КАРАСИ

    КАРАСИ

Кто Вас выгнал из дома в потемки,
Кто заставил брести в темноте,
Увязаны в лямках,ремнях-постромках.
По душевной своей простоте.

  Нет людей, отчаянней и веселей, чем рыбаки, не устает народ ими удивляться; сколько упреков выслушано от жен своих, да тещ - счету нет, а рыбакам хоть бы что, и уже снова в дороге.
  Торопились мы с Андреем, хотели встретить утреннюю зорьку на Большом озере, а затем еще дальше идти - искатели приключений, одним словом.
И если бы не комары, то все ничего, а так тоскливо было от их заунывного пения. Ничего, как поймаем первых карасей, то веселее на душе станет.
  Плещутся рыбы, им к рассвету не спится,
Спешат в его красоту на зависть другим обрядиться.
Звуки чаруют, со стуком сердца готовые слиться.
Зорьке утренней алой помогли нарядиться.
Озеро было красиво необычайно: действительно очень большое, только очень заросшее орехом, и лишь изредка просвечивались чистые оконца, словно удивленные глаза от нечаянной встречи с рыбаками.
  «Есть!» - подпрыгнул Андрей и уже крутил катушку спиннинга, а леска гуляла по озеру. «Ох, как ведет! - радовался парень, - не зря тащились столько». Караси были некрупные, но ловились хорошо, желтые красавцы отсвечивали золотом и удивленно смотрели на нас: тоже не ожидали встретиться с нами.
  Скоро Андрей стал унывать, его лицо, укутанное в подшлемник - одни глаза светились - все смотрело вдаль, в сторону реки.
«Ладно, собирайся быстрей: пойдем дальше», - понял я его нетерпение.
  А дальше вилась тропинка, что в речке купалась, неизвестно ей сколько веков. Здесь на высоком берегу осталась стоянка охотников-гольдов, все уже заросло дубами и осинником.
Покорно нога застывала,По костям истории трудно ходить.
Непонятная грусть средь дубов замирала, Им трудно веками
молчанье хранить.
Шелестел ветерок в кронах деревьев, напевали в уши что-то комары, но    мы только отмахивались от них - непонятен был нам их древний язык.
Подтолкнул я легонько Андрея: «Удивлен? Здесь еще не то увидишь, только никого это не интересует, а тайга молчит. Исчезли целые народы, несметные оленьи стада и шаманы вместе с ними, как будто их никогда и не было». Все вместилось в какой-то котомке Вместе с историей и вместе с огнем.
Курите и думайте,
чужие потомки,
Мы этой тропинкой
уже никогда не пройдем.
  С косы на косу пересекали против течения, мы реку Светлую, и все не могли разговориться: «Да, история сильно давит на психику», - не вытерпел я. - «Мудрые были люди и исчезли, точно канули в реку».
  Тропы дальше не было, и пришлось идти по кочкам. Река так изгибалась, что нам удивляться некогда было, того и гляди, улетишь в воду, везде она доставала нас. Солнце уже пекло неимоверно, когда мы вышли на безымянную речушку. Пауты тучами носились возле нас, что бомбовозы, и все пикировали и пикировали. И спасу от них не было никакого. Первым делом мы влетели в воду и точно крокодильчики залегли у берега. Пауты тоже не лыком шиты, остались ждать нас на берегу - «кто кого хитрее». -«Никуда вы не денетесь!».
  Расставили мы все рыбацкие снасти свои, затем разожгли костер и плотно пообедали. Поклевки были редкие, карась ловился вяло и мы с Андреем заскучали. «А что, Андрей, может, руками попробуем ловить? Бывает, что и ловится хорошо рыба, она вся в кочках сейчас стоит, от жары прячется», - предложил я.
  После Украины на Дальнем Востоке парню все было в диковинку - такие просторы кого хочешь, удивят и очаруют навечно, да и младше меня он был лет на пятнадцать, все плескаться хотелось ему. Минут через пять я поймал руками, в прибрежных кочках первого карася. Взвился и Андрей точно пружина вверх: «Ушел, промеж рук ушел, такой здоровый, что кабан», - и лицо его было, что у ребенка, обижено.
«Главное тут, не суетись и не дергай руки, если коснулся рыбы. Она далеко не уходит, если ее не испугаешь: рядом лежит, тихонько и накрывай ее». И пошла у нас потеха. Андрей быстро освоился и уже ловил по два карася сразу, только сомы в руки не давались. Засунешь руку по плечо в нору, а он дальше уходит. Цап его за хвост, да разве удержишь скользкого такого - одно расстройство. Но если захватил его за голову, то это уже твоя добыча, не вырвется, разбойник. Так и двигались мы по разным берегам речушки, ни на комаров, ни на паутов внимания не обращая. Точно торпеда ударил меня сильный сазан по рукам, но у самых ног я прижал его ко дну и добирался до жабер. «Вот это красавец! - восхитился Андрей. - Мне бы такого». - «Не торопись, все еще впереди, и тебя удача не минет», - успокаивал я его. И точно: одного за другим двух сазанов выхватил он, один килограмма на три попался, поросенок этакий, - весь золотом горит.
  Близилось солнце к закату, пора и на берег вылезать. Время пролетело, что птица: миг - и нет ее.
Уже звенел топор в моих руках, и две сухие осины завалились недалеко друг от друга. Быстро мы устроили свой рыбацкий, стан, все спорилось в наших руках. Андрей косил траву ножом и стаскивал ее в кучу, ближе к костру, - на подстилку пойдет. Знатные мы себе устроили, из неё лежки, по обе стороны костра. Пахла трава непонятно чем, столько запахов там смешалось сразу, что целебней запаха трудно найти.
Ночь подсела к рыбакам у костра. К ушице рыбачка уж больно шустра.
  Так вместе с ней и отведали мы славной, рыбацкой ухи.
Погода быстро портилась, и к утру застучали по полиэтилену первые капли дождя. Горел костер хорошо, и еще часа два мы лежали на своих лёжках, и не хотели вставать, ждали рассвета.
  Но он, как всегда, затерялся в дожде и, похоже, не торопился показываться. Понял я, что дождь надолго, и занялся костром. Искры летели на Андрея и не давали ему спать, как тому хотелось, да и бок один подмок у него от дождя. Но терпел он неудобства.
Сунул я ему кружку горячего чая прямо в руки. «Держи, хлопец кружку, сон сразу пройдет, и на душе теплее станет».            А дождь зарядил надолго, это точно.
Собрали мы рыбацкие снасти; снимали сомов да касаток, что за ночь попались, и уже ясно было, что надо собираться домой.
Долго мы выходили к реке. Вода сильно поднялась и бурлила. Кое-как мы перешли ее вброд, под проливным дождем. «Григорий, смотри, как льет здорово, похоже на тропинки?» - «Да здесь и были когда-то тропинки», - говорил я Андрею. Места на нас сухого не было, и были мы, что караси в водной стихии, разницы большой не ощущалось - везде вода. Так и плыли мы в пелене дождя, точно рыбы, к дороге. «Но ничего, мы еще сюда придем, - успокаивал я Андрея, - и так хорошо поймали, а так бы не унесли рыбу. Видно, задумано так было Всевышним, или шамана прогневали мы - его дух, вот и прогнал он нас прочь. Но все равно скажем спасибо, Андрей, Матери-Природе», - и на миг дождь прекратился, будто понял нас.

                                                                                        7 декабря 1994 г.