Ослик

     В кормовом кубрике сторожевого корабля «Мгла» из дивизиона «плохой погоды» с утра застряла тоска. Проворачивание оружия, «вечная» приборка палубы, учения и тренировки были позади. Непричастные были поощрены, невиновные – наказаны.
     Вечерело. Наступило короткое время отдыха для экипажа. Кто-то из моряков гладил брюки. Некоторые на «баке» - столе для приема пищи строчили письма домой. Молодежь усердно выковыривала угри с романтических лиц.
     Вдруг на комингсе-пороге кубрика неожиданно нарисовался старшина 2 статьи Паша, по прозвищу «Кнехт». Это про таких на флоте говорят: «Когда не над чем смеяться, то появляется матрос!»
     - Ба! Явление Христа народу. Смотрите! Кто к нам явился - не запылился! Отпускник наш янтарный! - друзья и товарищи Паши встретили товарища незатейливыми флотскими шуточками-прибаутками. - Как говорят в народе - отгуляли девки пасху, откатали яйца! Как отгулял отпуск?
     - Ничего.
     - Ничего хорошо или ничего плохо?
     Корабельный быт порой отупляет. Развлечений никаких кроме просмотра телевизора, да возможности поглядеть в визир пеленгатора на девчонок на пляже, поэтому послушать морякам свежие новости с воли-отпуска - одна отрада. От старшины веяло свежим конским запахом убогих русских дорог и душистой необъятной березовой России.
     - Ну, друг наш ситный, рассказывай, - дружбан Паши, которого все просто зовут Трепангом, начинает послеотпускной «допрос». - Не посрамил честь моряка? Всех женщин нашего «голодающего» Поволжья удовлетворил, как тебя учили? Не подвел Балтийский флот?
     - Мужики! Ну что вам сказать за отпуск? - Паша, переодевшись из формы три первого срока в синюю повседневную робу, сел на свою коечку, прислонилсяся к переборке и начал разговор, словно уроженец Одессы. - Никакой оргазм не может сравниться с отпуском!
     Ему хочется продолжить «отчет» на специфической смеси русско-украинско-еврейского мягкого жаргона его тети Муры из Одессы, но, увы, до этого циркового номера ему еще далеко.
     - Все презервативы использовал, но родной флот не опозорил, -  с добродушным лукавством Паша продолжил.
     Паша - корабельная «птица-говорун» без юмора, как Фаберже - без яиц. На флоте, в суровой службе развлечений мало, веселый рассказ в кубрике - хорошее дело, поэтому таких морских Теркиных любят.
     Его любили. За что? За добрые приколы и не злые розыгрыши, которые он периодически откалывал. Острослов Паша с озорным взглядом в безлунных глазах и острым языком, что тебе паяльник любил не торопясь, со смаком и паузами для реплик, рассказывать свои необыкновенные похождения, которых у него было, как блох у корабельного пса Нактоуза.
     Парень служил с юмором, а не с психиатром. Любил смешить людей, помня народную мудрость «Пусть над тобой смеются, чем плачут!»
     - До отпуска был убежден, что только на флоте есть фантастические закидоны! – продолжил Паша-Кнехт. - Ан-нет, есть еще в российской глубинке заповедные места, где не только конь не валялся, но и кальмар не плавал. Короче - не ту страну мы назвали Гондурасом!
     - Ну, давай! Травани нам какую-нибудь свежую байку до жвака-галса. Для души и сердца. Побалуй нас разумным, добрым, вечным, а то у нас от скуки все задницы ракушками обросли, - просят флотские архаровцы парня.
     - Слушайте, крепче держась за штаны, чтобы не вывалится из них. - Паша, завладев вниманием товарищей, делает артистическую паузу, как Смоктуновский и не спеша, начинает рассказывать. -    Будучи в отпуске, решил навестить нашего бывшего старшину команды комендоров, которыйц живет в удмуртском городке Ижевск, - Паша незатейливо чешет лобастый мозжечок и наливает в алюминиевую кружку чай. - Будучи у родных в Набережных Челнах иду на железнодорожный вокзал в кассу за билетом в Ижевск. Плачу сто сорок восемь новых российских рублей, запомните эту цифру, и беру билет на местный поезд от Челнов до Ижевска. - Паша делает паузу. - С дорожным сидором со свежей, водочкой «Тысячелетие Казани» иду на перрон красивого челнинского вокзала. Здесь на одном «путю» спит пассажирский состав из двух вагонов образца тридцатых годов прошлого столетия. - Паша медленно цедит чай.  - Во главе этого 500-веселого поезда стоит паровозик серии «ОС», одним словом «Ослик», который ездит то ли на мазуте, то ли на угле, а на самом деле, наверное, на рыбьем пару. Скажу сразу - это не поезд, а российская сказка в виде холерного барака на колесах, состоящее из потрепанных и изжеванных жизнью и рельсами трех общих вагонов, которые потом бренчали в пути, как последняя деревенская телега. - Паша непроизвольно ежится.
     - Такой анахронизм можно было увидеть, наверное, только в старинной кинохронике. Скорость этого пассажирского динозавра была такова, что мух, сидящих с внешней стороны стекол окон, встречным потоком воздуха не сдувало! - Паша продолжает. - Еду. Около станции Юськи! Каково название! Вижу километровый дорожный столб, как вы думаете под каким номером?
     - Паша! Не томи, родной, иначе придется вызывать нашего доктора-ортопеда.
     - Не спешите. Торопливость нужна при ловле блох, - выдает очередную свою сентенцию Кнехт и невозмутимо продолжает. - Под номером 10 А! Что бы это значило, не понял до сих пор, - старшина смеется.
     - Паша! Ты не будешь настоящим моряком! Много смеешься! - замечает Трепанг. - Трави дальше!
     - Так вот! Что-что, а Россия названиями своих железнодорожных полустанков может удивить, кого хочешь. Чего стоят такие названия станций, как Инза, Лежа. Сколько на просторах великой России полустанков с экзотическими названиями типа - Кокмаж, Угра, Икша, Амзя или, например, Хохотуй! Век бы хохутуял бы в Хохотуе!
     - Дааа, ребята, где только в России не живут, - вздыхает Коля акустик.
     - Да не перебивай, - останавливает Трепанг товарища. - Видишь, врет, как дышит.
     - Но это не вся история. - Паша, не замечая подколку, продолжает. - Проезжая мимо какого-то райцентра, вижу у местного вокзальчика небольшое здание с красочной лирической вывеской детского кафе «Лобок»!
     - Не понял, с каким названием? Дубок? - переспрашивает комендор носового орудия Шура.
     - Лобок. Слушаешь, дурень, не тем местом.
     - Ло-бок? - не веря своим ушам, переспрашивают архаровцы. - Врешь же, как зеленая лошадь.
     - Сам ты сивый мерин, - реагирует Паша на подколку и продолжает. - Да нет, черти полосатые, именно Лобок! - здесь наш «путешественник» опять делает артистическую паузу и продолжает. -   Правда, когда всмотрелся, вижу, что две первые буквы «К» и «О» в этой незатейливой вывеске просто завалились на бок.
     - В России и не такое случается! Бывает, что внезапно такое увидишь, что не успеваешь даже охренеть! – замечает минер Вася.
     - Дорожные впечатления продолжались. Посидев в гостях у Толика, в ночь с вечера до утра,  рано утром спешим с ним на небольшой уютный ижевский железнодорожный вокзал. Дружбан с лицом удмуртской богородицы еле успевает за мной. Спешим в железнодорожную кассу, - Паша кривит морду лица, будто только что облизал медные поручни корабельного трапа.
     - Билеты до Яр Чаллы есть? - спрашиваю у только что проснувшийся симпатичной кассирше.
     - Есть, дорогой! С вас девяносто восемь рублей!
     - Как девяносто восемь? Только вчера из Челнов ехал за сто сорок восемь. Может, ошиблась спросонья поутру на пятьдесят рублей? - поправляю кассиршу.
     - Нет, красавчик, именно девяносто восемь!
     - Почему?
     - Сами не знаем, морячок. Давай бери билет.
     - Странно «Ослик» тот же, путь прежний. Цена билета – разная. Почему?
     Ребята, выслушав байку Паши, начинают чесать голозадые затылки. Атмосфера кубрика начинает закипать смехом, как лагун с компотом.
     - Да потому, что ты Паша сам бестолковый, как сто тюленей вместе взятых, - включается в разговор боцман сторожевика. - Ты посмотри внимательно на глобус Прикамья. Где находится на нем город Ижевск?
     - Где-где? - Паша нервно дергает плечами. - На Севере.
     - Правильно, Кнехт наш ржавый! А где расположены Набережные Челны относительно Ижевска?
     - На юге.
     - Сам придумал или кто подсказал? – ерничает мичман над старшиной, лишний раз доказывая, что умнее мичмана, может быть только старший мичман.
     - Паша, посмотри! Ижевск находится как бы «наверху» – на горке глобуса, а твои Челны в низине. А мы знаем, что любому поезду с горки всегда ехать легче, чем в гору. «Под горку» самое главное отпустить тормоза – «железяка» сама скатится с небольшой затратой топлива. А посему и билеты стоят дешевле. Понял? Ослик ты наш, военно-морской!
     Умом Россию  не понять, взглядом - не объять!