отойти пару миль от поворота и теперь видели вокруг только деревья и кусты. Шелестела листва, попискивали птички и свистел ветер в кронах. Солнце пустило последние лучи по верхушкам деревьев и спряталось в ветках. Тень от деревьев сделалась гуще и полностью накрыла дорогу, а ветер стал сильнее и заметно похолодел.
- До ночи не успеем, - встревоженно сказал Рыжий и подкинул камень на ладони. – Это как же, ночевать здесь придётся?
Рябой промолчал. Он уже подумал о том, что лучше бы они заночевали у развилки, а по лесу пошли с утра. Однако, возвращаться очень не хотелось, а лес, невзирая на все рассказы, казался спокойным и тихим. Куда тише того, где за ними гналась свора одичавших собак.
- Придётся. – Хвост понизила голос и говорила нарочито зловещим тоном. – А стоит одному рыжему трусишке закрыть глазёнки, как из кустов выберутся страшные злые пауки и утащат его в своё логово. А там…
- Прекрати, - оборвал её Рябой. – Вы все сегодня, как подурели, честное слово. Хочешь, чтобы он описался?
- Не будет такого. – уши Рыжего стали красными, точно ягоды огневики. – Тогда я в просто воды много выпил.
- Ага, а кричал оттого, что решил спеть песню? – хихикнула Хвост. Рябой вздохнул и погладил рукоять кинжала. Отчего-то мальчику стало тревожно. – Скажи уж честно: побасёнка про оживших мертвяков больно страшная получилась.
- Ага, а ещё одна дура затеяла выть за кустами, - Четырёхпалый продолжал оглядываться. Стремительно темнело и в подступающем сумраке ему чудились тени, бегущие следом.
- Всё, - Рябой замер и покрутил головой. – Дальше не пойдём. Шастать ночью по заброшенной дороге – хреновая идея. Вон там, глядите, отличное место. И нас никто не разглядит, и мы, если надо, кого угодно увидим.
- Костёр, значит, разводить не станем? – догадался сообразительный Четырёхпалый. В голосе мальчугана звучало сожаление: ему хотелось хоть немного согреться.
- Как, не станем? – всполошился Рыжий. Хвост зловеще хихикнула прямо ему в ухо. – Почему?
- Как думаешь, если разведём костёр, нам легко будет спрятаться? – Рябой спустился с дороги и направился к деревьям. – Давай тогда и песни орать станем, чтобы точно никто мимо не прошёл.
- А пауки они, говорят, в темноте видят, - бормотал испуганный Рыжий. – Так какая разница…
- Кто говорит? – тут же уточнила Хвост. – Другие пауки?
Место, которое подобрал для отдыха Рябой, действительно очень подходило, для того, чтобы спрятаться. Ложбина между выступающих из-под земли корней могла запросто приютить четвёрку маленьких путников. Рябой достал подстилку и расстелил на земле. После этого первым залез в убежище и показал остальным поднятый большой палец.
Когда все ребята разместились между корней, ночь уже успела высыпать на небо часть своих драгоценностей, а месяц выставил верхнюю часть серпа над верхушками деревьев. Наступила темнота. В ночи слышались тихие вздохи ветра, шорох листвы и стук веток.
Рябой достал кольцо кровянки и разделил его на четыре почти одинаковые части. Рыжий принялся ворчать, что ему достался самый маленький кусок и хитрая Хвост немедленно предложила поменяться. Мальчик немедленно запихнул всю свою колбасу в рот и едва не подавившись принялся тяжело пережёвывать.
- Балбес, - спокойно сказал Рябой и отрезал от каравая четыре ломтя. Рыжий спрятал свою долю под рубашку, ибо опасался, что кусок может стащить противная Хвост.
Четырёхпалый сосредоточенно кусал то колбасу, то хлеб и внимательно вглядывался в ночной мрак. Среди качающихся тёмных ветвей мальчику чудились мелькающие жёлтые точки. Может, лесные светляки, может чьи-то глаза, а может и просто кажется. А так, мало ли какая гадость могла притаиться в ночном лесу.
Незаметно для всех еда закончилась. Осталось напиться из большой деревянной фляги и рассматривать тёмное небо. Хвост потёрла бурчащий живот и заявила, что для успокоения нервов лучше всего сожрать ещё один
кусок колбасы. Рябой ответил, что для успокоения нервов лучше всего лечь спать, а он пока покараулит. Следующим сторожить сон приятелей станет Четырёхпалый, после – Рыжий. А уж когда начнёт сереть, поднимется Хвост. Поэтому, если кто-то хочет выспаться, лучше всего ложиться немедленно.
Упрашивать никого не потребовалось. Хвост скрутилась калачиком вокруг своей сумки и тут же засопела. Четырёхпалый завязал все верёвки на плаще, набросил капюшон и тоже свернулся змейкой. Рыжий же долго не мог уснуть: то и дело открывал глаза и прислушивался: не топочут ли подкрадывающиеся пауки? Потом уснул и он.
Рябого клонило в сон, но он держался. Протирал глаза пальцами, намоченными слюной, колол ладонь ножом и кусал губы. Помогало, но чем дальше – тем меньше. А ещё начинало чудиться, будто недалеко кто-то разговаривает. Вроде – двое. И если протяжный слегка гнусавый голос одного мальчик различал отчётливо, то собеседника почти не слышал.
А, впрочем, какие собеседники? Это же просто кажется, когда так клонит в сон. А вот голоса разом смолкли. И тут же ощущение близкой опасности стало таким, что аж зубы свело.
Рыжий вскочил на ноги и выставив перед собой нож, вперился во мрак. Деревья вокруг и больше ничего. Посвистывание ветра, шелест листьев и…Чьи-то тихие шаги? Внезапно Рыжему показалось будто его накрыла тень, и он поднял голову. Огромное полупрозрачное тело заслоняло звёзды на небе. Рябой обомлел: над ним стоял исполинский паук. Но странно: через его большущее тело можно было различить самые яркие звёзды и месяц.
Чудище опустило голову и уставилось на мальчика слабо светящимися шарами глаз. Рябой хотел закричать от страха, позвать на помощь, или хотя бы предупредить товарищей, однако крик застыл в его горле и не желал выходить наружу. Паук внезапно дёрнул распухшим пузырём брюха и что-то липкое коснулось рук и ног Рябого. Мальчик таки сумел выдавить слабый писк и тут же ощутил, что не может пошевелиться. В следующее мгновение резкая отвратительная вонь обожгла его ноздри и Рябой потерял сознание.
Свет возвращался резкими толчками, точно в лицо раз за разом плескали ледяной водой. От этих внезапных вспышек становилось больно, и вообще голова напоминала мешок, наполненный зёрнами из боли же. Зёрна пересыпались и от этого казалось, будто дряхлый мешок не выдержит и порвётся.
От очередного светового всплеска Рябому стало совсем дурно, и он открыл глаза. Что-то качнулось над его головой и с некоторым трудом приведя мысли в порядок, мальчик сообразил, что видит земляной пол. Обычный земляной пол, покрытый множеством бурых пятен. Рябой висел вниз головой, а его руки оказались плотно привязаны к телу: не пошевелиться. Можно лишь раскачиваться из стороны в сторону.
И ещё, рябой слышал голоса. По большей части тот гнусавый, который чудился (или нет?) ему в лесу.
- О чём ты говоришь? – неизвестный растягивал слова, точно мурлыкал. – И как ты себе это представляешь: выйти и предупредить? Да они бы испугались или полезли в драку, а ты сам знаешь, как я не люблю эту суету.
Второй отвечал коротко, басовито и неразборчиво.
- Ну может и лучше, - неохотно согласился первый. – Но чего уж после драки махать, ну кто чем там машет. Хорошо, успели предупредить этого, как его, вечно забываю. Тс-с! Слышишь? Она идёт. Прячемся!
Рябого начало тошнить. Он ещё раз качнулся, слегка провернулся и увидел, что рядом висит ещё кто-то. Хвост. Девочка мотала головой и видимо, тоже только что заметила товарища.
- Ряб, - испуганно прошептала она. – Где это мы?
- Не знаю, - он поморщился и сглотнул горькую слюну. – Но точно не у друзей.
- Почему же, - послышался приятный женский голос и вдруг стало светлее, точно появился источник мягкого жёлтого света. - Возможно в первый раз вы оказались в том месте, где вас ждут и готовы оценить по достоинству.
- Ага, именно поэтому вы нас держите связанными и подвешенными за ноги? – подал голос из-за спины Рябого Четырёхпалый. И тут же принялся хныкать Рыжий. Видимо до этого опасался издавать хоть какие-то звуки.
Послышался тихий смех. Вися вниз головой трудно оценить внешность человека, но даже в таком положении Рябому показалось, что женщина перед ним очень красива. Тёмные длинные волосы, заплетённые в косу, пышные формы под блестящей чёрной кожей облегающего костюма и какая-то серебристая штуковина в волосах, вроде маленькой короны. Лицо бледное, с пухлыми ярко красными губами.
Продолжая посмеиваться, женщина присела на корточки и ткнула Рябому пальцем в лоб. Мальчику тут же стало совсем худо. Но вовсе не от покачивания, а от того, что он успел увидеть.
По женщине бегали крошечные пауки. Много маленьких чёрных пауков, в волосах, на одежде и даже под одеждой, как россыпь родинок на бледной коже. И глаза у незнакомки оказались очень странного цвета – белые, как будто их закрывали бельма.
- Это, чтобы вы вели себя спокойно, - пояснила женщина и вновь рассмеялась. – Просто обычно гости нервничают- начинают кричать, лезут в драку и пытаются навредить моим деткам.
«Деткам, - мелькнуло в голове Рябого. - Кого это она имеет в виду? Надеюсь не…»
Женщина поднесла ладонь к лицу и из рукава её куртки на тонкий палец выбрался большой чёрный паук. Незнакомка с видимым удовольствием поцеловала отвратительную тварь. Этого Рябой уже не выдержал и его таки стошнило. Женщина брезгливо поморщилась и отошла подальше. Теперь она говорила очень тихо, точно обращалась к пауку, сидящему на её пальцах.
- Мерзкие вонючие мешки разлагающейся плоти. Он пригодны лишь послужить питательной средой для вас. Мои крошки. И да, мы оценим их по достоинству.
- Что вы собираетесь с нами делать? – выкрикнула Хвост. В голосе девочки слышался страх.
- Что я собираюсь делать? – женщина медленно опустила руку и паук юркнул обратно под одежду. Незнакомка прошлась перед висящими детьми и взяла себя за подбородок. – То, что делаю со всеми нашими гостями. Подарю вам самый необычный из всех поцелуев. Он растопит всю вашу злобу, страх и грусть. Всё то, что наполняет каждого ничтожного человечка, будь он взрослый тупица или маленький недоумок, вроде вас. Ну а после, когда от каждого останется лишь пустая бесполезная оболочка, я вновь заполню её специальным составом и ваши чучела продолжат радовать мой взор.
- Вы нас убьёте? – взвизгнул Рыжий. Судя по голосу, он почти обезумел от ужаса.
- Убью? Я? Какие глупости! – женщина смеялась. – Нет. Я просто поселю в ваших телах зародыши своих деток, а уж они сделают всё остальное.
- Отпустите нас! – принялся скулить Рыжий. – Пожалуйста. Мы никому ничего не расскажем.
- Конечно. Вы и так ничего уже не расскажете, - женщина прошлась между висящими детьми и похлопала Рыжего по щеке. – И я не могу вас отпустить: животные в лесу закончились, а путники последнее время не так часто забредают к нам в гости. Уж не знаю, по какой причине.
- Наверное потому что у них хватает ума понять, что обозначает предупреждающий знак на дороге! – Хвост сплюнула. – А вот у нас – не хватило, правда, Ряб?
- Что? – женщина стремительно приблизилась к Хвост и схватила ту за волосы. – Знак? На дороге? Этот мерзавец опять принялся за старое! Ему мало того, что он запер меня с детками в этой дыре, и теперь он хочет, чтобы мои дети передохли от голода, а я начала стареть и в конце концов умерла. Ну всё, это последняя
