Пародия: С кем поведешься…

(Пародия на рассказ Ольги Гаинут «Подружка».
Текст оригинального рассказа приведен в конце – форматирование авторское.)

Веронику в честь папы Николая звали Никой, так придумали родители, вернее мама, потому что папа никогда не имел своего мнения.

Папа
С папой было интересно, с ним удалось узнать много нового, например, как получать посылки.
Однажды, когда мама была в отъезде, нашли Ника с папой в почтовом ящике бланк, который назывался «почтовое извещение». Долго рассматривали его со всех сторон, но ничего не поняли, решили посоветоваться с соседями. Те и объяснили куда с этой бумажкой надо направляться.
На почте папе с дочкой сказали, указывая на извещение:
- Заполняйте.
- Папа, смотри: написано «предъявлен» и длинная линия. Что надо написать? – спросила Ника.
В те годы граждане еще не привыкли жить взаймы, не подписывали кредитные договоры, поэтому не знали, что надо внимательно читать то, что написано мелким шрифтом. А на бланке именно таким шрифтом было написано под длинной линией: «наименование документа».
Папу и дочь обуяла паника, что же делать?! Начали они кидаться к людям, находящимся в зале, гоняться за ними, наконец зажали одного старичка в углу, и он поведал, что в этой строке надо написать слово: «паспорт».
Вздохнув с облегчением, утерев рукавами пот со лбов Ника и Николай принялись за чистописание. Двенадцатилетняя дочка почерком отличницы вывела гордое название главного документа, который из широких штанин.
Но вот новая задача:
- Папа, тут спрашивается: «когда выдан»?
- Это просто, пиши «Когда мне исполнилось шестнадцать лет».
- Теперь: «Кем выдан»?
Папа напряг память, вспомнил отделение милиции и мрачную даму с лейтенантскими погонами на плечах:
- Пиши «женщина», - подумал и добавил. – Допиши еще «лейтенант».
Дома они распаковали посылку, которая прислала мама, и нашли в ней рубашку для папы. Которую он быстренько надел.
Но папа же никогда не имел своего мнения, поэтому ему надо было посоветоваться с товарищами, услышать их мнение – подходит ли ему цвет.
Папа отправился за чужим мнением, естественно, в пивную, где выпил, поговорил с друзьями, узнал их мнение и познакомился с женщиной легкого поведения, у которой было мнение, что им надо уединиться у папы дома. Своего мнения у него не было, поэтому они пришли домой к Николаю и выгнали Нику.
Еще папа много читал, но не имел своего мнения о том, что узнавал из книг, поэтому опасался использовать в жизни почерпнутые из книг знания, так и жил простым работягой.

Мама
У мамы была другая отличительная черта – она всегда ставила на первое место чужих людей. Поэтому она оставляла дочь дома одну по ночам, сама убегала к своей бригаде, а папа в пивную.
Но маме было мало коллег, они же не были совсем чужими.
Она частенько на улице бросалась к какого-нибудь прохожему, хватала его за рукав и горячо шептала:
- Вы – совсем чужой для меня человек, поэтому вы для меня на первом месте! Я готова для вас на все!
Но вскоре мама перезнакомилась со всей округой, душа требовала новых чужих людей, тогда-то она и выбила себе профсоюзную путевку в санаторий под Москвой, уехала.
Оттуда и прислала посылку с дефицитной рубашкой для папы.
Когда вернулась, она произвела разведку боем.
Постучала в дверь соседней квартиры и выпалила открывшей соседке:
- Эх ты! Наивная! Да твой муж гуляет налево и направо! Изменяет тебе с каждой юбкой!
- Это я наивная?! – с полуоборота завелась соседка. – На себя посмотри! Твой вон три дня назад устроил оргию с проституткой! Дочь выгнал..., - монолог минут на десять.
Но мама сразу простила папу, она же знала, что у него нет своего мнения о семье, верности и прочих мелочах, он не виноват, что так легко попадает под чужое влияние. Кроме того, эту проститутку мама не знала, значит та была чужим человеком, следовательно, на первом месте.

Подруги
Первой подругой Ники была Ниночка из квартиры этажом выше.
Семья у Ниночки была бедная, поэтому многодетная – пятеро детей. Им даже спать приходилось по двое, а трое остальных в это время бодрствовали и охраняли сон спящих. Поэтому им никогда не было страшно, в отличии от Ники, которая очень боялась оставаться дома по ночам одна.
Родители Ниночки были уборщиками: мама по утрам мыла полы в детском клубе юных моряков, а папа – на пилораме до пяти вечера.
Ниночка любила, приходя в Нике в гости, воровать деньги из карманов висевших в прихожей пальто.
Мама Ники это видела, но никак не реагировала, понимала – девочка из бедной семьи, пусть учится добывать на пропитание, в жизни еще пригодится.
Сама же Ника, будучи и папиной дочкой, не имела своего мнения по этому вопросу, поэтому поступала, как и мама.
Вообще она была честной девочкой, всегда поступала честно.
Честно покрывала Ниночку, которая воровал у других девочек фантики или сережки.
Потом, когда подросла, честно списывала на экзаменах.
Честность всю жизнь была ее коньком, но подруги ее почему-то не ценили, общались с ней, только если рядом не было кого-то более интересного, а когда никого нет, то можно и с Никой провести время. Как в народе говорят: на бесптичье и ж..па соловей.
Но как только подворачивался случай Веронику предавали, подставляли.
Вначале она пыталась мстить, например, заваливалась ночью к Ниночке домой, где и своим-то детям спать было негде, как кукушонок спихивала с кровати братьев и сестер подруги, спокойно засыпала.
Со временем она перестала мстить, просто возненавидела всех женщин, сформулировала свое жизненно кредо: не дружи ни с одной женщиной, если не хочешь быть исколотой и израненной шипами дружбы или отравленной ядом этой самой дружбы!
Это даже в наступившие после развала светлого прошлого смутные времена, когда рухнули все принципы, не осталось ничего святого, позволило сохранить Веронике правильную и естественную ориентацию.


Жанр: Просто о жизни Автор: Ольга Гаинут
Объем: 20088 [ символов ]

Подружка
Ниночка была на год старше Ники и жила этажом выше. Их семьи в одно
время въехали в новый дом. Общались и родители, и девчонки.
Ниночка - самая младшая после двух братьев и двух сестёр. Их семья
казалась Нике огромным весёлым подвижным братством. Тогда как на
самом деле они ни о чём подобном даже никогда не слышали. Не было
между ними ни радостного общения, ни взаимного уважения. Ника
завидовала их большой семье, тому, что в то время, когда ночь
заглядывала в окна, они не пугались этого – их же много, им спокойно,
родители ночью рядом. А Ника с трёх лет часто оставалась ночью совсем
одна и сильно боялась. Как оказалось позже, мама вполне могла работать
всегда в утреннюю смену и ночами быть вместе с дочкой, но она хранила
верность одной бригаде. Чужие люди всегда были для мамы на первом
месте, она жила с такими убеждениями.

Мама же Ниночки работала всего три часа в день: по утрам мыла полы в
детском клубе юных моряков, а папа – на пилораме до пяти вечера.
Братья и сёстры Ниночки, в свою очередь, завидовали Нике, владевшей и
своим собственным письменным столом, и своей кроватью и даже своей
комнатой, тому, чего у них не было. В их большой семье, живущей в
трёхкомнатной квартире, дети спали по двое, шкаф и стол делили один на
всех, не хватало личного пространства, где можно побыть одному. У Ники
этого пространства было с избытком, но она точно знала, что это не
приносит счастья.

Девочки часто ходили ночевать друг к дружке. Ника ничего не скрывала от
Ниночки, охотно делилась тем, что сама узнавала из книг, но о дружбе и
речи не шло. Это было просто вынужденное совместное проведение
большого куска жизни.
Заходя за Никой в школу каждое утро, Ниночка оставалась в прихожей и
обшаривала карманы висевших на вешалке пальто. И делала это так
неумело или, наоборот, смело, что мама и дочь и видели её руку, и
слышали звон монет.
- Мама, - жаловалась Ника, - как реагировать?
- Я и сама не знаю, - сознавалась мама.
И мама, и дочка только переживали, но сказать не решались. Вот такой
парадокс: воровала Нина, а душевно страдали от этого мама Наташа и дочь
Вероника.
Позже Ника поняла, что на правах хозяйки дома и просто взрослого
человека мама должна была поговорить с Ниночкой, хотя бы дать ей
понять, что хозяева не в неведении. В противном случае они в глазах
Ниночки выглядели двумя простушками, которых даже нужно обкрадывать.

Выбегая на звонок в дверь, Ника часто видела стайку подружек с
коробками в руках:
- Ника, идём меняться фантиками.
Все девочки в те времена собирали фантики. Это были обёртки от конфет
из всех городов Советского Союза. Эти фантики аккуратно складывались в
пустые коробки из-под шоколадных конфет. У Ники было коробок восемь.
На Алтае, куда она ездила каждое лето, в продаже были в основном
конфеты и рыба минтай. Но какие это были конфеты! Не меньше
нескольких сотен наименований, и в изобилии.

Обмениваться фантиками считалось очень интересной игрой, похожей на
торговлю в магазине. Одна девочка доставала аккуратно сложенную пачку
и медленно показывала один фантик за другим, а остальные внимательно
разглядывали, всматриваясь и в состояние фантика, и в картинку, и в
город, где выпущен. Когда кто-то видел, что такого фантика у него нет или
город совсем «заморский», а очень понравился, начинался торг. Хозяйка
фантика могла обменять на один, а могла запросить два или даже три
других, мол, я так ценю этот фантик, что он стоит трёх. Иногда в разгаре
обмена Ника замечала, что Ниночка украдкой забирала красивый чужой
фантик и прятала в рукаве кофты или платья, как фокусник на сцене.
Тогда Ника сильно переживала: как можно поступать настолько нагло и
бессовестно. По дороге домой как-то не выдержала и сказала Ниночке, что
видела её воровство.
- На, смотри, - вскинулась подружка и принялась выворачивать карманы.
Фантика действительно не было. Но Ника не могла ошибиться. Она не
знала, что Ниночка специально надевала под платье футболку с узкими
рукавами, их которых не могла выпасть никакая бумажка. А по большому
счёту Ника была бы не прочь научиться выкручиваться из любой
щекотливой ситуации, как Ниночка. Поэтому почти с восхищением
наблюдала трюки соседки. Однако на деле у честной девочки и поступки
все были честные. Ну никак не получалось по-другому.

- Ой, девчонки, - плакала девочка во дворе, когда им было лет по девять, -
потеряла одну серёжку из уха. Помогите найти.
Все стали искать серьгу с блестящим голубым камешком по подобию
второй, уцелевшей. Долго ходили с опущенными головами и разглядывали
землю, асфальт, траву.
- Ника, смотри, - Ниночка разжала кулак. Там лежала найденная серёжка.
- Молодец, пойдём, расскажем всем, - обрадовалась находке Ника.
- Тихо ты, - прошипела Нина, - я и не думаю отдавать. Делай вид, что
ищешь.
Ника не знала, как реагировать. Ниночка раскрылась перед ней с новой
стороны. Наивная Ника и представить не могла, что даже в мыслях можно
поступать подобным образом, не то что в реальной ситуации. Кроме того,
не могла понять: зачем кому-то говорить о своём мерзком поступке. Ну,
нашла и молчи. Через несколько лет, прочитав «Драму на охоте» Чехова,
она сконцентрировалась на таком же вопросе к главному герою и опешила
от ответа: «Я убил (...). Во мне сидит страшная тайна, и вдруг я хожу по
улицам,