Последнее задание

В дверь постучали.
- Кто там?
Из-за двери мужской голос:
- Это я.
- Кто ты?
- Это я, Ийон.
-Какой Ийон?
Из-за двери:
- Ийон Тихий, принес заметку про вашего мальчика.
- Какую заметку? Какого мальчика? Нет тут никакого мальчика… Что? Что вы говорите? Вы Ийон Тихий?! Тот самый?! Немыслимо! Одну минуту, уже открываю!
Дверь распахивается и сильно бьет по лбу. То ли из глаз, то ли в распахнутую дверь во все стороны брызгами разлетаются искры, и сон резко обрывается. Он точно помнил, что перед тем, как уснуть, включил гравитрон  и сладко уснул,  словно на невидимом  воздушном  матрасе под потолком каюты, но проснувшись, обнаружил себя висящим вниз головой.
Опять батарейки сели –успел он ругнуть гравитрон, прежде чем попытался овладеть ситуацией. В голове шумело. Он привычно крутнулся в воздухе и доплыл до зеркала. На лбу непрошенным гостем красовалась свежая шишка, и он в очередной раз пожалел о своей привычке спать без шлема. Коснувшись шишки, чтоб убедиться, что это все наяву, он сразу вспомнил про сон и улыбнулся его нелепости от того, что не было и не могло быть никакой двери. В действительности был люк. Входной люк в его звездолет, через который не услышишь стука ни от кувалды, ни от чего поувесистей, и который он открывал последний раз полгода назад, когда пришлось сделать посадку на малой планете в созвездии Близнецов для ремонта заклинивших рулей.
Не было никакой двери,  но все остальное – было. Был и Ийон Тихий, и заметка про мальчика из мультика, который приходилось  смотреть последние два месяца из-за того, что после прохождения в магнитном шторме, бушевавшем в галактике Тобаго, все  диски  с фильмами и развлекалками  размагнитились, и остался целым только один диск непонятного возраста и производства, с  мультиком про русского мальчика и его кота с не очень русскими повадками. Теперь кот стал приходить к нему  во сне вместе с Ийоном. Они были теперь всегда, в другой, нереальной жизни, которая  присутствует у любого человека в сознании параллельно с действительностью, с реальными делами и часто мешает этой реальной жизни.
Он посмотрел в сторону стола, который был и обеденной зоной, и журнальным столиком, и шахматным столиком и даже гладильной доской накануне дипломатических визитов на очередную планету. Над столиком висело два портрета. На одном портрете был тот, чья радушная улыбка  стала визитной карточкой планеты Земля. Улыбка эта превратила ее хозяина из гражданина страны в гражданина планеты Земля, которого все считали своим земляком, независимо от цвета  их кожи, разреза глаз или кулинарных наклонностей. Этот гражданин Земли открыл дорогу к звездам для всего человечества тогда, совсем давно, в той далекой жизни, когда еще не было на свете ни его, командира этого звездолета, ни его родителей.
А рядом висел портрет того, кто открыл интерес к звездам именно ему, заворожил с детства своими звездными хрониками, историями  звездных приключений, побед и неудач. Легендарный Ийон Тихий. В детстве не удавалось понять: где правда, а где вымысел в этих звездных дневниках, которыми бредили все сверстники, а старики многозначительно кивали на все вопросы, словно сами были очевидцами тех историй.
Имя свое, данное родителями, он напрочь вычеркнул из судьбы, и в звездолетной академии космонавигаторов  его знали совсем под другим именем. Во всех учебных документах и в навигаторском дипломе академии он значился под именем Нейон Ти.  Его всегда удивляла недогадливость окружающих: курсантов академии, профессоров, кураторов. Для него самого параллель в фамилиях с его кумиром была поначалу вызывающей и постыдно – очевидной. Он первое время с трудом выдыхал свое имя, опасаясь быть обвиненным в попытке одеть себя в имя не по плечу своих заслуг. Но – слава звездным горизонтам! – как было написано над главным входом в звездолетную академию, никто ничего не замечал, и он был счастлив этой возможности хотя бы фамилией прикасаться ежеминутно к своему идеалу. Давно наступило время, когда Нейон стал сопричастным к мечте не только фамилией. Он начал летать к звездам и освоил уже не одну модель звездолета.
Со времен первопроходцев звездных путей все изменилось. Вместо космонавтов—астронавигаторы, вместо ракет — звездолеты, вместо звездопроходцев—звездотаксисты и звездопроходимцы всех мастей. Причем быть звездопроходимцем—привилегия не для каждого. Многие однокурсники Нейона Ти охотно перешли в звездотаксисты после закрытия последнего экспедиционного корпуса астронавигаторов и свертывания программы поиска параллельной Вселенной. Они тупо занимались межпланетным извозом, не признавая никакой другой деятельности,  связанной с хождением по поверхности какой бы то ни было планеты. Эра освоения Вселенной была закончена, и человечество остановилось на достигнутом,  огородив красными флажками и маяками черные дыры,  в которых безвозвратно  пропала уйма ракет, звездолетов и целых караванов. Нейон недолго звездолетил в роли таксиста и до сих пор не любил вспоминать про то время. Возить в соседние галактики веселые компании было очень выгодно,  однако ему быстро надоело после таких полетов чистить салон от бутылок,  пакетов, фантиков, шелухи и еще более крупных непотребств туристической гульбы, загонять звездолет в химчистку и, даже, частично менять электронику, которая не выдерживала перегарных паров веселых компаний и, буквально, выгорала, не рассчитанная на контакт с парами от коктейля Курдль из смеси серной и соляной кислот. Однажды пришлось вызывать аварийку, когда на одной из космических ухаб звездолет тряхнуло  и целая бадья кислотного коктейля вылилась, прожгла пол в салоне и повредила систему  охлаждения. Шумных туристов это даже развеселило и они, весело шевеля зелеными щупальцами, фотографировали через иллюминатор звездолет-спасатель, дотащивший их до порта назначения. Кому же захочется такое вспоминать? Неожиданно Нейона пригласили работать в БМБ. Как он потом шутил – послали его на три буквы  и он согласился,  потому  что это не просто буквы . Это БМБ . Бюро Межзвездной Безопасности. Полный соцпакет, страховка, пенсия, звездолетное топливо, запчасти плюс престиж и командировочные. Никто до конца не знал  сфер деятельности этого БМБ,  и сам Нейон никогда не мог угадать каким будет следующее задание, а они были самые разные и неожиданные. То надо было срочно доставить груз каких-то семян и растений на вновь созданную планету, то надо было вывезти в огромной клетке с прутьями толщиной в руку самку огромного Кармадона, у которой сзади вместо хвоста был огромный хобот, а спереди башка с тремя глазами, свиным пятаком и огромными бивнями, и вони от которой было не меньше, чем от туристов. Эту Кармадоншу надо было отвезти из зоопарка созвездия Плеяд на Марс для размножения в естественных условиях. Даже ездил с дипломатической миссией и доставлял какие-то пакеты на планету Никомед, где его встречали как посла, и в знак высочайшего уважения к его особе, уже на трапе звездолета окатили из свинцового ушата фиолетовыми фекалиями священного курдля под завистливые взгляды и восторженные вопли толпы встречающих. После того визита он начал предварительно изучать по межзвездной энциклопедии обычаи и нравы планет прежде, чем посещать их и это не раз оказалось для него жизнеспасительной мерой. Ведь не делай он этого, быть бы ему без головы после посещения планеты Тауфо, где радушные хозяева отрубают своим гостям голову и украшают ею праздничный стол. Для них самих тут проблемы нет – за час, буквально на глазах, они регенерируют любую часть своего тела и с детской наивностью удивляются гостям, которые не радуются такому гостеприимству.
Где бы ни оказывался Нейон Ти, всюду он искал следы пребывания своего кумира, астронавигатора Ийона Тихого. Увы, следов этих почти нигде не осталось. Мечта его поохотиться на курдля так и осталась мечтой. В лучшем случае ему показывали необъятное чучело легендарного динозавра. Массовая сафари на курдлей в прошлом закончилась для них печально. Они перестали плодиться, втянутые в индустрию развлечений межгалактической аристократии и вымерли повсеместно, за исключением планеты Никомед, где единственный древний курдль был и флагом, и гимном, и гербом планеты и средством выражения высочайшей любви к посланникам других планет.
Нейон потрогал шишку на лбу, которая сразу напомнила о себе не только размерами, но и болью. Два года полета позади. Через месяц он прибудет на Квинекс - желтый карлик созвездия Феста, что на самом краю карты изученной Вселенной звездного мира. Дальше была граница непознанного пространства, и за силовое поле этой границы не проникал ни один звездолет.
Вместо очередного отпуска Нейону пришлось срочно вылететь к этому неизвестному для агентов БМБ созвездию. Население тамошних планет настолько цивилизировалось, что на всю Вселенную стало требовать вступления в Межзвездный Союз Разумных Существ. Без проведения референдума по этому вопросу в созвездии Феста Межзвездная Лига Разумных Существ отказывалась рассматривать данное требование. Поэтому Нейон летел в своем звездолете, битком набитом бланками для голосования заверенными печатью Межзвездной Лиги. Огромные размеры Вселенной не смогли взломать священных рамок демократии и эти миллионы бумажек с гербовыми печатями, которыми было набито нутро звездолета, должны были осчастливить обитателей целого созвездия тем, что приобщают их к таинству демократии. Единственной каплей дегтя в этом бочонке демократического меда было то, что урны для голосования пришлось разрешить изготовить местными силами из местных материалов со счетоводом-добровольцем внутри каждой урны. Посчитали неуместным гнать в такую звездную глушь второй звездолет с урнами. Нейон Ти гордился своей миссией, для которой ему был подарен, как почетному наблюдателю за референдумом, оранжевый фрак.
Неожиданно, от созерцания живописной шишки на лбу почетного наблюдателя, его отвлекли тревожные звонки с пульта бортового компьютера и тут же сполохами замелькали аварийные сигналы. Нейон бросил взгляд на экран диагностики бортовых систем и даже не обомлел, он просто ничего не понял. Диагностика показывала минимальный уровень топлива в баках. Этого быть не могло. Лететь ему месяц, а топлива было на три месяца полета при максимальном режиме двигателей, подтверждением чему и запись в вахтенном журнале о последней заправке от дежурного дозаправщика планеты Брал. Он всегда любил заправляться на этой транзитной заправке, вот и на этот раз тоже удачно выменял партию магнитиков на холодильник. Но диагностика упорно возвращала его к действительности. Размышлять было некогда, он метнулся к межзвездной энциклопедии, ввел свои координаты с дисплея и включил режим поиска. Звонки звенели, сигнальные панели тревожно мигали. Машина выдала ответ, что на остатках топлива дотянуть можно до ближайшей планеты У-Мория и новостей было две: во-первых, долететь до планеты топлива хватит, а во-вторых, на мягкую посадку - нет.
Придется выбрасывать аварийный парашют, авось получится – подумал Нейон. Делал он это однажды,