-Лидия Нестеровна, а, знаете, что?! — воскликнул искренне удивлённый Мамочкин, как будто его только что осенило, когда учительница уже выходила из класса, чтобы позволить начать урок физики. Знаете, а ведь мы всегда всё снимаем на телефон…
-Да, я об этом знаю. Ещё и тут же выкладываете в сеть. Ты это хотел сказать? Значит, я теперь ещё и буду прославлена на весь мир? — грустно улыбнулась.
-Нет, так вот в том-то и дело. Вы нас так уболтали, что никто даже и не вспомнил о фотографировании, а ведь собирались! — засмеялся во всё горло. А ещё... откуда вы узнали про девчонку?! Ну, ту, которая по полю...
-Так, по тебе же видно. Стало быть, угадала?
-Да, особенно когда вы картину с ромашковым полем показали. Сразу понял, — это для меня, чтобы понял разницу. Попали в самую сердцевину. Да и вообще... С нами так ещё никто и никогда разговаривал... Класс согласно закивал. Лидия Нестеровна улыбнулась.
Спустя четыре дня, перед самым уроком биологии, в учительскую вошла Мария Фёдоровна — директор школы и попросила Лидию Нестеровну зайти в кабинет.
-Лидия Нестеровна, я вам предлагаю классное руководство в одиннадцатом «Б», как вы на это смотрите?
-Так, у них же Нина Васильевна?! – удивилась...
Думала, что сейчас получит выволочку за срыв урока, и прощание «Славянки» а тут…
-Ну, знаете, тут, вообще, такое дело... Даже не понимаю, чем таким вы там опоили этот бунтарский класс, но они принесли петицию – единогласную, с просьбой назначить вас классным руководителем. Совсем нет желания воевать, разбираться, да и Нина Васильевна не очень с ними справляется.
-Ну, я попробую. Не знаю, получится ли?!
Робко вошла в класс, а ребята уже стояли и ждали результата.
-Сегодня не ждите никаких разговоров на свободные темы, а вот в субботу, если захотите, поедем на речном трамвайчике, пока не замёрзла река и поговорим на волнующие темы. Сами, выбирайте какие. Класс облегчённо вздохнул.
-А на всякие темы можно будет говорить? – интересовался Мамочкин.
-На самые разные, иначе, зачем было меня заманивать? — озорно улыбнулась Лидия Нестеровна. И учтите, спуску я вам не дам, деточки.
Часть шестая:- Почему? Почему я не нужен?!
Моросил мелкий дождь… промозглая погода подгоняла прохожих скорее укрыться в серых подъездах унылых домов, где кого-то поджидал тёплый уютный уголок, а кого-то угол, может, даже – угОлище, но… И как раз в этом — НО и суть моего повествования. На одинокой, полуразрушенной скамейке, как и всё, или почти всё, что окружает нашу жизнь; сидел маленький мальчик, безжизненно опустив голову, не замечая того, от чего разбегались люди по своим убежищам, а, может, и замечал, но у него уже не было сил сопротивляется, да и, возможно, некуда было убегать. Как же это страшно, когда у маленького человека, делающего свои первые, неуверенные шаги по огромной планете может оказаться, что ему некуда идти, или ещё страшнее: есть куда, но там невыносимо… там, ещё страшнее – его отсутствия могут не заметить вовсе.
Лидия Нестеровна – классная руководительница 11-го «А» — средней школы №144 возвращалась домой после прогулки на речном трамвайчике, куда она вывозила своих «деточек» — так она называла любимый класс выпускников. Начинался дождь и она спешила, оказавшись без зонта. Вдруг краем глаза заметила маленький комочек… уже мокрый с ног до головы, съёжившийся и вздрагивающий.
-Мальчик ты что же не идёшь домой?! – одновременно пытаясь удержать над ним свой шарф, которым безуспешно защищала себя от дождя. - Ты же весь промок… Так, давай-ка мы с тобой нырнём вот в этот домик, — оглянувшись, по сторонам она обнаружила маленький детский домик на детской площадке, где вполне можно было спрятаться на время.
Мальчик сидел неподвижно, не реагируя на слова сердобольной женщины, которая взывала к небесам, отчего же никто не разыскивает своего ребёнка. Обняв его бережно за мокрые плечи, увлекла под крышу детского домика, но в нём со всех щелей капал дождь. Тогда она решительно повела его к себе домой. Они и не сопротивлялся. Ему уже было все равно. Как будто вынес сам себе приговор. Жила Лидия Нестеровна в соседнем, со скамейкой, доме.
Оглянувшись еще раз, не ищут ли мальчика — решительно направилась домой. В прихожей, прежде всего, сняла с него рубашечку и закутала в свой тёплый халат, попросила снять мокрые брюки. Мальчик безропотно стащил с себя потрепанные брюки. Лидия Нестеровна усадила его в большое кресло и велела поджать под себя ножки, прикрыв шерстяным пледом.
-Ты пока посиди, а я переоденусь. Мокрая совсем, а потом мы с тобой будем пить чай, и если захочешь, ты мне поведаешь свою историю.
Переодевшись, быстро накрыла маленький сервировочный столик на колёсах и подкатила его к креслу, сама уселась на диван. Давай познакомимся: меня зовут Лидия Нестеровна, а тебя?
-Я, Сережа, - тихо буркнул мальчик, взглянув на неё. От этого взгляда перехватило дыхание и сжалось сердце до боли. В маленьких глазах светилось огромное, невыразимое отчаяние и вопрос… Один немой вопрос: «Почему?! Почему я не нужен?! Что я делаю не так?! Я же стараюсь! Почему, почему, поче…»
Перехватив дыхание, Лидия Нестеровна суетливо воскликнула:
-Вот и замечательно, Сережа! Давай подкрепимся, а потом поговорим, – и стала его угощать пирожками с капустой.
Он вначале ел очень робко, но вековой голод, видно, взял своё, и постепенно детское сердце, отогревшись, а греются они очень быстро, только их надо греть… стал, есть торопливо, жадно.
-Серёженька, ты только не спеши. Ешь медленно, а то будет плохо твоему маленькому желудку. Тебя, наверное, разыскивают родители, волнуются. Ты чего-то боишься?! – аккуратно пыталась прорваться к детскому испуганному сердцу.
-Нет. Меня не ищут. Меня хотят убить.
-Кто?! Кто это тебе сказал?! — не поверила своим ушам Лидия Нестеровна.
-Папка. Он мне сегодня сказал, когда тащил домой, а дома сильно ударил вот сюда, — и показал спину, подняв халат. Через всю спину сиял рубец от удара, чем-то длинным и острым.
-Он, что же был пьян?!
-А он всегда пьяный.
-А мама, мам… не защитила!
-Маму он побил ещё утром, и она потом лежала под одеялом. Она беременная.
-Боже мой! Как же можно таким рожать?! Когда даже одному нет жизни, а они ещё и второго на свет выпускают?! — задохнулась от возмутительной боли.
-Это папка её заставляет. Он говорит, что хоть за этого ребёнка ему заплатит долбанная страна, а меня называет беспонтовым придурком, за которого даже денег не заплатили, говорит, что будет лучше я совсем сдохну.
-А ты в школу ходишь?
-Уже две недели не хожу. Сильно болела голова… он ударил бутылкой, а ещё меня дразнят в классе... У меня нет своего телефона, а у всего четвёртого класса есть… Я сегодня, когда папка был пьяный, взял его телефон и пошёл во двор, чтобы всем показать… Я уже его хотел нести домой, но тут выскочил папка во двор и схватил меня за шиворот, вырвал из рук телефон, обзывал вором и перед всеми ударил кулаком в лицо и сказал, что лучше убьёт меня и освободит в комнате место новому ребёнку. Я вырвался и убежал.
-А вы с мамой не обращались в милицию?
-Нет, нет! Мамка просит не ходить. Я хотел, но она боится, что не сможет одна с нами справиться. Денег нет совсем, а она не работает. Лидия Нестеровна замолчала. Глаза её сделались влажными. Вдруг, что-то вспомнив, она схватила телефон и стала торопливо звонить.
-Алло! Данила, ты уже дома, или ещё в академии? Ой, как хорошо! А ты сможешь быстренько подъехать ко мне? Очень, очень срочно ты нужен. Ай, спасибо, мой мальчик. Постой, постой! Одна просьба – быть в курсантской милицейской форме. Потом, потом. Ну, ты же, знаешь, меня.
–Так, сейчас приедет мой племянник, и мы с ним поедем к тебе домой, но ты зайдёшь позже… Минут через двадцать. Подождёшь в машине, если идёт дождь, — обратилась она к Серёже. Твоя одежда уже высохла в машинке. Не бойся, я не скажу, что ты был у меня. Ничего не бойся. Я тебе плохо не сделаю. Когда зайдёшь домой, сделаем вид, что ты меня не знаешь, и если я тебе задам какой-нибудь вопрос ты промолчишь и уйдёшь в свою комнату.
-А у меня нет своей комнаты. У меня раскладушка на кухне…
-Ах, ты… Да что же это такое! А второго куда?!
-Ну вот папка и хочет меня убить, чтобы... — плечики задрожали, и Лидия Нестеровна его крепко прижала к себе.
-Нет! Я не дам тебя мучить. Пока не знаю как, но не дам… Он прижался к ней и затих.
Через полчаса позвонил Данила, и они спустились к нему в машину. Сережа жил через квартал от дома Лидии Нестеровны. На улице ещё крапал мелкий дождь, и они оставили мальчика в машине, велев ему идти, домой, когда махнёт рукой Данила в окне. Они поставили машину напротив окна, которое указал мальчик. Сам он спрятался за сидение, чтобы его не было видно, но ему было видно хорошо окно. Звонить не пришлось, дверь была открыта, и Лидия Нестеровна постучала, но никто не ответил. Они тихо вошли в прихожую. Данила – курсант милицейской академии был информирован тётей, и теперь играл роль молчаливого блюстителя порядка, сопровождая представителя соцзащиты.
В квартире слышался, отборный храп и постанывание, доносившийся из кухни. Они увидели за столом опухшего мужчину непонятного возраста с откинувшей назад головой и открытым ртом, из которого рвался наружу храп вместе с запахом, несовместимым с жизнью.
-Здравствуйте! — громко возвестила о себе Лидия Нестеровна. Здравствуйте! – повторила ещё громче. Мужчина приоткрыл посоловевшие глаза и непонимающим взглядом пытался смотреть на неё.
-Ты кто? Чё здесь потеряла, — но увидев Данилу в форме, тут же выпрямился и безуспешно пытался обрести осанку аристократа.
-Где ваша жена? Здесь есть кто-нибудь способный соображать?
-А я, что вам не подхожу? — хотел оскорбиться хозяин дома, но тут из комнаты вышла женщина с разбитым лицом — глубоко беременная.
-Здравствуйте, а вы
Браво тебе за прекрасную и нужную работу.