Смерть во имя лжи

мне об этом. - Все также спокойным, и даже теперь, как мне показалось, несколько взволнованным голосом сообщала продавщица.
- А какие дети были? - Начал расспрос я. - Совсем маленькие?
- Ну да, такие... маленькие. - Отвечала Наташа.

Услышав как белая пластиковая дверь магазина открывается, я обернулся и увидел Олега. Это был мой хороший знакомый. Я с ним поздоровался и продолжил напирать на продавщицу:

- В общем, давайте, вызывайте участкового. Будем разбираться.
- Сам вызывай, - парировала продавщица.
- У меня нет его номера. Да и вообще, это же вы вроде как собирались вызвать участкового. - Продолжая давить на нее ответил я.
- У меня тоже нет его номера. Да и вообще, пусть Нинка, хозяйка магазина решает вызывать или нет.
- Причем здесь Нинка? Это же вы меня обвиняете в том, что я якобы специально распространяю тут фальшивые деньги. Вот вы и вызывайте.

Наша полемика продолжалась еще некоторое время. Уговорить ее вызвать участкового у меня так и не получилось и выудить еще какую-либо информацию тоже.

Выйдя из магазина я дождался пока из него выйдет и Олег. С ним мы пошли на "низ", туда, где живут эти дети. Эта продавщица сказала мне их фамилию, я лично их не знал, но Олег был в курсе где они живут и согласился мне показать.

Мы шли и разговаривали обо всем об этом. Я естественно выражал свои мысли достаточно эмоционально, употреблял много нецензурной лексики. Олегу было сорок с небольшим, но несмотря на свой достаточно молодой возраст, он был очень умен и мудр. Он посоветовал мне не ходить к детям. Сказал, что не стоит разговаривать с маленькими детьми, так как потом могут еще дополнительно в чем-нибудь обвинить. Ну в общем, я к его совету прислушался и мы развернувшись пошли на завод. Посидели там, поговорили, примерно с часок, и он ушел.

Мысли о происшествии меня не покидали. Я мало ел и много ходил по территории. На улице погода была теплая, все еще светило весеннее солнце. Я ходил, обдумывал и тут мне пришло "озарение". Я вспомнил, что с утра, когда покупал продукты, и когда уже выходил, буквально на крыльце мне встретился человек, дядя Толя. Мы с ним поздоровались за руки, он зашел в магазин, а я пошел на работу. Через некоторое время я позвонил Олегу и рассказал об этом.

Конечно же я себя сильно ругал, что не вспомнил о столь ценной информации сразу. Как это могло вылететь у меня из головы? Вспомни я об этом изначально, когда продавщица впаривала мне, что я там был один, и что только я мог дать ей эту фальшивку, я бы действовал иначе. Но что было сделано, то было сделало. Случившееся не изменить.

Первоначально я собирался пойти к дяде Толе, чтобы поинтересоваться зачем он приходил в магазин, но позже передумал. Дядя Толя живет гражданским браком с Наташиной матерью, поэтому давать "показания" против продавщицы не будет. То что он уже осведомлен о случившимся у меня сомнений не было. Поэтому я решил не тратить за зря время и нервы. Хотя, конечно, нервы подисчерпать все же пришлось прилично. Я в то время занимался "железом", силовыми тренировками, растил мышцы. И вот благодаря той ситуации у меня только с руки, в районе бицепса, за четыре дня, слетело около сантиметра мышечной массы в обхвате.

В тот день, я еще сходил на почту и там спросил о том, не могли ли мне сдать фальшивыми деньгами. На что мне ответили: "Мы здесь серьезно относимся к деньгам. Проверяем хорошо". Из чего можно сделать вывод, что только в магазине мне могли сдать до этого фальшивой купюрой. Хоть ты тресни, но больше ей неоткуда было взяться. Я об этом во время нашего диалога с продавщицей сообщал. На что она говорила: "Это все глупости. Не говори ерунды". Такими же словами она отвечала и на мое обвинение в ее адрес.

Интересно получается. С ее слов, она не могла мне до этого сдать фальшивой купюрой, так как деньги проверяет. Но тут же она сама говорит обратное. Не мне, так детям она эту фальшивку сдала. Логика, по видимому, не является ее сильно чертой.

Так или иначе, действий в этом направлении я больше никаких не предпринимал, а слухи тем временем стремительно начали распространяться по селу. Эта тема вообще поднялась на вершину топа сельских сплетен. Эта мразота само собой рассказывала всем посетителям магазина о том, что я специально расплатился фальшивой купюрой.

Через несколько дней, я как обычно сменил Коляна, он мне сообщил, что был в магазине и что Наташа сказала ему следующее: "Вам там что, зарплату не платят? Че это вы фальшивыми деньгами расплачиваетесь?". Это уже был явно перебор. Принял смену и снова направился к ней в магазин, только не за покупками.

Когда я зашел, Наташа стояла спиной ко мне, возле полки с хлебом и запаковывала его в пакеты. По всей видимости она меня увидела перед этим в окно, поэтому не торопилась поворачиваться в мою сторону.

- Смотри, - начал было громко я, на этот раз уже обращаясь к ней не на "вы". Она повернулась и я продолжил говорить, глядя ей в глаза. - В уголовном кодексе есть такая статья, называется "клевета". Если будешь распространять ложь, будешь отвечать.

Она что-то там начала говорить в ответ, но я не стал ее слушать и вышел из магазина. За покупками зашел в другой магазин, к теле Вале. От нее я узнал, что оказывается дети, которые приходили к Наташе после меня, вернулись к ней не сразу же после того, как вышли на крыльцо, а только лишь после того, как пришли домой. Им там родители якобы сказали, что деньги фальшивые и они принесли их обратно в магазин.

Интересно получается, - фальшивые деньги Наташе принесли дети, а виноватым она сделала меня. Я сопоставлял все имеющиеся факты. Версий было много, сомнений тоже. Но единственное в чем у меня была стопроцентная уверенность, это в том, что подлая продавщица меня обманула. Эта мысль меня гложила очень долго. Я часто не мог уснуть думая об этом, а днем, когда вспоминал об этом, мои мышцы сильно напрягались и хотелось просто что-то ломать и крушить.

В общем говоря, время никак не помогало. Становилось только хуже. Пытался не злиться, понимая, что делаю хуже только себе, я пытался мысленно ее простить, но не мог. Я был на грани помешательства. Примерно через месяц после происшествия я не мог думать ни о чем другом, только о том, что меня нагло и подло обманули. Я так и не смог с этим смириться.

Я снова зашел в магазин к Наташе. Она там была одна. Я посмотрел на нее и увидел в ее глазах бешенный страх. Она чувствовала это. Чувствовала то, что я пришел не просто так. Не для того, чтобы поговорить или угрожать законом. Она поняла, что я пришел ее убивать.

Я был безоружен. Джинсы и легкая куртка. Я перепрыгнул через прилавок, схватил ее правой рукой за волосы и шибанул башкой об этот самый прилавок. Удар был сильный, она упала на пол. Но быстро придя в сознание она начала подниматься, из носа у нее текла кровь. Я видел ее взгляд. Это был уже не тот взгляд хищницы, которая до этого постоянно вызывающе и высокомерно взирала на всех и вся. Это был просто взгляд жалкого человека. Она что-то собиралась сказать, но я не дал раскрыть ей рта и нанес сильный удар кулаком в область правого глаза. Она упала на пол и закрыла голову руками.

Я в тот момент почувствовал звериный гнев. Я вспомнил свои мучения связанные с мыслями о том, как эта скрюченная женщина, которая лежит передо мной, меня нагло обманула. Я не стал сдерживать этот гнев и выпустил всю накопившуюся ярость и агрессию. Я начал очень сильно бить продавщицу кулаками в область головы. Сначала она закрывалась руками, потом ее руки обмякли и отодвинулись в сторону.

Точно не помню сколько так продолжалось. Я ее бил, вся ее голова и мои кулаки покрылись кровью. Когда я выпустил из себя все то, что во мне копилось целый месяц, я спокойно встал и ушел, даже не зная осталась ли она жива или я ее убил.