Рассказ о поездке в Новокузнецк

                           

               


    В начале мая 1979 года мы с мужем получила приглашение от моего брата Володи и его жены Насти приехать к ним в гости в Новокузнецк.
С радостью согласились. Мы не виделись более трех лет, после того, как брат и Настя, вступив в брак, уехали на местожительство к Насте в Кемеровскую область. Насте не подошел степной климат, она часто простывала, болела.
    В конце месяца муж получил отпуск, а сын в это время  успешно окончил первый класс. Дочь, в возрасте пяти лет детский сад не посещала, находилась дома вместе со мной. Я купила билеты, испытывая нетерпение от скорой встречи с братом, с его новыми родственниками, и с воодушевлением собирала вещи, подарки, еду в дорогу.
    Нам предстояло проехать большую часть России и это немного тревожило, так как раньше таких поездок у нас в семье не было.
По пути мы запланировали остановку в Москве, чтобы купить подарки родным. В то время был страшный дефицит всего. Мы хотели купить чая, кофе, сгущенного молока и всего остального, на что упадет взгляд.

                                        В  М О С К ВЕ

    Билеты  нам достались  – в плацкартный вагон на пассажирский поезд «Тихий Дон». Он  прибыл в Москву на Казанский вокзал.
Мы закомпостировали билеты на Новокузнецк. До отправления поезда было пять часов и за это время успели купить все, что было необходимо.
    Год раньше муж с дочерью пытался съездить в Новокузнецк.
Провожая мужа, я рассказала ему, что нужно будет сделать по приезду в Москву.
    Они уехали, а я с сыном пошла в гости к маме помочь с заготовками солений, была как раз осенняя пора. Возвращаюсь домой, а соседские ребята бегут мне навстречу и хвастаются: «Ага, дядя Саша с Галей приехали!».
    У меня на лоб глаза полезли. Как? Я же дала телеграмму родственникам, чтобы встречали. Я ничем не могла себе объяснить, почему не состоялась поездка.
    А тут и муж собственной персоной нарисовался и с ехидцей спросил: «Кот ушел, а мышки в пляс пустились».
Войдя в квартиру, он рассказал, почему  сдал билеты и вернулся домой.
Когда они приехали в Москву, дочь попросилась в туалет:
– Папа, я хочу – пи-пи.
– У меня взорвалось в голове, – стал рассказывать муж. – Как отвести ребенка в туалет. В какой, мужской?
Это невозможно, куда ребенку со взрослыми дядьями?
В женский? Как я, мужчина, туда войду? – туго соображал я.
    В это время из женского туалета выходила дородная женщина в возрасте, с шалью на плечах. Я попросил её сводить Галю в туалет.    Женщина набросила на меня шаль и сказала: «Смотри, не укради!».
– Ну, да, я тебе ребенка своего доверил, а ты какую-то шаль, и не можешь с ней расстаться, – ответил я.
    В это время у меня созрело решение. Потом я  сдал билеты, и мы вернулись домой. Никуда я один без тебя не поеду! – заявил  муж и ушел на улицу играть с соседями в домино.
    Пришлось сообщать родственникам  в Новокузнецк, что поездка не состоялась.
                             
                        ШЕСТЬ    СУТОК  ПУТИ

    Посадка и отправление из столицы,  первые сутки пути прошли без приключений. А нам предстояло  находиться шесть суток  в тесном пространстве плацкартного вагона.
    С мужем, зная его любовь к алкоголю,  я дома договорилась, что в дороге он ни с кем не будет пить, так как у нас двое детей, и я одна с ними не справлюсь.
    Как только поезд тронулся, сразу же все пассажиры перезнакомились,  и начали друг друга угощать спиртным. Вагон гудел. Муж держался стоически, и все предложения  о выпивке отклонял, чем радовал меня.

      Дети вели себя тихо, послушно, чем удивили соседа с верхней полки. В благодарность за такое поведение он накупил детям много конфет и шоколадок. Он рассказал, что однажды  его попутчиками была семья с детьми, которые очень баловались, кричали, бегали по вагону и мешали отдыхать.
    За окнами вагона мелькали березки, сосны и ели, станции, речки.
По мосту через Волгу проезжали в дневное время. Сын, впервые увидев широкую реку, испугался и постоянно задавал вопрос, пока мы пересекали Волгу:
– А мы не упадем в речку?
    Я объяснила сыну, что это великая река – Волга. Мост укреплен стальными опорами, которые выдерживают поезда. И только, когда мы переехали Волгу, он отошел от окошка и занялся игрой.

                          ПРОИСШЕСТВИЕ    ПОД  УФОЙ

    На одной из остановок в вагон зашла молодая, симпатичная пара, как они потом представились – Женя и Катя. Оба среднего роста, худенькие. Женя, темноволосый казался немного старше своей подруги.  У Кати были красивые светлые волосы. Место у них в вагоне было на нижней боковой полке. Как только поезд тронулся, Женя достал бутылку водки и немного еды. Он сказал нам, что едет с Катей в Уфу к своим родителям, чтобы познакомиться. Пригласили моего мужа и других мужчин выпить с ними. Никто из пассажиров не поддержал их инициативу, и они сами начали пить.
– Давай наливай, – только и слышался Женин голос.
    Так они выпили одну бутылку, потом осилили вторую.
После этого Женя опустил столик, что посредине полки, и без подушки, постели вместе с Катей улеглись спать рядышком.

    Вагон продолжал жить своей жизнью. Проезжали станции, полустанки, гремели колеса на стыках рельс. Одни пассажиры выходили, другие заходили.

    Примерно в десять часов вечера парень проснулся, по всей, видимости, в туалет. Одной рукой он схватился за поручень, а другой стал расстегивать ширинку. Вагон качало, но Женя крепко держался за поручень.
    Мужчина с верхней полки закричал:
– Эй, ты, что делаешь?!
    Не обращая внимания на крики, ничего не соображая, Женя стал справлять свои надобности в проходе вагона. Когда вагон в очередной раз качнуло, струя попала на постель женщины, лежащей рядом,  на другой  боковой полке.
    С визгом та вскочила и убежала к проводнице с намокшим постельным бельем. Парень был настолько пьян, что не реагировал ни на какие вопли. Сделав своё дело, он спокойно улегся спать.
На очередной станции в вагон прибыли милиционеры,  и подняли Женю.  Взяв у него паспорт, стали будить девушку, чтобы вместе вывести их из вагона. Ничего не получилось.
    Сержант милиции воскликнул:
– Да, она «нулячая»! – и оставил её в покое, увели  только Женю.
Утром поезд прибыл на станцию УФА. Проводник еле растолкал спавшую девушку.
Она озиралась по  сторонам, пытаясь найти парня.
– А где же Женя? – испуганно спрашивала.
Проводница рассказала о случившемся  и что теперь её парень в милиции.
    Поняв это, Катя горько заплакала.
    – А что же я буду делать? Я же никого, ничего в этом городе не знаю.
Проводники, тем не менее, выставили вещи и девушку на перрон. Поезд тронулся, и позади осталась Катя с поникшей головой.
Не скоро затихло в вагоне обсуждение случившегося.

                                    ПИТАНИЕ  В ДОРОГЕ

    Из дома мы взяли еды только на один день, поскольку боялись, что в жаркое время она может испортиться и есть опасность отравиться. Как только мы сели в «Тихий Дон», то детворе захотелось есть. Мы достали огурцы, помидоры, колбасу, хлеб и дети стали есть, поглядывая в окна.
В Москве мы купили ещё продуктов, а потом ели то, что развозили на тележках работники буфета от вагона - ресторана. У них была  горячая еда  в термосах: первое (борщи, супы), второе. Я с  детьми ела и ничего.
А вот мужу – не повезло. Он съел гречку с тефтелями и всю оставшуюся дорогу, двое суток, не отходил от туалета. Ни у кого из соседей, проводников не оказалось таблеток от диареи! А я об этом не подумала и взяла в дорогу только таблетки детям от температуры.

                                    ВСТРЕЧА

    Радостной была встреча на вокзале с родственниками! Уже дома тетя Таня, мама Насти, напоила мужа лекарством и он, не вставая, проспал больше суток. Тетя Таня и дядя Вася, родители Насти жили в большой двухкомнатной квартире, в пятиэтажном доме, находящемся в старой части города.  В этой же квартире жили и мой брат с Настей. Из окон квартиры на четвертом этаже просматривалась река Томь, делившая город на две части, старую и новую. В новой части города строились высотные дома.
    Тетя Таня работала медсестрой в больнице в городе Кемерово. Вместе с ней мы поехали туда, где я увидела старинный город с пяти и двухэтажными домами, прошлись по магазинам, где вещи и продукты были такими же, как и у нас. А на работе тетя Таня взяла отпуск без сохранения заработной платы в связи с приездом родственников.
Казалось бы, тетя Таня, как женщина, должна быть разговорчивой, общительной. Однако, Настина мама была немногословной в противоположность своей дочери. Я поинтересовалась у Насти, почему её мама молчаливая.
    –  Да, все это с войны. Мама служила снайпером, но о войне она никогда не рассказывала, на встречи со школьниками никогда не ходила, хотя её приглашали. Как-то я спросила у мамы, приходилось ли ей убивать.
    Мама ответила, что да и если бы она этого не сделала бы, то её бы убили фашисты и попросила меня больше об этом не спрашивать. С папой они там, на войне и познакомились.

    В большом городском парке имени Гагарина детвора, в том числе и двухлетний сынишка брата и Насти, развлекалась и каталась на машинках, на лодочках, а мы, взрослые посмотрели город с колеса обозрения. Я увидела, что город расположен как бы в чаше и кругом тайга и высокие сопки, от чего погода здесь тихая, спокойная, ветров не бывает. Я удивилась, когда постирав детское белье, спросила прищепок, чтобы развесить одежду. Оказалось, их нет за не надобностью.
    По мосту через реку Томь мы ходили в другую часть города и любовались прекрасной сибирской рекой, впадающей в реку Обь. Быстро пролетело время отпуска, и вот нам предстояло возвращаться домой.

                          ОБРАТНЫЙ ПУТЬ  ВСЕГДА КОРОЧЕ


    Провожали нас на железнодорожном вокзале брат с женой. Поезд у нас был прямого назначения «Новосибирск – Адлер», без пересадки в Москве.
    Брат, став передо мной на одно колено, поцеловал мою руку и сказал:
– Спасибо, сестрёнка, что приехали, я так скучал по дому, за всеми вами, а сейчас у меня на сердце  спокойно, поговорив и узнав, как вы живете. Будет возможность, приезжайте ещё! Я люблю Вас!
    Мы ещё раз крепко обнялись с Настей, Володей и зашли в вагон. Спустя некоторое время перрон с провожающими скрылся из виду. Немного защемило в душе после такого прощания, но впереди нас ждала дорога домой свыше четырех тысяч километров, которая назад всегда оказывается короче.
    Все было прекрасно, за исключением досадного случая, который потрепал мне нервы. Не знаю, на какой станции детям захотелось лимонада. Папа, как был в тапочках и в майке, пошел на перрон в поисках напитка. И где-то застрял. Вот и поезд тронулся, а мужа нет и на перроне его не увидела. Я стала не на шутку волноваться. Ведь у мужа денег нет и одет налегке, что будет делать в незнакомом месте? А поезд все набирал скорость. Какая же была радость, когда спустя 20 минут появился сияющий муж с бутылками ситра. Оказывается, он в последний момент на ходу вскочил в  вагон и всё это время шел к нашему вагону. Больше я его не отпускала на станциях ни за какими покупками.
    И никто не знал, что спустя три месяца брат,  за три дня до своего дня рождения погибнет в тайге, участвуя в