красивая, и мне очень понравилась.
И он, тяжело вздохнув, и взяв её за руку, не нашёл ничего лучшего, чем спросить: "А другого.., чего-нибудь подозрительного не заметила?"
- Неет.
- Ну, что же, спасибо тебе за информацию. Она нам очень пригодится в расследовании. До свидания".
И, не оборачиваясь, быстро зашагал в сторону ушедшего капитана.
Девушка провожала его взглядом до тех пор. пока он не скрылся за одним из трейлеров. И взгляд её был задумчивым и печальным.
Глава третья
Майор немного задержался, и войдя в кабинет быстро окинул взглядом, словно проверяя все ли собрались, коллег.
- Я не вижу Надежды Константиновны! Она, что, опять опаздывает? - голос его, как всегда, был строг и требователен.
- Она звонила. Просила извинения за небольшое опоздание, - ответил за всех капитан. Она что-то нашла, и сейчас созванивается с одним профессором.
- Понятно. Тогда с вас и начнём Николай Николаевич. Что у вас по делу о цирке?
- Ничего нового, - ответил капитан. Мы с лейтенантом Тумановым опросили, выборочно конечно, около десятка артистов, и все как один утверждают, что никто злого умысла не имел, а лишь радовались за девушку.
- Вы, Пётр Степанович?
- Я поддерживаю вывод капитана. Я и после предварительного осмотра сразу сказал вам - это несчастный случай.
- Товарищ майор! Товарищ майор! - заволновался Витенька, - простите, но я не совсем согласен с выводом Николая Николаевича.
Присутствующие удивлённо воззрились на младшего по званию, посмевшего нарушить субординацию, ещё даже не состоящего в штате, стажёра.
Начальник отдела тоже недовольно поморщился, но всё же сказал: "Говорите, лейтенант!"
- Я считаю, товарищ майор, что в расследовании этого происшествия не всё мы проверили...
Говорил он торопливо, и почти проглатывая окончания слов. Он, боясь, что его прервут, не дадут до конца рассказать о своих сомнениях, торопился.
Я, в рапорте товарищу капитану, указал, что после разговора с одной из воздушных гимнасток, той, которая в одной группе с погибшей, услышал о любовном четырёхугольнике...
Майор сначала удивлённо посмотрел на Витеньку, затем спросил: "И, что?"
Следователь, как и в прошлый раз. скептически покачивая головой, произнёс: "Молодо-зелено".
...А то, продолжил стажёр. Там ревность присутствует, товарищ майор. Нам в университете говорили - ревность, это большая сила! Она может спровоцировать человека на необдуманный шаг... И тихо, почти шёпотом закончил - даже на подлость и... убийство.
Закончив свою пылкую речь, он перевёл дыхание, и сказал: " У меня всё товарищ майор".
В кабинете воцарилась тишина. Затем, опять же следователь, насмешливо резюмировал: "Смотрите-ка, яйца учат курицу зёрна клевать!"
Начальник отдела изучающе, словно оценивая, оглядел стажёра. Затем, медленно, словно про себя, произнёс: в словах лейтенанта есть что-то, заставившее меня не делать скоропалительных выводов.
Поэтому я решил - Пётр Степанович, поезжайте-ка вы снова в цирк и поговорите с той девушкой один на один. Вы человек опытный, не мне учить вас, как это сделать.
Теперь всё! За работу!
- Товарищ майор, - чуть ли не жалобно заговорил лейтенант, - разрешите мне сопровождать следователя.
- Вы поедете со мной!
В голосе майора прозвучали властные нотки, и лейтенант сообразил, не стоит повторной просьбой нарываться на неприятность. Обиженно скривив губы, ответил: "Есть, ехать с вами!", и последовал за капитаном и следователем.
* * *
Майор, складывая в папку какие-то служебные бумаги, задержался в кабинете. Словно дожидаясь, когда он останется один, прозвучал звонок служебного телефона.
Одной рукой застёгивая папку, майор, другой поднял трубку, и произнёс, "Слушаю. Кулагин".
На другом конце провода он услышал голос Надежды Константиновны:
- Алексей Викторович, я договорилась с заведующим лабораторией одного из наших заводов, опытным специалистом, о встрече. Он, по старой дружбе, пообещал помочь мне в проверке моей гипотезы...
- Не понимаю, зачем вы звоните мне? - недовольным тоном спросил Кулагин.
- Я хотела, чтобы вы поприсутствовали при проведении анализа...
- Какого ещё анализа? - поинтересовался майор.
- Я договорилась о встрече на одиннадцать часов. Заедете за мной, узнаете. Это касается цирка, - кратко досказала она, и положила трубку.
Майор это понял, когда ухо наполнилось короткими гудками отключённого телефона.
Пожав недоумённо плечами, он спросил у пустоты кабинета - какой анализ? О чём это она?
Но ответа не дождался, так как вновь, теперь уже требовательно, зазвонил телефон.
Схватив трубку, он недовольным голосом произнёс: "Я занят!", и бросил трубку. Но телефон, ещё более настойчиво и требовательно зазвонил.
Вспомнив всех чертей на свете, он схватил трубку и гаркнул: "Я же сказал - я занят!!!"
А трубка, голосом начальника управления, произнесла: "Майор, зайдите ко мне".
Виноват, товарищ полковник. Я не думал, что это вы звоните. Слушаюсь. Уже иду, и схватив папку с надписью "Для докладов" отправился к своему непосредственному начальнику.
* * *
Разрешите?
- Входи, Алексей Викторович.
Начальник следственного комитета, полковник Афанасьев, уважал майора за его принципиальность, ум, и умение "чувствовать" противника. В его "личном деле" ещё не было ни одного не раскрытого преступления.
Его не любили, а чаще, боялись, воры, уголовники, мелкие хулиганы, и прочая мразь, но, как и полковник, уважали за честность и неподкупность. И если он кому-то, что-то обещал, то выполнял своё обещание.
Полковник изучающе оглядел своего подчинённого.
- Майор, по-моему ты похудел малость. Так и питаешься бутербродами? - спросил он вошедшего. Всё ещё не нашёл себе подругу жизни?
- Некогда мне искать. Вы, товарищ полковник, всё добавляете и добавляете нашему отделу работы. Вот и крутимся белкой в колесе.
- Понятно... Но, ответь мне прямо, Алексей Викторович, ты хотя бы пытался?
- Пытался, да что толку: я же всё время на службе,. Кому такой муж нужен?
- Даа.., - согласился с ним начальник управления, - против правды не попрёшь... Но ты всё-таки выкрои время, и зайди к нам в гости, а то моя благоверная мне все уши прожужжала - когда же ты к нам заглянешь? Она хочет тебя накормить настоящим украинским борщом.
- Спасибо! Как-нибудь заскочу, - ответил майор.
И чтобы прекратить неприятный для себя разговор, спросил:
- Зачем вызвал, Игорь Дмитриевич? Или ещё где-то труп нашли?
- Задолбали меня эти трупы! Вот где они у меня? - полковник чиркнул ладонью по горлу. Ты специально хочешь испортить мне настроение, майор?
Так и без тебя есть кому. На меня с утра уже давят, он посмотрел на потолок, чтобы показать, кто на него давит - требуют результат по цирку. А где я им его возьму? Ты же молчишь!
Полковник всё более "накалялся". Голос его стал громовым. Таким голосом он делал "разносы" своим подчинённым сотрудникам.
Ты мне ответь, майор, когда будет результат по цирку?!
- Дайте нам ещё три дня, - попытался Кулагин перевести разговор из стадии "разноса" в рабочее русло.
- Три дня?! Да мне голову оторвут за такие слова! Звонили из прокуратуры, требовали результата. Напирали на то, что следователь якобы проболтался, что дело простое, там обыкновенный несчастный случай!
- Так вы дадите нам ещё три дня для окончательного решения? - повторил свою просьбу майор.
Хотя, если честно, он и сам не понял - зачем он попросил три дня. Дело же простое. Но выходка лейтенанта на оперативке, и в добавок, собственное чутьё, подсказывали, что дело не совсем такое простое, как кажется на первый взгляд. С ним ещё придётся повозиться.
- Майор, ты вывел меня из себя! Даю вам не более сорока восьми часов на завершение дела! Слышишь, не более сорока восьми часов!
И, если ты не принесёшь мне результат за это время - вылетишь из органов без выходного пособия! Понял?!
- Понял, товарищ полковник. Разрешите идти?
- Свободен.
И когда майор уже взялся за дверную ручку, полковник, всё ещё "кипя", сказал вдогонку: "Не больше сорока восьми часов, и ни минутой позже, майор!"
Возвращаясь к себе он вспомнил, что его ждёт эксперт-криминалист для какой-то поездки в институт, к какому-то профессору. Пришлось ускорить шаг - время поджимало.
На крыльце его ожидал лейтенант.
- Куда едем, товарищ майор?
А он-то что тут делает, подумал майор? И тут же, как говорится - не отходя от кассы, услышал.
- Вы приказали мне сопровождать вас, товарищ майор.
Вот идиотизм, честное слово, я совсем про него забыл, чертыхнулся майор. Я ж ему приказал ехать со мной к Свирской. Даа, после "разговора" с полковником не мудрено и забыть.
- Лейтенант, вызовите машину, - приказал он.
- Уже вызвал. Она ожидает вас вон там.
- Спасибо, лейтенант, - поблагодарил он подчинённого. Затем, решая брать, или не брать стажёра с собой, всё-таки решил - пусть едет.
- Пойдёмте, лейтенант, - сказал он, и направился к машине.
Глава четвёртая
Машина, среди таких же коробок на колёсах, или похожих на неё, быстро везла их по улицам города. По бокам проплывали, похожие на острова, кирпичные и бетонные, с отражающими лучи солнца витринами, здания.
По тротуарам хлопотливыми муравьями спешили куда-то пешеходы. Они иногда сталкивались между собой, а иногда и обгоняли друг друга. И всё спешили, спешили!
Правда, они иногда, словно перегороженная плотиной река, скапливались перед светофорами. Затем, прорвав светившуюся красным светом хрупкую запруду, растекались ручьями в разные стороны.
Свирская любила свой город – город-труженик. Она родилась в этом бурлящем жизнью городе. Здесь же закончила университет, и даже, чего греха таить, здесь же вышла замуж за своего однокурсника.
Но брак их продлился недолго - молодой муж оказался безвольным по жизни человеком. И она решила - лучше уж жить одной, чем ежедневно выслушивать нытьё мужа – «такого умного и способного», которого даже жена не ценит.
Живя с ним она увидела, он, при своём уме и способностях даже гвоздь в стену не может забить. Всё приходилось делать ей самой, своими слабыми, девичьими руками.
А после рождения их первенца, сына Мишутки, он вообще стал чаще бывать, и даже ночевать у своих родителей, чем у себя дома.
Вот и решила она, после трёхлетней надежды, что муж наконец-то возьмётся за ум, и поняв, что никогда не дождётся этого, подать на развод.
Первое время ей было тяжело одной воспитывать ребёнка, но она, как говорится, "крутилась". Когда её сыну исполнилось десять, она поняла, как не хватает в доме твёрдой мужской руки и авторитета отца для него.
Как раз в это время у них в управлении появился следователь, Новак Пётр Степанович. Он принялся настойчиво за ней ухаживать: дарил цветы, угощал конфетами, приглашал её в театр и ресторан.
Хлебнув жизни одинокой женщины, она сдалась.
И лишь потом, примерно через год, она узнала - он женат, и у него есть двое детей. А она-то, дурочка, всё никак не могла понять, почему он находит сотни причин, чтобы тянуть время, и не закреплять их отношения браком.
Потом она немного привыкла к своему положению. Она поняла - для него она просто любовница, и почти смирилась со своей ролью.
Но тут появился он! И она, как последняя дурочка, безумно влюбилась в него. А он совершенно не обращал на неё внимания. Это немного обижало её - ведь она
