зарычали, налегая на рукоятки лебёдки. – Давайте, дети акул, если не хотите зимовать в этом болоте!
Канат натянулся и зазвенел, подобно басовитой струне. Морской Чёрт качнулся и в тот же миг вторая авральная бригада нажала на огромный рычаг, сделанный из цельного древесного ствола. Ноги моряков утопали в вязком иле, а наглая мошкара так и норовила залезть в выкаченные от напряжения глаза. Шхуна накренилась ещё больше, но болотистое дно продолжало цепко удерживать свою добычу. На короткое мгновение всем показалось, будто остался сущий пустяк и достаточно крохотного нажима…Однако мгновение шло за мгновением, а человеческие силы далеко не безграничны., так что пришлось ослабить напряжение и отступить.
Канат вновь ослаб, а рычаг вернулся в начальное положение. Кто-то, из моряков, не удержался и плюхнулся в коричневую жижу. Судя по виду команды, это происходило далеко не в первый раз. И если поначалу, каждое падение в ил вызывало шутки и насмешки, то сейчас никто не проронил ни слова. Напротив, сведённые к переносице брови, опущенные уголки губ и сцепленные зубы говорили о том, что люди начинают терять надежду.
- Чёртов Вепрь! – проворчал Шимир, повернувшись к боцману. – Это надо же, устроить под конец такую подляну!
Далин очень медленно, точно отходил после глубокого сна, посмотрел на матроса и тот поразился, какими затуманенными выглядят глаза боцмана. Потом Далин потёр виски и провёл ладонью оп подбородку, где уже показалась свежая поросль.
- Необходимо демонтировать лебёдки кабестанов, - сказал Далин и поморщился. – После – достать из трюма пару канатов, тех, что подлиннее и закрепить на том берегу.
- У нас ещё остались в запасе канаты такой длины? - усомнился Шимир, но всё же прищурился, прикидывая расстояние. – Это ж хрен знает сколько…Эй, а как мы туда доберёмся? Вплавь, что ли? Шлюпка-то – тю-тю!
- Построите плот, - Далин поёжился и завернулся в тёплый плащ, точно сейчас был не тёплый осенний день, а морозная ночь глубокой зимы. – А так у нас ничего не получится. Только потеряем время, и капитан успеет уйти. Этого нельзя допустить!
Казалось, будто последнюю фразу боцман произносил в некоем забытье, точно кто-то шевелил его губами. Шимир только пожал татуированными плечами да пригладил клочья бороды.
- На кой ляд он тебе вообще сдался? – проворчал матрос – Удрал – и морской чёрт с ним! Да и вообще, как я погляжу, дурацкая это была затея с мятежом. Шкип отвалил, а неприятностей меньше не стало. А если он ещё успеет кому сказать, а мы попадёмся воякам…Э-эх! – Шимир потёр шею. –Навалитесь, лодыри! Давай. Ещё раз!
- Да пошёл ты! – крикнул кто-то, но остальные послушались.
Теперь стало окончательно ясно, что люди полностью обессилели: в этот раз злосчастный корабль даже не покачнулся.
- Отбой! – выдохнул Шимир и обратился к боцману. – Ну что, дадим парням немного рома? Глянь, они же с ног падают!
- Да, да, - Далин потёр лоб и внезапно издал глухой протяжный стон. – Чёрт! Голова трещит, точно я вчера перебрал, а ведь ни капли…Дай всем по кружке рома и пусть начинают демонтировать лебёдки.
Подошёл измазанный болотной жижей Коц и вытер грязные руки о грязные же штаны. Тем не менее, старый матрос не казался подавленным. Напротив, он жизнерадостно дымил короткой трубкой и скалил редкие зубы.
- Сосунки, - моряк кивнул за борт, где ругающиеся матросы смывали грязь в мутных водах Сквозной. – Совсем забыли, что такое настоящая работа. Помню, как-то раз нас забросило в Фирине, а это – ещё та распроклятая клоака. Не успели отойти на полмили от берега, как зарылись в песок по самое – не балуй!
- Дружище, давай все рассказы – в другой раз, - Далин прикрыл глаза. – Что-то мне совсем нездоровится. А ещё эта чёртова посудина не желает слушаться.
- В другой – значит, в другой, - Коц выпустил струю дыма и махнул рукой, разгоняя сизые кольца. – Ты лучше скажи, куда махнём дальше? Парни считают, что в Ченс сразу соваться нам никак нельзя. Пойдут вопросы-расспросы, то-сё. Есть идея, махнуть в Нари и там перекантоваться до весны. А уж там придумаем какую-нибудь сказочку и вернёмся домой. Ка считаешь?
- Нужно догнать капитана, - скрипучим, не похожим на свой собственный голос, произнёс Далин и закрыл глаза руками. – Да что же так болит эта проклятая голова? Прикончить пассажира!
В последней фразе прозвучала такая ненависть и ярость, что Шимр и Коц подались назад. Оба испуганно и изумлённо смотрели на бледного до синевы боцмана. Потом Коц поправил едва не выпавшую трубку, и сказал, как бы в сторону:
- От одного дурня избавились, так гляди: теперь этого накрыло! Ох, чую – не закончились наши мытарства, а только начинаются.
Острие Тьмы с ленивым интересом наблюдал за Магистром и медленно полировал крашеные ногти куском бархатистой тряпицы. За последние дни страх и благоговение перед всемогущим чародеем значительно уменьшились. В сущности, как про себя решил бандит, волшебник ничем особенным не отличался от прочих властителей, будь то мэры городов или правители княжеств. Каждый имел некие слабости, которые можно использовать в своих целях. Главное – правильно определить эти самые слабости.
Новые союзники располагались в одном из кабинетов Магистра. Не в том, где хранились магические зеркала, а месте попроще. Здесь на стенах висели карты, а в центре помещения стояло огромное полушарие, накрытое стеклянным колпаком. Другой, более любопытный человек несомненно заинтересовался бы всем этим, особенно полушарием, где над блестящей поверхностью воды медленно плыли облака.
Кто-то другой, но не Острие. Бандита интересовали совершенно другие вещи. Поэтому окружение и самого Магистра он воспринимал лишь, как очередную ступень к достижению своей цели. Беглецы, ускользнувшие из его рук, публично унизившие его, заслуживали сурового наказания. И эта рыжая стерва, так не вовремя проявившая строптивость и бородатый засранец, посмевший стать у Острия на пути. Все они получат по заслугам.
А потом – умрут.
Магистр, склонился над огромной картой, которая занимала всю поверхность немаленького стола и свисала до пола. Чародей задумчиво постучал ногтем указательного пальца по какой-то точке и поджал нижнюю губу. Потом сжал тонкие пальцы в кулак и с силой ударил по плотной бумаге. Из бледных губ вырвалось тихое шипение и от жуткого звука острие вздрогнул. Впрочем, бандит постарался не показать, насколько он испуган. Он лишь спрятал материю в карман широких штанов и поднял взгляд на чародея.
- Что-то не так?
- Всё не так, - волшебник ещё раз стукнул кулаком. В этот раз слабее. – Первый раз я вынужден действовать практически вслепую. У меня нет никакой информации о дальнейшем маршруте этих негодяев. Одно знаю: Дамбу Перехода им преодолеть не удалось, а значит – они вынуждены возвращаться. Но вот, как и куда?
Бандит с грацией ленивого кота, встал из кресла и медленно подошёл к Магистру. Потом пробежался взглядом по зелёным и коричневым пятнам на синем поле. Кулак волшебника располагался как раз на Полосе Тени, отделяющей Север от Юга.
- Но Дамба – не единственный проход через Сумеречье, - рассудительно заметил бандит. – Должны иметься и другие лазейки. Так всегда бывает: если не можешь войти через главный ход – ищешь дверь для слуг.
- Лазейки? – чародей иронично хмыкнул, а после указал пальцем на небольшое пятно острова, который располагался в самом центре Полосы Тени. По разные стороны виднелись ещё два островка – значительно меньших размеров и почему-то разного цвета: белый и чёрный. – Не думаю, будто у них хватит наглости сунуть свой нос в Магистериум
- Не хватит? – в голосе разбойника звучало сомнение. – Сдаётся мне: наглость – не так штука, которую им нужно занимать. И если уж мышки твёрдо решили прошмыгнуть на другую сторону, то им сгодится любая норка.
- Ты просто не понимаешь, о чём сейчас говоришь, - однако и сам Магистр выглядел неуверенно. – Магистериум – верная смерть для любого, кто туда осмелится сунуться.
- Возможно я и ошибаюсь, - вкрадчиво заметил Острие, припоминая кое-что, из рассказанного Магистром во время очередного приступа бешенства, - но тех мер, которые мой повелитель предпринял, чтобы остановить беглецов, хватило бы для умерщвления кого угодно. Собственно, прорва народа туда и отправилась, просто потому, что оказалась рядом. А эти – живёхоньки. Наглость, плюс везение, плюс кое какие зачатки разума, будем объективны. В общем, я бы не стал списывать со счетов эту дорогу.
- Хорошо, - Магистр прикрыл глаза и казалось, задумался. – Я дам под твоё командование десять линейных кораблей, полностью укомплектованных и готовых к боевым действиям, а также – два десятка колдунов. Все они – боевые маги, с опытом сражений. Отправитесь к Магистериуму и займёте сторожевые башни на побережье Дня. К самому Магистериуму не приближайтесь.
- Почему? – забывшись, спросил Острие и тут же отпрянул назад, когда чародей полыхнул зелёными молниями из глаз.
- Не твоего ума дело! Ты – забываешься! Ваша задача: ожидать прибытия беглецов на подходе к острову. Сил вполне достаточно, чтобы пустить на дно целую эскадру, но всё же постарайтесь взять всех живыми.
- О да! – криво усмехнулся разбойник. – Я постараюсь. Я буду очень стараться!
- И ещё, - волшебник потёр лоб. – Если уж им как-то, по невероятной случайности, удастся проскользнуть и добраться до Магистериума, не вздумайте их преследовать. Ни при каких обстоятельствах. Всё. Ступай.
Когда бандит поклонился и вышел, Магистр пробормотал тихое ругательство и вновь уставился на карту. Сухой тонкий палец с длинным ногтем, оставляющим след на бумаге, медленно прошёл от Магистериума к устью Сквозной. Задержался около точки Зара и пошёл вдоль побережья. Внезапно движение остановилось и ноготь сделал глубокую отметку в карте. Отметку в том месте, где должен был находиться остров Сантри.
Высокий тощий человек в тёмном плаще прошёл по переулку и остановился у входа в подвал. Лысая голова, украшенная блестящими цепочками, повернулась из стороны в сторону. Казалось путник изучал район, где оказался. Один из окраинных кварталов Ченса – проклятое место, населённое бедняками, профессиональными нищими, да бандитами самых низших каст. Дом, у которого остановился странник, так и вовсе пережил давний пожар и теперь таращился в пространство пустыми окнами и дверями.
Человек, в тёмном плаще нырнул в чёрный зев подвала и оказался в сумраке низкого длинного коридора. Высокому путнику приходилось пригибаться, чтобы шагать туда, где полумрак обращался непроглядной тьмой. И чем темнее становилось, тем сильнее светились глаза человека. Казалось, будто внутри продолговатой лысой головы горит яркий светильник.
Путь закончился у глухой стены, но странника это не смутило. Он уверенно коснулся грязной щербатой поверхности в нескольких местах и пробормотал нечто неразборчивое. Голос человека прозвучал странно: точно звук исходил из бездонного колодца. Стоило фразе завершиться, как что-то щёлкнуло, стена дрогнула и разделилась на две части. Половины поползли в разные стороны, открывая такую темноту, словно впереди притаился сам изначальный мрак.
Но путника это не остановило. Он лишь полыхнул огнём из широко открытых глаз и
