12. Свадьба

— Мадемуазель Арабелла, завтрак!

Арабелла растеряно взглянула на уставленный различными кушаньями поднос, который держала Жаннет — ее сиделка и по совместительству горничная.

— Жаннет, ты уверена, что не перепутала поднос и это пиршество не предназначается для офицеров капитана Блада?

— О нет, вам необходимо восстановить силы! Так распорядился месье капитан, — молоденькая француженка лучезарно улыбнулась и затараторила: — Вот смотрите, здесь бульон с гренками и сыром, это лучший сыр, который только можно достать на всей Тортуге! И я замечу, что месье Бенджамен превосходно умеет готовить бульон! А еще тут есть фрукты и горячий шоколад. Он вернет вам румянец, месье Блад так и сказал!

— Хорошо, — рассмеялась Арабелла, — если месье Блад так сказал, то я воздам должное кулинарному искусству месье Бенджамена, но только при условии, что ты ко мне присоединишься.

— Нет, нет! — запротестовала Жаннет. — Как можно!

— Считай, что я тебе приказала.

Вкус у бульона в самом деле был отменный. Арабелла медленно ела, размышляя над тем, как причудливо изменилась ее жизнь. Капитан Волверстон похитил ее меньше месяца назад, но ей казалось, что прошла вечность с того вечера, когда она вышла из дома, чтобы найти Милли.

Сколько событий произошло за это время! Потрясшая ее встреча с Бладом, их разговор, полный непонимания и обиды, повторное похищение и ужас плена, невероятное спасение и казавшееся ей почти чудом объяснение с Питером...

Дома ее, скорее всего, считали умершей и уж во всяком случае — обесчещенной. Разумеется, она напишет дяде. Как только они окажутся в одной из голландских колоний.

Она не заметила, как одолела больше половины обильной трапезы. Горничная щебетала без умолку, нахваливая таланты Бена, и Арабелла улыбнулась: ей нравились непосредственность и задор юной француженки.





...Жанна Лагранж, семнадцатилетняя уроженка Руана, появилась в день их прибытия в Кайону и  удивила Арабеллу своим опытом.

«О, мадемуазель! Моя матушка, да смилуется над ее душой Господь, долго болела перед смертью, так что возможность у меня была... Только не подумайте чего, вы-то обязательно поправитесь, ведь вы в надежных руках», — хихикнула Жаннет, и Арабелла потупила взгляд.

Убедившись, что опасность миновала, Блад предоставил свою каюту в распоряжение женщин. Для горничной отвели примыкающий к капитанским апартаментам закуток, который прежде занимал Бен, но она и ночью оставалась возле Арабеллы, устроившись дремать на диванчике в салоне. Жанна развлекала свою госпожу забавными историями и рассказами о Руане. Однажды утром Арабелла, осторожно расспрашивая девушку, узнала, как та очутилась на Тортуге.

Вскоре после смерти матери мадемуазель Лагранж услышала, как глашатаи от имени короля Людовика предлагают девицам, вне зависимости от их происхождения и достатка, отправиться в Новый Свет — с тем, чтобы составить счастье французских колонистов.

«Выбирать-то мне особо не приходилось. Папаша привел в дом молодую жену, а его величество даже давал невестам приданое».

Так Жанна, а с нею еще несколько девушек, сначала оказалась на Эспаньоле, а затем превратности судьбы, о которых она не хотела распространяться, привели ее на Тортугу.

«Хозяину одной таверны понадобилась служанка. Мне повезло: мэтр Клод — добрый человек и не тискает девушек в коридорчике возле кладовки...»

Черные пышные волосы, белая кожа и живые темные глаза — Жанна Лагранж была хороша собой и привлекала взгляды (и не только взгляды) не отличающихся особой галантностью посетителей. Поэтому когда хозяин сказал, что возникла нужда в сиделке для благородной дамы, она сразу же согласилась.

Обо всем этом Жаннет поведала Арабелле и украдкой вздохнула. Пусть она ненадолго избавилась от назойливого мужского внимания, однако девушка трезво смотрела на жизнь и хорошо понимала, что рано или поздно ей придется подняться наверх с одним из гостей. Ее мэтр Клод пока не принуждал, но другие служанки часто ублажали посетителей. Хотя они не выглядели несчастными: заведение считалось приличным, и всякому отребью туда хода не было. Но Жаннет все равно боялась... Впрочем, обладая веселым нравом, она не могла долго грустить и через несколько минут напевала незатейливую песенку...



Шло время, к Арабелле понемногу возвращались силы, так что она уже могла передвигаться по каюте без помощи юной сиделки. Жанна, полагая, что ее услуги больше не требуются, и изо всех сил скрывая нежелание возвращаться к доброму мэтру Клоду, этим утром появилась на пороге спальни со своим узелком и несказанно обрадовалась, узнав, что мадемуазель и впредь будет нужна горничная...



После завтрака уставшая от заточения Арабелла решила выйти на палубу. Накануне Питер принес большой сверток, в котором было платье цвета чайной розы и прочие необходимые леди предметы одежды, а также гребни и шпильки. Принимая от него такой подарок, она смутилась, однако затем подумала, что в смущении не было никакого смысла. Оказавшись вне рамок привычного ей мира, Арабелла все еще чувствовала себя потерянной, но восхищение, светившееся в глазах Питера, придавало ей сил.

Сокрушаясь о хрупкости мадемуазель, Жаннет затянула шнуровку платья и причесала Арабеллу, а затем проводила ее на палубу.

Подставляя лицо солнечным лучам, девушка с наслаждением вдыхала свежий морской воздух. Она услышала приближающийся плеск весел: от берега по заштилевшему морю к кораблю скользила шлюпка. Арабелла заметила в ней  Питера и обрадовалась, осознав, как сильно соскучилась по нему. Вот уже несколько дней он с раннего утра отправлялся на берег, и они виделись только вечером, когда он заходил ее проведать.

Блад поднялся на шкафут и сразу же направился к Арабелле. Следом за ним шел незнакомый корсар — темноволосый, с резкими чертами лица и цепким взглядом.

— Арабелла, как ты? — Питер склонился, целуя ей руку.

— Гораздо лучше, — улыбнулась она.

— Понимаю, как тебе наскучило находиться в каюте, но все же не следует торопиться, — сказал он, затем указал на Хагторпа: — Позволь представить тебе капитана Хагторпа, моего друга.

Нат низко поклонился:

— Рад, что вы поправляетесь, мисс Бишоп.

— Вы меня знаете? — удивилась Арабелла.

— Я был в числе тех рабов, что бежали с капитаном Бладом с Барбадоса, — ответил он, внимательно глядя на нее.

— Я могу в свою очередь порадоваться, что для вас все сложилось достаточно благополучно, — сдержанно ответила девушка, и в серых глаза Хагторпа мелькнуло нечто, напоминающее одобрение.

Он поклонился еще раз, а Питер, чуть улыбнувшись, сказал:

— Не будем утомлять тебя, Арабелла. Нам с капитаном Хагторпом необходимо обсудить пару скучных вопросов, а затем я приду к тебе.

Заметив, что во взгляде Хагторпа появилось любопытство, Арабелла обернулась и обнаружила застывшую позади них Жаннет, на лице которой была написана странная смесь испуга и восторга.

— Жаннет, Бен может подавать обед через час, — по-французски обратился Блад к горничной.

— Да, месье капитан, — спохватившись, ответила та, и яркий румянец разлился по ее щекам.

После того как мужчины отошли, Жаннет робко спросила:

— Мадемуазель Арабелла, вы желаете еще немного побыть здесь или спустимся в каюту?

— Дождемся, когда пробьют склянки. — Арабелла чувствовала предательскую дрожь в ногах, но неожиданно проснувшееся упрямство не позволяло ей показать свою слабость.




***




Обсуждение скучных вопросов порядком затянулось. Арабелла, ожидавшая, не раздадутся ли за дверью шаги Питера, постепенно начала испытывать досаду. Жаннет пыталась отвлечь загрустившую госпожу разговором, но та ее почти не слушала.

Блад пришел, когда солнце уже стояло очень низко, и заметив, какое утомленное у него лицо, Арабелла укорила себя за отсутствие терпения. Горничная торопливо сделала книксен и выскочила за дверь.

— Ты так красива... — Блад склонился к сидевшей в кресле девушке и положил руки ей на плечи. — Как раз сегодня Волверстон справлялся о тебе, и, разумеется, он... любезно согласился способствовать заключению нашего брака. Если ты, конечно, не передумала связывать свою жизнь со мной.

— Боже, Питер, как такое могло прийти тебе в голову! Поблагодари мистера Волверстона от моего имени, — она накрыла его руку своей и осторожно спросила: — Возникли какие-то сложности?

— Ничего непреодолимого, но я должен уладить некоторые дела, и это отнимает много времени и сил. К тому же, прежде чем пускаться в путь, надо дождаться, чтобы ты окрепла.

— Я уже поправилась, — на губах Арабеллы появилась легкая улыбка. — Ты превосходный врач!

— Ты преувеличиваешь мои способности, — с мягкой иронией ответил Блад, — это мне повезло с пациенткой. — Он потерся щекой об ее волосы. — Арабелла, как же я счастлив, что ты со мной! Хотя, признаться, поначалу я готов был прикончить на месте мистера Волверстона — за то, что он подверг угрозе твою жизнь. Но все обошлось...

— Обошлось... — повторила Арабелла, опуская веки.

— Ты устала. Давай-ка я возьму на себя обязанности Жаннет, — он усмехнулся, почувствовав, как напряглись под его руками плечи девушки. — Если тебя это не слишком смутит.

— Жениху и невесте даже встречаться подобало бы у всех на виду или в присутствии хотя бы одного родича невесты, — чопорно произнесла Арабелла и многозначительно замолчала. Затем, не выдержав разочарования на лице Питера, рассмеялась: — Но разве мы не нарушили уже все мыслимые приличия?

Она встала и повернулась к Бладу спиной.

— Прошу вас, мистер Блад.

— Обожаю независимость твоего ума, душа моя! — воскликнул Питер и подошел к ней. — О... — через минуту побормотал он, сражаясь с коварными шнурками, на совесть затянутыми Жаннет. — Твоей горничной впору вязать корабельные снасти...

Все же довольно скоро ему удалось расправиться с завязками, и платье пышным облаком осело к ногам Арабеллы. Питер на мгновение задержал руки на ее талии, а затем поинтересовался преувеличенно спокойным голосом:

— Что еще входит в церемониал?

— Прическа, — подсказалаАрабелла, стараясь не смеяться.

— Присаживайтесь, мисс Бишоп, — Блад начал по одной вытаскивать шпильки. — Хм, это не так уж и сложно... — Он провел гребнем по ее волосам.

— Ай!

— Что такое? — всполошился он, выпуская гребень из рук.

— Больно! — обернувшись, Арабелла бросила опасливый взгляд на Блада. — Может, позвать Жаннет?

— Я буду осторожнее, — решительно заявил он, снова берясь за орудие пытки.

На этот раз Питер придерживал длинные пряди, и хотя девушка временами страдальчески сводила брови, дело пошло на лад.

— Уфф, — вырвалось у него, когда густые волосы Арабеллы были наконец расчесаны. — Главное — набраться опыта. В следующий раз...

— В следующий раз?!

— Только если ты попросишь, — рассмеялся Блад. — А теперь отдыхай.

— Уже уходишь? — опечалились она

— Увы. Не скрою, мне бы хотелось как можно больше быть рядом с тобой... — пальцы Питера ласково поглаживали плечи Арабеллы. Наклонившись, он прижался губами к основанию ее шеи, затем выпрямился и отступил на шаг.

Она запрокинула голову, встретилась с ним взглядом и шепнула:

— Останься, Питер.

— Но...

— Я... тоскую по