Отрывок из книги - Круиз в преисподнюю

подхватили абстрактные качели и раскачивали из стороны в сторону, от резкого колебания у меня кружилась голова. Взметнусь в одну сторону, вижу родную землю простор и покой; в другую, тревогу и неопределённость; а опускаясь вниз для разгона, я вижу город с двухэтажным домом из объявления и маленькие зацепки за новые надежды и перспективы на будущее. Мне ничего не оставалось делать, как спрыгнуть с качели, вскружившей мой рассудок, и вернуться на прежний курс к поставленным задачам и целям, с которыми я приехал в город.
Возвращаясь к прежнему адресу, я рассудил так, что если решу вопрос с жильём в этом доме, то мне суждено остаться в городе, если нет, то пропади всё пропадом. Словно играя в русскую рулетку, я испытывал свою удачу. Подойдя к железным воротам, украшенным узором из чугунной ковки, я вспомнил знаменитое шекспировское изречение, - « Быть, или не быть, вот в чём вопрос!» – и, уже с особенной принципиальностью, я снова надавил на кнопку звонка. Мне тогда казалось, что судьба моя доигралась и уже висела на волоске. А тут, как назло, в ответ на мой звонок царила прежняя тишина. Недолго думая, я вышел на грунтовую дорогу, разрезающую переулок, подобрал камушек и с демонстративным упорством постучал им о калитку. Звон железа разлетелся по всей округе словно колокольный набат и наверняка проник в глубину дома, - «Если хозяева не ответят, значит, их попросту нет дома, придётся ждать их появление до вечера! В противном случае, я снова переночую на вокзале и рано утром застану их в доме!».
Да, я был тогда настолько решительно настроен на решение этого вопроса с домом, что принуждённо поверил в настоящее чудо, которое удивляло меня последний раз ещё в раннем детстве, когда я верил в Деда Мороза, а под ёлочкой находил подарки. В описываемом мной случае, что бы избавиться от томительного ожидания хозяев дома и ночлежке на вокзале, я мысленно погрузился в религиозные представления. В моём мышлении вновь начали рисоваться трансцендентальные образы, лики святых и облик самого Господа. Я представляю себе Бога в лазурной тунике, белолицым с большими синими глазами и ослепительно белыми волосами, ниже плеч свисающими прядями. Он величественно восседает на могучем золотом троне, возвышенном на пирамиде из круглых мраморных ступеней, держа в правой руке архиерейский посох. За его спиной сияет небесный свод, а вокруг головы нимб лимонного цвета. Образ главенства видится мне таким с того времени, когда я начал только осознавать свою сущность и даже, если меня раньше не убеждали в существование Бога, то я всё равно мысленно предстаю пред ним, да в такой ясности, будто это явление происходило со мной уже в действительности и не один раз. Вот и в том случае, что у ворот, я мысленно предстал пред самой первой ступенью пирамиды и взмолился о помощи у Всевышнего, мне больше не на что было наделяться, как на сотворение маленького чуда, а оно заключалось в том, что бы хозяева были дома и отозвались.
Я снова постучал камнем о калитку и умерщвлённая обстановка вдруг начала оживать. На дребезжание железа отозвались псы из соседних дворов. За воротами забрякали звенья перекатывающейся цепи, это четвероногий страж лениво вылез из своей конуры, он грозно зарычал и залаял. Так же послышалось клацанье замка входной двери, а потом едва слышимые странные звуки с неясно выраженной тональностью, они были глухи и прерывисты, похожие на разрезание дерева двуручной пилой. На переулке заиграла жизнь, я поверил, что это радостное явление, было вызвано вмешательством божественной силы, - «Ура! Я спасён!», - с невероятной силой мой дух охватил поток новых надежд, я почувствовал такую лёгкость, что оставалось только взмахнуть руками и оторваться от земли, - «Слава тебе, Господь!».
Непонятные шумы, доносившиеся из двора дома, с приближением усилились, стали отчётливей и разборчивей, после чего всё стало проясняться, оказалось, что прежние шорохи и есть не что иное, как шорканье о землю обуви и глухое постукивание деревянной опоры. Я тут же представил пожилого человека, неторопливо передвигающегося по двору, опирающегося на палку. Когда шаги, ещё не известного мне существа, совсем приблизились к калитке, послышалось бряканье связки ключей, а потом, скрежет стального засова. Все эти звуки, так же резко пронизывали всю округу. Наконец-таки, калитка приоткрылась ровно настолько, насколько позволила натянувшаяся цепочка. В проёме показалось загадочное человекообразное существо, представляющее себя мистическим персонажем из русских народных сказок, облачённое в несколько цветных халатов и шёлковым платком, повязанным на лбу, из-под которого свисают седые букли. Это оказалась старушка, лицо которой безжалостно истерзано глубокими морщинами, глаза скрыты под гущей седых бровей, стекающей каплей большой нос тянется вниз, тонкие губы втянуты и плотно сжаты. От явившегося предо мной нечеловеческого облика я снова мысленно понёсся в мир волшебства и фантастики. Но позвольте, о какой сказке можно мыслить, если я в действительности увидел перед собой настоящую Бабу-Ягу,
- Слушаю Вас, молодой человек! – произнесла старуха монотонно и грозно, будто уже начала наговаривать на меня заклятие.
От неожиданного поворота событий, где мне показалось, что реальность пересеклась с мистикой, я был крайне удивлён и ответил заикаясь,
- Я…, я по объявлению! – но так скоро начал приходить в себя, что уже готов был истерически рассмеяться над всем разыгравшимся сюжетом, да так громко, чтоб даже этой несчастной старушке специально облачённой в колдунью, просто для того, что бы поиздеваться надо мной, стало потом не по себе. Но здраво осмысливая сложившуюся ситуацию, я всё же, нашёл силы сдержаться от излишних насмешек, лишь слегка улыбнулся,
- Это Вы сдаёте жильё?
Женщина ответила мне не сразу, она стояла неподвижно, смотрела на меня и едва шевелила губами, будто снова нашёптывала заклинание. Её глаза я не видел, но зато испытывал на себе её сканирующий взгляд, да с такой чувствительностью, что по спине пробежал лёгкий озноб. Разбирая меня по косточкам, предусмотрительная старушка пыталась разглядеть всю мою сущность, что бы выявить во мне ту безупречность, на которую она может потом рассчитывать,
- Ах…, вот оно в чём дело!? – наконец-таки заговорила бабушка, смягчив тон и одобрительно закачав головой, - Тогда заходите, проходите за мной в дом!
Хозяйка закрыла калитку, что бы отцепить блокирующую цепочку, а потом распахнула её и снова повторила, - Проходите, проходите смелее!
Я вошёл во двор и вынужден был снова замереть в растерянности; тем четвероногим стражем, издающим грозный рык, оказалась взрослая восточно-европейская овчарка. Увидев постороннего, собака повела себя ещё агрессивней, она залаяла так раздражённо, что даже охрипла и начала захлёбываться собственной пеной. Хозяйка закрыла калитку на замок и, задвинув засов, направилась обратно к дому,
- Смелее проходите за мной, молодой человек! Не бойтесь, пёс до Вас недостанет!
От калитки до крыльца дома простилается дорожка из плитки длиною в пять, шесть метров, с этой дистанцией старушка справлялась соответственно своему возрасту. На мой первый взгляд, ей было не меньше восьмидесяти, умеренными шагами бабушка волочилась на тяжёлых тапочках, шоркающих о землю и, слегка ссутулившись, держалась правой рукой за палку, постукивая ей о землю. За калиткой я мог только догадываться об источнике этих странных звуков, теперь я вижу их точное определение, значит, в своих предположениях я не ошибался. Теперь мне нужно преодолеть самое опасное препятствие – это собака. А пёс, тем временем, продолжал оглушительно лаять и отталкиваться от земли задними лапами, что короче передних, неоднократно пытался прыгнуть в мою сторону но, к счастью, прочная цепь не пускала зверя, дальше отведённого ему места. Мне ничего не оставалось делать, как трусливо пробираться к крыльцу, следом за старушкой. Тут я снова взмолился о помощи у Господа, на сей раз, я просил Всевышнего только об одном, что бы цепь ни рвалась и оставалась настолько прочной, что не разорвать её даже десятку привязанных таких псов. Но, в дальнейшем, ситуация сложилась так, что моя мольба до Бога видимо ещё не успела дойти, ведь каким-то образом, её услышала хозяйка дома, находившейся ко мне ближе,
- Фу…, уймись Байкал! Иди в будку! – старуха скомандовала животному, да так грозно, будто она снова произнесла заклинание и взмахнула полкой, словно волшебным посохом, из которого вот-вот сверкнёт зигзагообразная молния.
Видимо пёс хорошо знает, что его хозяйка облачена в колдунью не зря. Не смотря на то, что при совершённом действии старухи ничего сверхъестественного не произошло, он всё же повиновался её приказу и, в сею же минуту, смолк. Волоча за собой бренчащую цепь, он заскулил подобно жалкой шавки и смиренно полез обратно в свою конуру.
Преодолев все препятствия и оказавшись во дворе, я только потом смог разглядеть прилегающий участок к дому и обратил внимание на то, что вся земля устлана красивым зелёным ковром. На нижнем ярусе со мхом живут подорожники, над этим покровом возвышаются другие сочные травянистые растения, как ромашки, васильки и пионы. Со всем луговым сообществом мирно соседствует чистотел, мать-и-мачеха с жёлтыми венчиками и золотая ковыль. Воздух пропитан медовым ароматом разнотравья со сладким запахом мяты. В разбрасывающем фитинге для полива шипит вода и выбрасывается вверх короткими струйками, потом мелким крапом она медленно оседает на здешнюю флору, а так же, придаёт свежесть раскалённому на солнце воздуху. Картина лета, в этом дворе, выглядела оживлённей прежней, что на переулке и эстетичной. Будто после долгого скитания по бескрайней пустыне я оказался в оазисе. Вокруг единственного источника жизни собрались все представители живого мира и пируют. Пёстрые бабочки являлись главными персонажами разыгравшегося спектакля. Пчёлы, шмели и бражники своим жужжанием озвучивали постановку. Словно из оркестровой ямы разносилось эхо птичьего базара.
Наружный настил, перед входной дверью, выглядел из трёх каменных ступенек с перилами и навесом, выполненными из железных прутьев, гнутыми в узор. Несмотря на свой преклонный возраст, старушка, охая и тяжело вздыхая, поднялась на крыльцо, при помощи палочки и правому периллу. Подошла к высокой двухстворчатой двери, расположенной между пилястрами, и, клацнув дверной ручкой, позолоченной с узором, распахнула створку,
- Проходите в переднюю, молодой человек и там остановитесь! Ждите, пока я доберусь до второй двери, я скоро! – то ли это была команда, то ли вежливое приглашение, я не придал особое значение строгости этих действий, а просто повинуясь, прошёл в прихожую с деревянной полкой для обуви и расписным паласом на полу, дошёл до середины и остановился, разглядывая помещение. Оно оказалось довольно таки просторным, будь здесь пять человек в зимней одежде, всем бы хватило место свободно раздеться и спрятать вещи в зеркальном шкафу. Этим временем, старушка закрыла за собой входную дверь и прошла ко второй, точно такой, высокой и белой с матовыми стёклами,
- А теперь молодой человек,