- Египетская сила! – скульптурной композицией «Изумление» застыл в дверном проёме сарая Касьян Лукич.
- Что приключилось, Кося? – спокойно отреагировала на его эмоциональный всплеск его жена. Олимпиада Ивановна, зная его взрывной нрав.
- Липа… - прохрипел Касьян Лукич. - … это…
- Поняла, - не отрываясь от прополки грядок, пробурчала Олимпиада Ивановна. – Ничего.
- Тут такое… - снова заговорил Касьян Лукич.
- Приличное али не очень? – Олимпиада Ивановна с трудом разогнулась, левой рукой держась за поясницу и глядя на сарай.
- Сама посмотри, Липа.
- Занята, Кося. Скажи в двух словах.
- Всего понемногу, - Касьян Лукич так и не поменял статику тела.
- Ясно, что ничего не ясно, - снова наклонилась над грядкой Олимпиада Ивановна, с досадой кряхтя. – Иди, пособи с прополкой. Морквой-то любишь зимой похрустеть, как заяц.
- Для зрения полезно.
- Вот и подключайся, раз полезно, чтобы ещё пользы больше было.
- Счас. Разберусь тут, - Касьян Лукич отошёл на шаг от сарая, повертел головой, будто ища глазами, пока не зная что.
- Разбирайся быстрее, Соломон, - Олимпиада Ивановна частенько читала Библию и любила вставить по делу и без оного пример из умной книги. – Или отдай дитя одной, или разруби пополам, чтобы угодить двоим, - от её звонкого голоса проснулись вороны, дремавшие на огородном чучеле, и шумно вспорхнули в синее летнее небо.
Касьян Лукич зарычал аки лев, его душила злость и обида, он так не мог отвести взгляд от увиденной картины внутри сарая. Он махнул жене, жестом подзывая её к себе. Она проворно, не обращая на боль в спине внимания, перепрыгивая через грядки, подбежала к мужу. «Что?» - глянула в глаза. Кося взглядом указал на дверь. Олимпиада Ивановна кинула взор в указанном направлении, как камень в застоявшуюся воду. И он зацепился за большое пятно солнечного света, бившего через дыру в соломенной кровле.
Присмотревшись, Олимпиада Ивановна высказалась крепче, чем приглажено-литературное «Египетская сила!» мужа; но волна эмоционального возмущения не потревожила идиллическую картину, оставшуюся после деревенского пира. Хозяйский кот Мурбон с соседским котом Лёвкой сладко спали, развалясь на копне соломы, смотревшейся чистым золотом в лучах солнца. Коты во сне мурчали, в унисон двигали то лапами, то хвостами.
- Вот же Ироды! – задохнулась от праведного гнева Липа. – Напроказничали!
- Бери выше!
- Охальники!
- Не стесняйся в выражениях!
- Слов нет, - призналась Олимпиада Ивановна и сосредоточила внимание не на животных и, вытянув руку вперёд, задыхаясь, проговорила: - Это же…
Разбуженный воплем хозяйки Мурбон приоткрыл правый глаз, сонно скользнул мутным взглядом по ней, потом по хозяину, шевельнул усами и перевернулся на бок. Из живота кота послышалось сильное урчание.
- … запас вяленой рыбы на зиму, чтобы с соседом после баньки пивком побаловаться под душевный тёплый разговор, - закончил Касьян Лукич.
Ироды счастливо спали в окружении обглоданных рыбьих голов, наполовину обгрызенных рыбьих тушек, припорошенные чешуёй, будто серебряными блёстками. Молчали и люди.
Молчание нужно было прервать.
- Кося, что будем делать с супостатами? – грозно произнесла Олимпиада Ивановна.
Касьян Лукич безрадостно вздохнул.
- Что с ними теперь, Липа, поделаешь?
- Что-нибудь, - предположила жена.
- Липа, хуже, чем есть для нас, им уже не сделаешь, - горечь слышалась в словах Коси.
Минуту спустя, Липа произнесла, будто сама с собой говорила:
- И как они до рыбы добрались?
- Вопрос не в том, как добрались, а что делать? - он потоптался на месте и направился решительно к дому.
- Куда? – поинтересовалась Липа.
- За верёвкой, - пояснил Кося.
Олимпиада Ивановна подпрыгнула на месте, затем развернувшись на пятке.
- Стой! Ишь чего выдумал, из-за рыбы… Было бы из-за чего!
- Давай без фантазий, Липа, пойду на реку садки ставить, их-то надо за что-то из воды тащить. И так… - он мечтательно посмотрел на сарай, - с удочкой посижу. Может на ушицу парочку рыбок наловлю и этим обормотам что перепадёт.
- Ага, перепадёт, как же! Им уже и так перепало, - отозвалась Олимпиада Ивановна.
Кося скрылся в доме; затем вышел, поковырялся под крыльцом. Вынул пару старых ивовых садков, покрутил ими, попробовал на прочность, посмотрел на свет.
- Ну, так я пойду, Липа, - обратился он к жене.
- Иди-иди, - напутствовала его жена. – Надо же как-то зимние вечера коротать… Не приведи Господь, зачахнешь от скуки...
Якутск. 17 марта 2019г.
|
