– Вполне хватит и трёх пунктов, – подавленно произнёс Холт, – это полный коллапс. Арвит, прошу, выпусти Калена, без него нам не выстоять…
– Нет, – резко ответил верховный маг, – он не должен выходить на поверхность Земли, он хотел…
– Знаю, знаю, – прервал жрец огня, – он хотел меня убить, приревновав ко мне Галину, но…
– Ошибаешься, – послышался голос Регарда, – не Галю к тебе, а тебя к ней. Холт, объект чувств Калена – ты.
Леден уставился на собеседника бессмысленным взглядом.
– Что-о? – просипел он, – Но ведь Кален мужчина…
– А разве ты никогда не сталкивался с гомосексуализмом? – прозвучало насмешливое. – Но дело не в этом. С ориентацией у мутанта всё в порядке, любит он не тебя, а твоего демона, точнее, демоницу и, несомненно, постарается уничтожить физическую оболочку, скрывающую его единственное сокровище.
Застонав, Холт схватился за голову. Арвит, подойдя, положил руку ему на плечо, Регард и Галина не сводили глаз с ошалевшего от новости мага, и никто не заметил, как забытая всеми Людмила приблизилась к провалу.
Посмотрев вниз, она занесла ногу над ямой, отшатнулась, вновь шагнула вперёд и, махнув рукой, прыгнула. Увидел это только Зихард, который, мучимый дурным предчувствием, покинул место своего добровольного заточения.
– Не-ет! – раздался его крик.
И, не раздумывая, он кинулся вслед за женой.
Маги пришли в себя не сразу, а опомнившись, бросились к колодцу. Но тщетно они всматривались во мрак, тот хранил свою тайну.
– Боже мой…
Галина сжала виски ладонями, пытаясь внутренним взором разглядеть, что происходит внизу, но видения не приходили, и женщина заплакала от бессилия.
Холт попытался обнять жену, но та, высвободившись, кинула на него враждебный взгляд.
– Видите, до чего вы её довели? – всхлипывая, сказала она. – Неужели нельзя было обойтись с Милой помягче? Мы все совершаем ошибки, нельзя же за это казнить.
Арвит закипел.
– Думай, что говоришь, – заорал он. – Разве не ясно, что Зихарда подкосила встреча с дочерью, а эта неумная подлила масла в огонь? На что он теперь годен?
– Ты считаешь, что личность значима, только если она готова воевать? – так же зло рявкнула Галина. – И если человек не в силах сражаться, можно списывать его со счетов?
– Галя, – попытался урезонить её Леден, – речь не об этом, и в твоих словах нет логики…
Но та пропустила сказанное мимо ушей.
– Посмотри, Арвит, – продолжила она, – как твой ни на что не годный боец ринулся за женой. Ты думаешь, они не разобрались бы сами? А сейчас Мила, возможно, уже погибла, и, если это так, Зихард уйдёт за ней, не сумев справиться с чувством вины…
– Галочка, – перебил её Холт, – Брумио достаточно силён, чтобы перехватить Людмилу и остановить падение. Прости, мы, действительно, разговаривали с ней слишком резко, но кто же знал, что это доведёт её до самоубийства.
Кипящая гневом Галина собиралась ответить, когда пол под ногами магов внезапно вздыбился, и те, не устояв, упали, причём так неудачно, что Арвит сломал палец, а у Холта на лбу появилась кровавая полоса. Залечив повреждения, люди поднялись и, посмотрев на провал, ахнули. Его форма изменилась, и теперь он выглядел трещиной, а не земляной трубой.
– Врата открылись, – пробормотал Регард.
– Да, – подтвердил Леден, – дочь решила заполучить родителей. Обоих.
– Собираем армию, – решительно сказал Арвит.
И кинул клич.
Пролетев несколько сотен метров, Людмила осознала, что внизу её ждёт жуткая смерть. Возврата не было, но Мила, на что-то надеясь, начала молиться, проклиная свою глупость и моля бога о спасении. Её просьбы оказались тщетными, в ответ звучала зловещая тишина.
Закрыв глаза, женщина приготовилась к болезненному удару и мгновенному уходу в иной мир, но в этот момент что-то замедлило её падение. Она зависла в пустоте, однако полёт вскоре возобновился, а ненадолго поверившая в чудо Людмила от страха и разочарования лишилась чувств.
Придя в себя, она почувствовала, как чьи-то пальцы массируют её виски, и разлепила веки.
В неярком свете женщина увидела Зихарда, смотревшего на неё с любовью и состраданием. В памяти тотчас всплыли жестокие слова, недавно сказанные спасителю, и Мила застонала, чувствуя, как стыд приливает к бледным от страха щекам.
Зихард забеспокоился.
– Людочка, у тебя что-то болит? – встревожено спросил он.
И, не получив ответа, начал ощупывать тело жены в поисках повреждений. Осторожно отведя его руки, та встала на колени и заглянула ему в глаза.
– Прости меня, – умоляющим тоном сказала она, – за всё, что я наговорила.
И, едва сдерживая слёзы, добавила:
– Если сможешь, постарайся это забыть. Я повела себя, как глупая курица и…
Зихард не дал ей закончить фразу, приложив палец к губам.
– Тсс, не надо, милая. Я люблю тебя и не помню плохого.
– Но…
Женщина прикусила язык. Она не имела права сказать этому человеку, что не испытывает к нему никаких чувств. Сейчас Мила должна поддержать его, помочь, а не лишать надежды. Поэтому она лишь попросила:
– Ты не мог бы пока ко мне не прикасаться? Я мало кого допускаю в своё личное пространство, потому что очень чувствительна к постороннему присутствию.
Зихард улыбнулся.
– Я помню это. Жаль, что я оказался в зоне отчуждения, но хочу надеяться, что останусь там ненадолго.
– И я, – кивнула Мила.
Опираясь на руку мужчины, она поднялась и спросила:
– Возвращаемся?
Кивнув, Зихард положил её ладони к себе на плечи.
– Держись крепче, пора наверх.
Но подняться им не удалось. Земля затряслась, кидая обоих от стены к стене, дно обвалилось, и пара очутилась на жаркой равнине, где мужчина недавно встретил дочь. Неведомая сила, сметя высохшие кости, притянула и приковала магов к забору, а когда Зихард попытался освободиться, накинула на запястья тяжёлые кандалы.
– Что… Что это? – в страхе вопросила Людмила.
– Не что, а кто, мамочка, – прозвучал детский голос. – Наконец-то вы с папой в моей власти.
А дела на поверхности обстояли плохо. Большинство магов не могли покинуть места боевых действий, иначе люди остались бы без защиты, поэтому в штабе собрались всего несколько десятков воинов.
Но это всё же было лучше, чем ничего, и Арвит уже собирался отдать приказ наступать, когда дом сотрясся до основания и послышался чей-то рык, исходящий не из ямы, а с нижнего этажа.
Регард распахнул дверь и, перегнувшись через перила, кинул взгляд вниз. Увиденное заставило мужчину побледнеть и бегом вернуться в зал.
– Что там? – поинтересовался Холт.
– Там… Там Кален, – вытирая пот, пробормотал маг. – Похоже, он явился на призыв Арвита.
– Но как? – изумился тот. – Я же не будил его.
Напрягшийся Леден лишь пожал плечами.
Послышались тяжёлые шаги, дверь распахнулась, и в помещении появился великан, похожий одновременно на циклопа и гекатонхейра. Десять его верхних конечностей расслабленно свисали вдоль тела, а взгляд единственного ока, расположенного на лбу, перебегал с одного изумлённого лица на другое.
Циклоп – в греческой мифологии великан с глазом посредине лба. Гекатонхейры – многорукие и многоголовые великаны – сыновья Урана и Геи.
Шагнув к Арвиту, исполин поклонился.
– Ты позвал, и вот я здесь, – прозвучал громоподобный голос. – Что я должен делать?
Опомнившийся верховный маг, толкнув Холта себе за спину, снизу вверх посмотрел на колосса.
– Мы отправляемся в ад, – показывая на трещину, сказал он. – Ты идёшь с нами.
– Есть…
И, подойдя к провалу, Кален без раздумий шагнул навстречу неизвестности.
Приблизившаяся к родителям Света измерила тех злым взглядом. Зихард не сводил с неё глаз, пытаясь мысленно передать дочке частицу своей любви, но у Людмилы доминировал страх, и в голове не мелькнуло ни одного воспоминания.
Девочка заметила это. Отмахнувшись от флюидов отца, она подошла к матери.
– В чём дело, мамочка? – невинным голоском поинтересовалась она. – Разве ты не хочешь рассказать, как меня любишь?
– Я тебя не знаю…
Голос Милы сорвался.
Ребёнок удивился, а Зихард пояснил:
– Твоя мать не помнит ни меня, ни тебя. Сейчас мы для неё чужие.
– У-у, – разочаровано протянула Света, – мучить постороннего человека не так интересно. Попробую всё исправить.
Она нацелила палец на женщину, и та завопила от внезапно вспыхнувшей в голове жгучей боли. Шепча заклинания, Зихард рванулся к ней, но заколдованные путы не отпустили мужчину.
– Света, прекрати. Что ты делаешь?
Дочь повернулась к отцу.
– Пытаюсь вернуть ей память, чтобы она понимала, от кого примет смерть. Но что-то там всё так запутано…
Нахмурившись, девочка накидывалась на мать снова и снова, пока Людмила, не выдержав мучений, не потеряла сознание. Её разум перестал сопротивляться вторжению, и это помогло маленькому демону увидеть…
– Вот оно что… Надо же такое придумать.
Произнеся эти слова, Света сделала несколько пассов и замерла в ожидании. Застыл и Зихард. Наконец Мила очнулась, и…
– Све-ета!
Даже адское существо вздрогнуло от её крика, в котором смешались боль и радость, а по щеке Зихарда скользнула одинокая слезинка.
Людмила рванулась к дочери, но не смогла двинуться с места. С недоумением она посмотрела на девочку.
– Детка, кто нас скрутил?
Ответил Зихард:
[justify]– Света. И она намерена нас убить. Только получится ли? Сейчас здесь будут наши, я
