19. Лорд Джулиан

в этот же день, чуть позже




Лорд Джулиан Уэйд сидел в своей гостиной, развалившись в мягком кресле, к которому был приставлен небольшой столик, и предавался унылым размышлениям. В пальцах он вертел перо, но лежащий на столике лист бумаги оставался девственно чист. Уэйда удручало то, что и с последней почтой для него не было письма от лорда Сандерленда. Оставалось писать самому — хитрый и многоопытный придворный наверняка уже нашел способ извлечь для себя пользу из сложившейся ситуации. Хотя еще лучше было бы приказать камердинеру укладывать вещи, поскольку в дальнейшем прибывании лорда Джулиана на Ямайке не было никакого смысла. Данное ему поручение в итоге оказалось невыполненным, но сейчас это потеряло какое-либо значение: король, отправивший его своим посланником в Вест-Индию, был низложен. Однако в Лондоне его светлость ждали неурегулированные финансовые вопросы и история с леди Клифорд, приятной во всех отношениях женщиной, которая обладала лишь одним, но очень существенным недостатком: крайне ревнивым и злопамятным мужем. Узнав, что его голову украшают ветвистые рога, сэр Чарльз Клифорд поклялся превратить жизнь коварного соблазнителя в ад. И увы, у него хватало возможностей осуществить свою угрозу, и при этом речь вовсе не шла о поединке...

А тут еще странные идеи, пришедшие в голову лорду Уиллогби! Лишь отточенная при дворе способность владеть собой позволила Уэйду не слишком измениться в лице, когда камердинер поведал ему новости. Кажется, впервые в своей жизни его светлость в полной мере понял, что значит выражение «не чувствовать твердой почвы под ногами». Поневоле задумаешься о злобных насмешках сэра Случая.

Но особенную досаду у лорда Джулиана вызывали изменения в жизни Арабеллы Бишоп. Чем больше он осознавал недоступность Арабеллы, тем сильнее было его желание заполучить ее. Распоряжаться ее судьбой, ею самой... О, как сладко было бы ему приручать эту гордячку, подчинять ее себе... Он с такой силой стиснул пальцами перо, что, хрустнув, оно сломалось.

Его светлость раздраженно отбросил обломки и поднялся на ноги. Подойдя к зеркалу, он придирчиво оглядел себя и поправил локоны безупречно завитого парика. Была и еще одна причина для недовольства: хорошее приданное позволило бы Уэйду привести расстроенные дела в порядок. Он изрядно приукрасил действительность, объявив себя пэром в разговоре с полковником Бишопом — это могло бы произойти только при фантастически благоприятном стечении обстоятельств.

Впрочем, что толку размышлять об этом? У его семьи хватит влияния, чтобы преодолеть политические неурядицы. Во всяком случае, Уэйд на это надеялся. Он щелчком смахнул несуществующую пылинку с рукава атласного камзола небесно-голубого цвета и, прихватив трость, вышел из гостиной.

И надо же было так случится, что стоило лорду Джулиану спуститься по широкой лестнице, как в анфиладе парадных залов первого этажа он увидел Арабеллу, которая шла к выходу. Она также заметила его и немного замедлила шаги, а он на минуту остановился, а затем,опираясь на трость, направился к ней.

— Мисс Бишоп! Какой сюрприз... О, — прервал он сам себя. — Покорнейше прошу меня простить. Миссис Блад, конечно же.

В устремленном на него  взгляде Арабеллы появилась досада.

— Я принимаю ваши извинения, лорд Уэйд,ведь, судя по всему, мое появление оказалось для вас слишком неожиданным.

— Признаю, и даже скажу более — я потрясен... Вы не откажете мне в любезности побеседовать с вами? — Уэйд указал на нишу ближайшего окна, и добавил, предупреждая возможный отказ: — Это не отнимет у вас  много времени.

— Хорошо,  я выслушаю вас, милорд, — холодно ответила Арабелла вслед за ним подходя к окну.

— Мы с вашим дядей уже и не чаяли вас увидеть... Вы ведь уже знаете, что он арестован — арестован по приказу вашего супруга!

— Да, я видела дядю и говорила с ним. И мне известна причина его ареста, — Арабелла сжала губы, давая понять, что эта тема ей неприятна, но не тут-то было.

— Он тревожился за вас, не зная, живы ли вы или нет. Именно желание отыскать вас побудило его решиться атаковать Тортугу. Если бы вы хоть как-то дали о себе знать...

Говоря это, лорд Уэйд в открытую изучал Арабеллу. Его взгляд скользил по ее изящной фигурке, отмечая как выгодно кремовый шелк платья подчеркивает изгибы тела, в то время как чутье и опыт позволяли ему мгновенно улавливать произошедшие в молодой женщине перемены. От всего ее облика исходил ореол пробудившейся чувственности: движения, прежде порывистые, приобрели плавную грацию, выражение карих глазах также было иным. В воображении  его светлости мелькали картины, одна соблазнительнее другой, и зависть к счастливому сопернику мешалась в нем с вожделением.

— Боюсь, что это только подстегнуло его жажду мести и привело к еще более печальным результатам.

Уйэд сокрушенно покачал головой:

— Что уж может быть еще печальнее. Кстати, если мне не изменяет память, вы и ваш супруг принадлежите к разным конфессиям.

— У вас прекрасная память, это действительно так.

— Кто же регистрировал брак?

— Наш брак был заключен на корабле, с соблюдением всех формальностей, — в голосе Арабеллы прорезалось негодование. Ей с самого начала не нравился ни тон лорда Уэйда, ни откровенные взгляды, устремленные то на ее губы, то на грудь, и которые оставляли у нее ощущение, что она стоит перед ним обнаженной. Однако, она догадывалась, что он просто хочет вывести ее из себя и поэтому, справившись со своими эмоциями, проговорила: — Вы сами сможете в этом убедиться, если подниметесь на борт «Атропос». Думаю, капитан Волверстон любезно покажет вам запись в судовом журнале.

Воспоминания об одноглазом головорезе вызвали у лорда Джулиана внутренне содрогание и он быстро сказал:

— Уверен, что так и есть, — он помолчал, а потом вкрадчиво добавил: — Но ведь тогда ваш брак может быть признан недействительным...

— Это ни в коей мере не должно волновать вас, лорд Уэйд!

— Оставим это, — Уэйд небрежно взмахнул кистью руки. Но он был не в силах удержаться еще от одной шпильки: — В любом случае, записка с просьбой не искать вас могла если не успокоить ваших близких, то хотя бы уменьшить их тревогу.

— Записка?

— Конечно. Ваша история достойна быть воспетой менестрелями. Прекрасная дева и благородный разбойник. Не в силах бороться со своим чувством, она решается на побег...

— Ваши умозаключения далеки от истины, лорд Уэйд, — отрезала Арабелла.

Он едко усмехнулся:

— Но разве ваш новый статус не доказывает, что похищение было с вашего ведома?

— Полагаю, излишне напоминать вам, что у вас нет ни права, ни оснований ждать от меня каких-либо объяснений.

— Разумеется, у меня нет такого права, миссис Блад. Вот только что было бы, если бы бурные морские волны не принесли ваш корабль прямиком к разбитой штормом «Куин Мэри»... — прошипел его светлость, решивший во чтобы то ни стало оставить последнее слово за собой.

Арабелла не ответила, она смотрела за спину лорда Уэйда и, обернувшись, тот замер: губернатор Блад, убийственно элегантный в своем черном камзоле, неторопливо шел к ним.

— Возможно, я смогу дать исчерпывающие ответы на все ваши вопросы, милорд?

В обманчиво спокойном голосе Питера было нечто такое, что вместе с облегчением от того, что неприятный разговор с Джулианом Уэйдом закончен, Арабелла почувствовала тревогу.

— Право, в этом нет никакой нужды, ваше превосходительство, — процедил его светлость.


Инстинкт говорил ему об опасности, однако норов не позволял признать свое поражение. Он надменно выпятил подбородок, а его пальцы сжали набалдашник трости, как будто это был эфес шпаги.

— Питер, лорд Уэйд слишком ошеломлен нашей внезапной встречей, — поспешила вмешаться Арабелла, — Ради дружеской беседы он даже пренебрег важными делами, которые ждут его, — она перевела взгляд на Уэйда. — Мне негоже  слишком злоупотреблять вашим вниманием, милорд.

Уэйд бросил взгляд на Блада, и в его глазах мелькнула ненависть, а губы презрительно скривились. Но усилием воли придав лицу безразличное выражение, он нарочито медленно поклонился и пошел в сторону выхода .

— Чего хотел этот хлыщ? — негромко спросил Блад у жены.

— Лорд Уэйд усомнился в законности нашего брака, — Арабелла не скрывала своего беспокойства: — Понимаешь, он сказал, что брак можно опротестовать.

— Не волнуйся, душа моя, — Блад пристально смотрел вслед Уэйду: — я досконально все выясню, и если потребуется, мы повторим церемонию, —  он усмехнулся: — В присутствии лорда Уэйда. Недопустимо,чтобы сомнения  продолжали и дальше  терзать его светлость.