Школьники и школьницы. Повесть. Глава 9

природе, о том, что она чрезвычайно преумножила умственные способности преподавательского состава, - осторожно подсказал Ленька.
    - Совершенно верно. Вот взять хотя бы Ганнибала Ильича, - разве можно сказать, что природа над ним не постаралась? Да никогда! Еще как постаралась! Пусть не все так хорошо получилось, как хотелось бы...
    - Кому хотелось? - заинтересовался Сабельников.
    - Кому надо, тому и хотелось, - сердито ответил завуч. - Перестаньте меня постоянно перебивать, так я никогда не закончу свою мысль. А вот у тебя, умник, - и он смерил Игоряху пронзительным взглядом, - природа точно отберет все, не так уж и много от нее полученное.
    Завуч еще долго бубнил про какой-то путь, устланный ни то розами, ни то  шипами, по которому преподавательский состав поможет нам пройти... Мы очень устали от его слов, и как только прозвенел звонок, все ринулись к выходу, нисколько не заботясь - розами или репейными колючками усыпан наш путь на улицу.

    Я предвидел, что из-за моих чрезвычайно скромных успехов в учебе, дома мне предстоит непростой разговор с родителями. И это не радовало.
    Увидев большую, и как выяснилось глубокую лужу, я зашел в нее до середины и задумался.
    Подошел Ленька, посмотрел на меня и тоже задумался.
    - Ты что делаешь? - спросил он наконец.
    - Стою в луже и думаю. Ты что, не видишь?
    - А-а...
    - А ты мне мешаешь, да еще пристаешь с дурацкими вопросами.
    - С одним вопросом.
    - Одним ты не ограничишься.
    Пока Ленька раздумывал, обидеться ли ему и сразу уйти, или продолжать задавать дурацкие вопросы, перед лужей образовался хулиган Кораблик и радостно закричал:
    - Ну, здравствуйте, друзья мои меньшие!
    - Меньшие, это кошки, собаки, - прошептал Ленька.
    - Вы еще меньше, - загоготал Кораблик. - Клопы вы, организмы невидимые, что-то вроде инфузорий.
    - Да, - согласился Ленька, и льстиво добавил: - А вы на жирафа похожи.
    - Что?! Что ты сказал, жалкое насекомое?
    Ленька сильно струхнул.
    - Я в положительном смысле... В смысле, что большой.
    - Плевать мне на твой смысл! Не желаю верблюдом быть!
    - Жирафом, - несмело поправил его Ленька.
    - Да заткнешься ты наконец, или нет, микроб чумной! А то ведь я и в глаз дать могу! И все тебе! И конец!
    - И конец... - завороженно повторил Ленька. - И все...
    - И перестань жевать воротник рубашки!
    - Это нервное. Что же мне теперь жевать?
    - Ты бы лучше думал, чем жевать, а не что! Очень ты меня разозлил, головастик, когда обозвал ишаком. Так что звони родителям, пусть они тебе костыли заказывают... Чего это ты напрягся, как комар при виде туриста. С лица спал. Ха-ха-ха! Уж и пошутить нельзя. Я тебя потом побью, время терпит.
    - Уф! - с облегчением выдохнул Ленька. - Сердце даже по особенному биться стало.
    - Это как? - с интересом спросил Кораблик.
    - Радостно так, - радостно сказал Ленька, и радостно засмеялся.
    - А ты, пигмей, что стоишь качаешься, - вполне дружелюбно обратился ко мне хулиган.
    - Я не качаюсь.
    - Так в песне поется.
    - Мне сейчас не до песен.
    - Что так?
    - Грустно мне.
    - Это мы понимаем, сами в школе учились, - вздохнул Кораблик. - Подгребай-ка сюда, - приказал он Трахтеру.
    Ленька осторожно приблизился.
    - Закуришь?
    - Я не курю.
    - А ты? - повернулся ко мне Кораблик.
    - Бросил.
    - Молодец, - с уважением сказал он. - А долго курил?
    - Минуты две. Мне не понравилось.
    - А-а.
    - Вы не желаете записаться в наш балетный кружок? - неожиданно предложил Кораблику Ленька. - Вместе попляшем. Вот будет весело тогда! Занятия начинаются в восемнадцать ноль-ноль. Придете?
    - Ну как такому откажешь, - радостно заржал Кораблик. - Большая честь для меня. На цырлах прибегу. Что там к восемнадцати ноль-ноль! К семнадцати пританцую. Так до восемнадцати и буду плясать, если сердце не откажет.
    - Вы берегите себя, отдохните сегодня, хулиганьте поменьше, - просительно сказал Ленька. - После девятнадцати у станка еще придется поработать.
    - Еще и у станка! Ну, в таком случае непременно буду. Как же это у станка-то и не постоять после девятнадцати... Я себе этого никогда бы не простил!
    - Тогда до вечера.
    - Прощай, гном. Мы победим!
    Когда Кораблик скрылся, я стал дышать не так часто, а Ленька сказал:
    - Не хотелось бы, чтобы такие как он победили.
    "На этот раз пронесло, - подумал я... и ошибся. - Что же их всех к этой луже тянет?"
    А к луже подошел не кто иной, как переросток Шевляков, такой же свихнувшийся на арифметике кекс, как и наш Меднис.
    - Кто из вас ученик младшего класса, Просиков?
    Я с неохотой признался.
    - А я старшеклассник Шевляков Петр, в прошлом такая же мелюзга вроде тебя. Буду тебя подтягивать.
    - На турнике?
    - Да хоть на дыбе. Главное, чтобы ты по арифметике подтянулся.