Серый король

Серый король



Волк успел протанцевать лишь малую часть своего постоянного представления. Ну того, где в конце он подбрасывает Одноухого и тот клубком влетает в горящее деревянное кольцо. Как раз сейчас большой серый хищник поднялся на задние лапы, а на поднятых передних держал дико мяукающего и вроде бы смертельно испуганного кота. В этот момент Четырёхпалый и Рыжий размахивали палками, словно пытались прогнать серого зверя, а Рябой поджигал скрученную кольцом лозину.
Зрители уже успели дойти до того состояния, когда им становится не жаль медяка, чтобы досмотреть, чем всё закончится. А если шапка не наполнится монетками, напоминала кувыркающаяся Хвост, животные могут разозлиться и не довести представление до ж-жуткой концовки. О группе необычных бродяг уже шли слухи, поэтому народ, пусть и не из богатых, но монеток не жалел, и шапка успела наполниться почти доверху.
Так вот, именно в этот момент к пузатому стражнику, который зевая постукивал деревянной палкой по ладони, присоединился его собрат. Такой же упитанный, с гербом Трихолма на треугольной шляпе. Впрочем, нет, не такой же. У этого вместо дубины на поясе висел короткий широкий меч, а эмблема блестела золотом, а не серебром.
Подошедший ещё не спел сказать ни слова, а первый охранник уже начал действовать. Для начала он тяжело вздохнул, плюнул под ноги и откашлялся. После поднял дубину над головой и что есть мочи заорал. Те зеваки, что стояли рядом, испуганно шарахнулись в стороны. Ещё бы, так вопить могли только адские демоны, которых изгоняют святые отцы.
- Р-разойдись! – вопил стражник и медленно шагал вперёд. – Не положено! Р-разойдись, голытьба! Запрещено, разойдись, кому говорю!
Волк остановился, позволил Одноухому заползти себе на голову и медленно опустился на все четыре лапы. Те зрители, которые стояли совсем близко, могли поклясться, что кот проворчал нечто ругательное. Волк благоразумно помалкивал и отступал боком так, чтобы прикрывать шапку с медяками. Всё было давно обговорено и отработано. Для разных случаев и таких тоже. Рябой подбросил горящую лозину в воздух, и когда все зеваки уставились на летящее кольцо, Хвост ловко подхватила шапку и вместе с Четырёхпалым и Рыжим рванула в ближайший переулок.
К тому моменту, когда внимание горожан вернулось к вытоптанной траве у полуразрушенного фонтана, там уже не оставалось ни двуногих, ни четвероногих артистов. Только толстый стражник, который продолжал пугать стены домов возгласами: «Не положено!» и «Запрещено!» Зрители вяло ругали дармоедов на службе властей и недовольно покачивая головами расходились. Очень скоро у обвалившейся ограды фонтана остались только два стража порядка.
Тот, который подошёл позже, сжал кулак и молча поднёс к физиономии коллеги. Несколько раз ткнул в нос, встопорщил усы и заложив руки за спину, медленно побрёл в сторону купеческого квартала. Собственно, там и размещался Главный Двор стражи для левобережного района.
Провинившийся стражник некоторое время смотрел налитыми кровью глазами вслед старшине, а потом с силой приложил дубиной по ладони. Скривился от боли и точно прогуливаясь, пошёл в переулок, куда прежде удрали бродячие артисты.
Не успел толстяк ступить в узкий проход между парой двухэтажных построек, как навстречу ему выпрыгнул сверкающий глазами и скалящий зубы хищник.
- Заберите это недоразумение, - стражник небрежно отодвинул ногой оскалившегося Одноухого, - пока я ему пинка не дал. Что за чёртов день сегодня, ети его в хвост! Сначала проклятые торгаши решили отложить переезд, а теперь ещё этого осла так не вовремя принесло! Не сидится ему, гаду, у теплого камина, всё шастает.
Недовольно мурчащий кот запрыгнул на спину волку. Тот, в отличие от беспокойного товарища, мирно стоял около чахлого засыхающего тополя. Стражник протянул руку и звонко щёлкнул пальцами. Хвост заглянула в шапку, горестно вздохнула и подошла к толстяку. Тот оттопырил карман на штанах и кивнул: сыпь, мол, не стесняйся.
Остальные ребята с печальными лицами наблюдали, как большая часть заработанных ими денег исчезла в чужом кармане. Ничего не поделаешь, по договорённости им полагалась лишь четверть заработка. А не заплатишь, так и вовсе не сможешь выступать или ещё хуже – вылетишь из Трихолма на все четыре стороны.
Обычно дневного заработка хватало на сносную еду и приличный ночлег. Но сегодня, видать, придётся перебиваться дешёвой баландой в бедняцкой дыре: «У Жозефины» и спать там же, вместе с попрошайками и мелким ворьём. А ещё в самом доступном постоялом дворе хватало мышей, крыс, клопов и прочих паразитов. Ну, хоть никто не возмущался, что ребята брали с собой кота и волка.
- Достаточно, - стражник решил проявить милосердие. А может, испугался, что треснет ткань на штанах. – И это, вы тут поосторожнее будьте.
- Что опять не так? – спросила Хвост и встряхнула опустевшую шапку. Жалобно зазвенели уцелевшие медяки. – На прошлой неделе – чумные доктора со своими проверками, на позапрошлой – проверка городской стражи, а теперь что?
- Придержи-ка язычок за зубками, малявка, - толстяк положил дубину на плечо. – Объявлена, значится, тревога. Пока ещё средняя. Ну, не такая, как при серой погибели, но всё-таки.
- Опять неприятности? – вздохнул Рябой и почесал за ухом. – Вчера щипачи чесали, типа люди начали пропадать?
- Люди, они всегда исчезают, - гы-гыкнул стражник. – А потом появляются. Или находят их. Просто сейчас стало пропадать куда больше, чем обычно. Да и пропадают там, где не должны в общем-то. Разное толкуют. Кто даже говорит, что собаки их утаскивают, вроде вон вашей, - Волк искоса посмотрел на болтуна и глухо заворчал. – А ну помалкивай, шавка серая. Волк, гляди ты! Видал я таких волков, на помойке видал. Короче, на улицы, ближе к вечеру станут выводить отряды егерей, а уж им велено изничтожать всякую подозрительную двуногую и четвероногую тварь, какая попадётся. Ежели попадётесь вы – пеняйте на себя.
- Так что же делать? – испуганно спросил Рыжий.
- А мне почём знать? – стражник несколько раз хлопнул ладонью по оттопыренному карману. – Я вас предупредил, а уж дальше – глядите сами.
После этого он потёр пузо, распирающее ткань мундира и вразвалку направился прочь. Было хорошо заметно, что походкой стражник пытался копировать своего старшего собрата.
Так что ребята, Волк и Одноухий остались сами по себе.
Место, где они сейчас находились, горожане посещали нечасто. Отчасти из-за мелкой шпаны, которая облюбовала тихие узкие переулки, отчасти из-за древнего поверья, дескать восточные трущобы кишат гигантскими крысами, которые разносят чёрную пузанку – смертельную болезнь, едва не погубившую Трихолм полторы сотни лет назад.
И действительно, местные бандиты пару раз пытались прицепиться к странной группе мелких артистов. Однако Волк, когда хотел, вполне мог изобразить грозного хищника. Нет, понятное дело, если бы кто-то, из шпаны решил, что у бродяжек есть чем поживиться, Волк бы никого не остановил. Просто никто не верил, что у беспризорников есть, чем поживиться.
- Может, ещё попробуем? – неуверенно спросил Четырёхпалый и вздрогнув поднял воротник. – Вроде как у жестянщиков сегодня наплыв посетителей. Глядишь, нам тоже чего перепадёт.
- Разве что по шее, - вздохнул Рябой. – Забыл, что в прошлый раз Щербатый говорил? Так я напомню: станем мешать торговле – всыплют плетей.
- А у кожевников? – Рыжий насупившись смотрел, как Хвост подбрасывает звенящую шапку на ладони. – Неохота в Джозефину. Я там прошлый раз так траванулся, чуть кишки наружу не вылезли.
- Признайся уже, что боишься тамошних тараканов, - угрюмо бросила Хвост и в очередной раз проверила шапку: не прибавилось ли? – А к кожевникам бесполезно: у них на неделе тихо, что на погосте. Нет товара, нет торговли, нет покупателей и нам делать нечего.
- Скоро вечер, - подал голос Одноухий. – Думаю, к словам этого жирного обдирателя стоит прислушаться. Ежели подумать, то понятное дело, на трезвый глаз никто не сможет спутать благородного кота с каким-то жутким порождение ада, ворующим людей. А с другой стороны, тут ещё имеются четверо уродливых человеков и ещё более жуткое подобие бродячего пса.
- А я вот тебя сейчас возьму и больно укушу, - совершенно серьёзно сказал Волк и кот тотчас переместился ближе к ногам Хвост. Та, хоть и ворчала на Одноухого, но всегда за него заступалась. – Откушу хвост, и ты будешь называться: Одноухий бесхвост.
- Попробуй только! – огрызнулся кот. – И тебя станут называть Одноглазый.
- Ага, Одноглазый и Одноухий – звучит, - хмыкнула Хвост. – Так и будем представлять: уважаемая публика, перед вами выступают два уродца – Одноухий и Одноглазый.
- Укусим, - чуть не в унисон сказали Волк и кот.
- А, к чёрту, пойдём в Оленя! – Рябой махнул рукой и полез в сумку. Пошарил там, достал небольшой кожаный мешочек и передал Хвост. Девочка удивлённо подняла бровь. – Откладываю по чуть. Ну вот, для так случаев, если что. В Джозефину я и сам не хочу. Туда временами заходят очень неприятные бродяги. Говорят, - Рябой покосился на младших мальчиков. – Не важно. Главное, что я туда не хочу.
Королевский Олень, куда сейчас направлялись друзья, был именно тем местом, где они постоянно ужинали и ночевали. Достаточно давно, так что обслуга уже не ругалась, когда видела на пороге волка и кота. Правда, за визиты столь странных постояльцев приходилось выкладывать на пару монет больше, чем всем остальным.
До Оленя можно было добраться через центральную часть Трихолма, по главному мосту, миом башни городского банка, вдоль высокой ограды Церкви Плачущих дев. Но в центре легко наткнуться на один из патрулей городской стражи. А те непременно пристанут и потребуют бумаги, как у всех подозрительных бродяг. А коли ты обычный безбумажный беспризорник, то путь тебе непременно за ворота. Это – на первый случай. А поймают ещё раз, могут и плетей всыпать.
Но имелись и другие пути.
Дорога, по которой ребята обычно добирались до постоялого двора, шла мимо бойни – большущего тёмного здания, которое одним своим видом умудрялось нагонять жути. А уж когда изнутри доносились крики несчастных животных, кровь стыла в жилах.
Сразу за бойней источало смрад костяное кладбище, как его назвал Четырёхпалый: место, где хранились кости, до того, как из них сделают костяную муку. Тут приходилось топать, зажимая нос пальцами или закрывая его одеждой. А вот Волк и Одноухий шагали, как ни в чём не бывало. Со слов кота, ко всему в жизни можно привыкнуть. Кроме запаха ног Рыжего, понятное дело.
Внезапно Четырёхпалый, который шёл чуть позади остальных, замер и уставился куда-то вдаль, через жёлтое марево, колышущееся над останками забитых животных. Мальчику показалось, будто он видит у чёрных стен бойни странную процессию. Что именно его удивило, Четырёхпалый сообразил лишь тогда, когда ходоки в серых плащах исчезли за углом постройки. Для людей непонятные существа были слишком малорослыми, но шагали на двух ногах, что в общем-то несвойственно животным. Поскольку объяснений не имелось, мальчик пожал плечами и бросился следом за остальными.
Скоро бойня и костяное кладбище остались позади, так что теперь все могли вздохнуть полной грудью. Пошли кварталы