Геката.

повернувшись к Диане, посмотрела ей вни¬мательно в глаза и вновь мурашки от взгляда этого поползли по телу Дианы, и замерло сердечко её в предчувствии, —

— Сейчас превратит, она меня в жабу или червя... Господи! Будь трижды проклят, язык мой, — мелькнуло у неё в голове и, залепетала она испуганно, — Я... я, не то... хотела сказать. Я просто, — и взмо¬лилась, — не превращайте меня в ползучих тварей... если, если нет мне прощения... пусть, я снова буду — суккуб...

— Да, нет Ди — ты сказала именно то, что и хотела сказать... Дав тело тебе, спохватилась я, да поздно! Убрав одну проблему, я своими же руками создала себе ещё большую! Что мне с тобой делать теперь — я не знаю... Но, большего зла, что я уже совершила с Адамом и Евой — хватит с меня уже на веки вечные. И я теперь буду собирать хранить и лелеять души всех умерших людей с одной лишь целью — прося прощения у них за содеянное мною — пытаться объяснить, что поступить иначе, я просто не могла! Нет Ди, не бойся милая ревности моей но, всё же, хочу, попросить тебя дорогая моя, быть от Дьявола на расстоянии — горизонта. Придёт ещё время твоё, знаю, вижу и — прошу, умоляю тебя — не стой у меня на пути, люба ты мне, даже и не знаешь как, но — Дьявол, пока ещё не мой. Я, сделаю всё, чтобы стать супругой ему... не мешай мне... прошу те¬бя. При этом не было в голосе Гекаты ни злости, ни ненависти — одна боль и просьба, но всё же испугалась Диана, когда положила Геката правую ла-донь свою на голову её... и готова она была на всё, помня, как усыпила её Геката но...

— Диана! Посвящаю тебя в — Богини! И быть по сему!!! Теперь, девочка моя ты не просто — Диана, ты — Богиня Диана! По делам моим, я — Богиня Ночи Геката, — и усмехнувшись, продолжила, — Ты же по делам твоим — Богиня Мастерица Диана! Золотое сердце у тебя, девочка моя и, руки... твои, и — дело рук твоих!

— Госпожа моя, даже и не взгляну на него... Боже упаси.

— Глянешь, девочка моя, ещё, как глянешь, уж я-то знаю, вижу это... мо¬жет, и к лучшему это будет. Но спокойна, почему-то я, и душа моя... не забыла ли рыбку свою?

— Из-за горизонта гляну, что ли? И, не думаю вовсе.

— Ладно, милая, то, чему быть — всё равно будет. Не властны мы с тобой над этим и, хватит об этом! Теперь, ты Богиня с зелёными глазами и во¬лосами Её Великолепия и, хочу, что бы, не рабой ты мне была, но подругой близкой!

— Я с радостью, госпожа моя — Геката!

— Просто — Геката хорошо?

И прыснув, обе рассмеялись и смеялись долго, от души, и знали обе, что эта дружба не титул не звание, а единение сердец!

— А, дворец, ты отгрохала, просто — загляденье! Я, как увидела — обал¬дела просто! Не сон ли это наяву? Именно так я и представляла его себе, именно таким я и хотела видеть — наш с тобой тихий угол! Но опере¬дила ты меня, девочка моя и всё, что имеешь от меня — заработала ты сердцем своим и руками своими, и подведя Диану к трону своему и, мах¬нув рукой — создала такой — же, как и свой и сказала Диане, — сидеть бу-дешь по правую руку мою!

— А, чуть ниже, сидение, ни как нельзя? Госпожа моя?

— Нет, однозначно — нет! В чём-то я сильнее тебя, но, девочка моя, всё ещё придёт к тебе, и когда-нибудь поймешь ты, что не в силе — сила, а совсем в другом! А, сейчас... сейчас я удалюсь, к ... возлюбленн¬ому моему... завоёвывать сердце его и, пусть мне повезёт. Или, будь, что — будет! Жить без него, я всё равно не смогу!!!

— Постойте, госпожа моя... в таком виде, вы хоть и прекрасны, но — фа¬нтазия моя, так и извергается из меня! Мне — бы хотелось...

— Что бы тебе хотелось, девочка моя?

— Геката! — вот, решилась на конец, — разреши мне поработать над обра¬зом твоим прекрасным... придать ему... некую индивидуальность, что ли! Ты, очень спешишь?

— К своему любимому — я спешить буду всегда! А, надолго ли, работа твоя и, в чём она заключается, эта, индивидуальность моя?

Видишь ли, Геката, пока глаза твои прекрасные, были зелёного цвета, а волосы — ярко рыжими ты, была просто, какой-то там — богиней! Теперь же, хоть и черны глаза твои, поверь — менее прекрасными они не стали. А волосы твои — чёрные, лишь дополняют цветом и богатством пышности сво¬ей, характерные черты в картину гармонии индивидуальности твоей, — бу¬дущей! Так разрешишь мне попытаться хотя бы воссоздать тебя в гармонии, которая в разуме моём, а получится или нет, не знаю я, но постараюсь... очень!

— Ну, пожалуйста, а это не долго будет?

— Нет, нет возлюбленная госпожа моя! Прежде всего — долой эти косы! Они прекрасны, спору нет, но не к этому конкретному случаю, — и подняв руку, из ничего взяла — гребень! Геката, гребня ещё никогда раньше не видела, но сразу поняла его предназначение. Лишь удивилась мысленно, как и когда успела Диана узнать и опробовать подобные предметы? И, помогая Диане, уже расплетала ту косу, которую заплетала сама, Диана уже расплела свою и, поставив Гекату спиной к себе, осторожно стала расчёсывать ей волосы, и волосы, вскоре, ниспадали чёрными волнами до са¬мого пола.

— Теперь, госпожа моя Геката, помоги мне немного, больно не будет, — и, взяв прядь с палец толщиной, от головы — стала вить длинную тонкую, но плоскую косицу. Теперь, проводим под волосами... так... и, собираем в пучок на макушечке, тааак... какая прелесть!

Геката смотрела в зеркало и удивлялась, там, в зеркале постепенно появ¬лялась — другая Геката. Лицо её, шея, уши — стали подчеркнуто открытыми, в мочках ушей её сверкали таинственным блеском — серёжки и, чувствовала головой непривычную тяжесть волос своих богатых.

— А, теперь, этот хвостик оплетём жемчугом, и перламутр его сольется с блеском волос ваших — подчёркивая совершенство сочетания противоположностей — чёрного и белого, буйство волос ваших и скромные нити жемчу¬жин, ну, как? Нравится, или прекратить мне?

А это ещё не всё? — воскликнула Геката, ни сколько не удивившись появившейся из ниоткуда рядом, с ней в воздухе — чёрной капельки краски. — Какая — же вы красивая, госпожа моя... начнём с глаз ваших, — и не успе¬ла заметить Геката, как в руке у Дианы появилась малюсенькая щёточка

— Не моргните, госпожа моя, — и она осторожно макнув щеточку в каплю краски, и... Геката почувствовала, что эта щеточка, расчёсывает ей ресницы. Непривычные ра¬нее ощущения, поразили её своей — естественностью! Диана, закончив с одним глазом, перешла на другой, позанималась, закончила и, подув, слегка на глаза Гекате сказала, —

— Попробуйте моргнуть, госпожа моя... не мешает, ничего? — и Геката моргнула. Что-то было, но не мешало ей, и она попросила Диану, —

— Дай-ка я в зеркало взгляну...

— Нет, нет, нет! Рано ещё! — и Диана принялась за брови Гекаты.

— Отлич¬но. Теперь губки, повелительницы нашей, — и стала чем-то водить по губам Гекаты,

— Замечательно. А вот... на щёчку... мы поставим... маленькую родинку. Ну… просто само ... очарование! Смотрите!!!

... И, смотрела она в зеркало, и видела она там Богиню Ночи Гекату! Оторопь охватила её и тело её, и душу её и сердце её! И испугалась она — " Кто это?" — и, лишь только тень гнева, чуть-чуть коснулась лица её и, эта тень сразу подчеркнула очевидное — она Богиня Ночи! И, всё, букваль¬но всё кричало в ней, в облике её — да, я — Богиня Ночи Геката, прек¬расная в совершенстве своём, и в нечеловеческой жестокости своей! И, лишь только, тень гнева исчезла и, смотрела на Гекату отражение её — жен¬щины, очень красивой, желанной и, единственной в неповторимой индивиду¬альности своей! И ничего этому не противоречило, не пушистые чёрные ре¬сницы её, как драгоценная оправа, подчеркивающая её черные блестящие гла¬за, не чёрные брови, не чёрный цвет полных губ её! А, черная малюсень¬кая родинка на левой щеке, её без которой лицо её, теряло бы, без сомнения, что-то неуловимое, абсолютно безусловное. Без неё картина, была бы недописанной, незавершенной, и, лишь с ней — с этой родинкой и, была завершенность — Гармония!

— Ди... неужели... это я?

— Да, госпожа моя, что-то не так? Может смыть всё... это?

— Боже упаси! Отныне, это и будет моим новым лицом! И, ничего уже ни¬когда не смоется, да будет — так!!! — и Геката увековечила созданный для неё Дианой образ — в веках. Теперь, это называется — имидж...

— Я очень рада, госпожа моя, что фантазии мои пришлись, по душе вам. Но, и это ещё не всё. Продолжим?

— И, даже и это еще не всё? Ты интригуешь меня... продолжим, конечно, с радостью... но можно ли подчеркнуть красоту мою и, совершенство моё ещё каким либо не ведомым мне образом? Сомневаюсь... или тебе со сторо¬ны виднее? Если слепишь из меня — Любовь, я должница тебе навек!!!

— Ничего мне от вас, госпожа моя не нужно, кроме того, что вы уже со¬вершили для меня! Это мне нужно боготворить вас за тело моё прекрасное. Готовы? Тааак... Встаньте, госпожа моя... всё — это, что ниже вашего прелестного пупочка... прикроем... весьма скромно вот этим!

А, это ещё зачем, Ди? Нужно ли? Не понимаю,— и Геката, глядя на своё отражение, в зеркале увидела, как на талии её тонкой, замкнулась пояском с застежкой, в виде жемчужной змейки, коротенькая юбочка с разрезом в на хлёст, ближе к правому бедру её. –

— А, эти прелести ваши божествен¬ной красоты... вот так, — и на груди прекрасной, Гекаты легла холодком полупрозрачная накидка, с бахромой чуть нижа сосков её.

— Ди!!! Да ты ведь скрыла всю красоту мою, красоту — Её Великолепия Мадонны! — возмутилась, было, Геката, — намереваясь сорвать с себя непонятное.

— А, вот и нет! Госпожа моя... сейчас будет самое трудное для вас — по¬нять... но я уверена, для вас это — легко. Вы справитесь... Внимание... качните-ка слегка грудями. И, увидела Геката, что имела в виду, и хотела от неё Диана. При мал¬ейшем движении, как бы невзначай, слегка оголялась чуть-чуть, то одна её грудь, то другая, а то и обе на мгновение!

-А, теперь, ножкой, вот так,— и Диана — показала как а Геката, — послуш¬но повторив за ней, доверившись, увидела — что одежда её лишь — иллюзия но...

— Но госпожа моя, что под этой, скромной преградой одежды, и вы знаете, и я знаю и... знает, несомненно, и возлюбленный ваш — Дьявол! И... в какой-то момент, перестаёт восхищаться и просто замечать — очевидное. Ибо, и так — прелести ваши, открыты естеством своим прекрасным, как лицо ваше и тело ваше. А... всё это — создаёт налёт некой тайны, за¬гадки, и, вроде и не обнажены вы полностью, как обычно... но и не оде-ты как будто бы! Всё это, заставляет взор остановиться с вопросом, — «Что там? Всё ли на месте своём? Так же выглядит... Интересно, а...» А вы, вроде невзначай, качнули слегка бёдрами и... лишь миг уйдет на созерцание, но, именно этот миг уже приковывает внимание, взор, желание! Ну, качни телом ещё, разок, ну...» А, вы слегка отвернувшись в сторону, покраснев при этом — поправили причёску и... вот, груди ваши, — вырвались наконец-то, показать себя. Но... причёска поправлена, и бахрома скрыла их от глаз страждущих, оставив лишь контуры... и, вы, опять же, вроде, засмущавшись ещё больше с сомнением на лице, — «Не слишком ли одежда моя скромна, не откровенна ли с избытком?" И, вы, застеснявшись, пытаетесь непроизвольно скрыть, что ещё можно руками, а сумбурные движения рук ваших лишь усугубляют, положение, подчеркивая всю тщетность ваших попыток! А, вы — при-слонившись к чему-нибудь, довершаете картину, посмотрев взглядом невин¬ности самой, которая вроде и боится неотвратимого,