даже вырисовывалось направление, куда рулевому следует рулить. Но спорить с любимчиком кэпа не рискнул. Молча сгреб инструменты и понес к рундучку Андрея...
Вообще, судно-перегружатель было обязано всегда находиться в порту приписки или где-то рядом с оным, согласно распоряжению. Но Федор Игнатьевич периодически левачил, то подряжаясь что-то доставить или разгрузить, то шерстил прибрежные воды после шторма, надеясь разжиться чьим-то потерянным грузом.
Вот и в эту ночь судно привычно стояло на якоре далеко от порта, прибыть в который кэп планировал завтра. На вахте был Федька-мозголюб. Он-то и приметил четыре надувные моторки, плывущие к ним от берега. От растерянности он не нашел ничего умнее, чем отчаянно колотить в рынду. На лодках послышался смех с улюканьем и в воздухе протрещали две экономные предупредительные очереди.
- Пираты! - орал Федяра.
Экпиаж выскочил на палубу. Рулевой, оценив ситуацию, тут же куда-то исчез. Мозгоклюй, сочтя работу сделанной, тоже испарился. "Ваше благородие" судорожно глотал воздух, сжимая одеревеневшей рукой табельный "макаров".
- Дай сюда! - Андрей отобрал у него пистолет - отпугнуть попробуем!
- Предупредительный надо... В воздух... - прохрипел Федор Игнатьевич.
- Сам и предупреждай! - прогудел в усы Андрей, выцеливая кого-то, и нажал на спусковой крючок.
С лодок ударила уже совсем не экономная очередь, прошившая стенку кубрика и ногу стоящего перед ним моториста. Капитан, закрывая руками голову, убежал в рубку и Пашка услышал, как хлопнула дверь. С лодок полетели "кошки", и две дюжины негров, ругаясь по-своему, сноровисто залезли на борт.
Пашка шустро втянулся в кубрик и закрыл дверь. В иллюминатор было видно, как полуголая орда потрошит рундучки, вскрывает контейнер, как кто-то протащил мимо собранный им недавно лодочный мотор. А двое самых озлобленных уже забивали ногами раненого Андрея.
- "Так!" - знакомый голос в голове перекрыл шум на палубе. В этот раз собеседник был краток и деловит:
- "Слушай и выполняй! Без геройств! Понял?"
Пашка кивнул, не успев даже подумать, увидит ли призрак кивок. Тот, тем не менее, понял.
- "На секунду выгляни в иллюминатор и пригнись!"
Матрос подчинился. А голос продолжил:
- "Без инициатив! Сейчас быстро бьешь со всей дури по двери, выскакиваешь, толкаешь негра! Потом - швыряешь Андрея в кубрик и запираешь дверь! Не тащишь, а именно швыряешь!На все у тебя только три секунды! Усек?"
- Да, но...
- "Пошел!!!"
Распахнувшаяся дверь ударила пирата, державшего в руках автомат. Оружие у его товарища висело за спиной, и тот успел только что-то проблеять, когда Пашка оттолкнул его от Андрея. Дальше - ухватить раненого за ремень и швырнуть в кубрик! Моторист весил почти центнер, и парень услышал, как от рывка хрустнули все суставы сразу. И Пашка, чуть замешкавшись, уже видел, как разгибается первый пират, как достает грязный "калаш" его напарник, и еще некоторые уже поворачивают головы на шум... Дверной замок успел щелкнуть прежде, чем дверь вздрогнула от удара. Воздух треснул очередью, и в стене появилось два пулевых отверстия.
-" Не опасно! - сказал голос - пули не стальные. те, что пробьют, убойной силы уже не сохранят!"
Ночь накалялась. Озлобленные сопротивлением и скудной добычей пираты лаялись меж собой, и тон их беседы все больше повышался. Стонал, не приходя в сознание, Андрей. Пашка выглянул в иллюминатор. Среди толпы оборванных негров (на одном уже сидел капитанский китель Федора Игнатьевича) выделялся здоровяк, который указывал товарищам на канистры и в чем-то убеждал.
- Подожгут... - у Пашки пересохло горло.
-"Дело дрянь." - печально согласился голос в голове.
- Я это... Не боюсь смерти... Ты оттуда же... Значит не все закончится. Только гореть не хочу - больно это...
Голос молчал. Пашка решил уже, что шоковая встряска от происходящего запоздало вылечила шизофрению. Но тот появился снова, и был очень тихим.
- "Сейчас все хорошо будет. Ты, главное, не пугайся. Ладно?"
И исчез, прежде чем парень успел спросить - чем еще его может напугать эта ночь?
Туман в прибрежных водах Сомали - явление нередкое. Он мешал потрошить суда, но знавшие воды пираты, в целом, его большой помехой не считали. И появившаяся в воздухе взвесь никого не напугала - просто чуть сложнее до берега добираться будет. Только молодой внук деревенского колдуна замер на ходу, к чему-то принюхиваясь. А потом, закинув автомат за спину, скользнул с борта в одну из лодок.
- Эй! Ты испугался воды в воздухе? - окликнул его вожак.
- Не хочу потом вымаливать искупление, - буркнул беглец и завел мотор.
- Должен будешь мне новую лодку! - крикнул ему вслед главарь и кивнул другим - Нам больше достанется!
А туман, между тем, стал совсем густым и непривычно морозным. Где-то вдали загалдела испуганная стая чаек. Люди заторопились, стараясь догрузить добычу, чтобы потом, запалив перегрузчик, уйти невидимыми. С носа раздался крик:
- Тревога!
Пираты разом повернули головы. Серо-синеватая хмарь почтительно расползалась в стороны - от волн до луны. Нечто огромное уверенно шло через туман, и впереди его, низким предупреждающим рыком летел гул работающих паровых котлов.
Вожак собрался отдать команду прятаться, в надежде потом продолжить грабеж, но не успел.
Пашка увидел в иллюминатор, как, разом сбросив хмарный плащ, из темноты вышел огромный корабль. Жесткий, прямой и изящный, как старинный рыцарский меч. И, хотя ни одно из его орудий не было направлено на их судно, пираты вразнобой заголосили и посыпались в лодки. Кряхтя и кашляя заводились моторы. А огромный линкор все наступал, проходя малым ходом почти вплотную к низкому борту перегрузчика.
Пираты устремились через туман в сторону берега. Завтра лишь одна лодка из трех оставшихся благополучно дойдет до земли. Прочие перевернутся стараниями испуганных рулевых.
А линкор, не
